Питер О'Доннелл - Недоступная девственница

Улыбка Брюнеля была спокойной, как глаза и голос.

— Как мне сообщили, ваша встреча была не лишена интереса. Странно, что мы никогда с вами не виделись, мисс Блейз, хотя, конечно же, я много слышал о вас и о мистере Гарвине.

Брюнель бросил взгляд на Уилли, который, не подавая вида, что слышал эти слова, продолжал лениво рассматривать Чанса и Жако. Все молчали, и после непродолжительной паузы Брюнель повернулся к Фрейзеру.

— Любопытное собрание. Вот уж не ожидал, что мы так быстро встретимся снова, мистер Фрейзер. Как ваши дела?

Фрейзер заерзал, провел пальцем по тугому воротнику рубашки и смущенно улыбнулся:

— Неплохо, совсем неплохо. Еще немного покашливаю, но, знаете ли, такой холодный ветер…

— Не соблаговолите ли вы передать сэру Джеральду Тарранту, что я с нетерпением жду встречи с ним по его возвращении?

— Охотно, мистер Брюнель.

Фрейзер изогнул свою тонкую шею и кротко улыбнулся. Брюнель снова повернулся к Модести.

— Надеюсь, я прервал лишь дружескую встречу, а не деловое совещание с мистером Фрейзером?

— «Прервали» — это, по-моему, слишком сильно сказано.

Брюнель тряхнул головой.

— Я вас понял. Но самое сильное слово — это дело. Всегда. Мои коллеги полагают, что задолжали вам во время памятной встречи, и с радостью готовы заплатить по векселям. Я бы настоятельно советовал вам не обострять их чувство глубокой признательности, мисс Блейз.

— Но это же так просто. Напомните им, что я не приглашала их на свидание, и посоветуйте не иметь со мной дел.

— Ах, если бы все в жизни было так просто! Однако я отвлекаю вас от кофе. Было весьма приятно поговорить с вами, мисс Блейз. Позвольте пожелать вам доброго вечера.

Брюнель поклонился и направился к выходу. Двое других некоторое время продолжали молча смотреть на Модести. Взгляд Жако был холодным и безразличным, на лице Адриана Чанса появилось почти мечтательное выражение.

— Надеюсь, мне представится шанс показать вам кое-что интересное и запоминающееся, — сказал он тихо, словно сам себе, и широко улыбнулся.

Оба повернулись, как солдаты, и пошли за Брюнелем.

— Какая патетика! — Уилли закинул ногу за ногу. — Дешевый театр. Кофе еще остался, Принцесса?

— Кофе достаточно, Уилли. Давай чашку.

— Как я понял, ты где-то перебежала дорогу мальчикам Брюнеля, — осторожно сказал Фрейзер, — что произошло?

Модести вкратце сообщила суть дела. Когда она закончила рассказ, Фрейзер подул себе на ладонь.

— Тебе следовало бы покончить с ними, раз выпал шанс! Право, стоило. Они считают себя лучшей командой в нашем деле и весьма ревностно относятся к своему авторитету.

Модести пожала плечами.

— Теперь буду осторожнее, но, по-моему, они здесь вряд ли задержатся надолго. Если не ошибаюсь, они базируются на вилле Брюнеля в Руанде.

— Да, — Фрейзер кивнул, — неподалеку от границы с Танзанией. Многих вышвырнули из «черной» Африки, но к Брюнелю это не относится. Судя по нашему досье на него, он ведет себя там как удельный князь. Полагаю, таинственный человек со следами пыток, которого видел твой доктор Пеннифезер, сбежал именно оттуда.

— В нашем досье на Брюнеля нет зацепок? — спросил Уилли.

Фрейзер поморщился.

— У Брюнеля обширная сфера интересов, так что у нас много чего на него есть. Но мы не знаем, кто был тот человек, как выглядел и почему Брюнеля так интересовало, что он сказал перед смертью.

Уилли на мгновение задумался и сказал:

— По-моему, его пытал этот седой господин.

— Возможно. Или девушка.

— Девушка? — с любопытством спросила Модести.

— Да. Адриан Чанс и Жако Муктар — мускулы. Но на сцене присутствует еще и девица. Официально она считается приемной дочерью Брюнеля. Называет себя Лиза Брюнель. Можно сказать, настоящая красавица.

— Что значит «можно сказать»? — спросил Уилли.

— Она альбиноска. Белые волосы, чуть розоватые глаза. Пигментации почти нет. Как правило, носит темные очки.

Модести протянула портсигар, и Фрейзер взял сигарету.

— Хотела бы я знать, что он затевает сейчас, — Модести задумчиво крутила сигарету между пальцами. — Он решил, что мы обсуждаем с вами какое-то дело, и, похоже, ему это не понравилось.

Фрейзер мрачно кивнул.

— Я догадываюсь, о чем он подумал. Ты не собираешься прихлопнуть его в качестве подарка Тарранту? Вряд ли старик мечтает иметь его чучело у камина, но мысль неплоха.

Модести выпрямилась.

— Когда они появились, ты начал что-то говорить о сэре Джеральде, помнишь?

— Я хотел сказать, что его голова скоро покатится.

— Голова Тарранта?!

— Да.

Фрейзер стряхнул пепел с сигареты. Его глаза сердито сверкнули.

— В прошлом году мы немного урезонили красных в Сингапуре. Паршивая работенка, как, впрочем, большая часть того, чем нам приходится заниматься. Конечно же, местные власти дали нам неофициальное благословение, и все прошло очень гладко. За исключением того, что один бюрократ из их разведывательного управления дал письменное заключение о результатах операции — изложил на бумаге все детали, хронометраж каждого эпизода, даты, время, имена, короче — все. Каким-то образом этот документ попал к Брюнелю. Об этом узнала Москва и предложила ему хорошие деньги. Когда они дадут этим бумагам огласку, разразится скандал. Добропорядочные граждане разорутся о вмешательстве разведки во внутренние дела других стран, и тогда срочно понадобится козел отпущения. Им может быть только Таррант.

Модести нахмурилась.

— Ты сказал, Москва предложила ему деньги? Если Брюнель еще не продал бумаги, почему бы их не перекупить?

— Не получится. Брюнелю нужен список наших агентов в Праге. За это Москва его озолотит.

— И Брюнель рассчитывает, что Таррант сдаст ему своих людей в Чехословакии? — с недоверием спросил Уилли.

Фрейзер пожал плечами.

— Похоже, ты не знаешь, что сейчас происходит на верхних этажах разведки, Уилли. Наша игра с каждым днем все больше и больше напоминает биржу: обмен шпионами, заключение сделок. Ты покупаешь, продаешь — если, конечно, можешь себе это позволить. Или крадешь. А если не можешь украсть то, что тебе нужно, то крадешь что-то другое и, нажимая на необходимые рычаги, в конце концов находишь способ получить то, ради чего ты все это затеял.

— Таррант не станет разыгрывать чешскую агентуру, — слова Модести прозвучали как категорическое утверждение.

На лице Фрейзера появилось выражение досады.

— Полагаю, наши хозяева мечтали бы разделить твою уверенность. Им совсем ни к чему политический скандал, связанный с разведкой, да и горстку чехов не так уж сложно заменить другими. Но они не могут подтолкнуть Тарранта к этому шагу. Порой ему приходится жертвовать людьми, но, Боже праведный, он же не отдает их на заклание!