Питер О'Доннелл - Недоступная девственница

— Она знает координаты. Новиков назвал их ей. Но она не собирается рассказывать. Никому.

— Как только у Чанса появится возможность взяться за нее как следует, она мигом запоет. Как мы будем действовать, когда они сюда заявятся?

— Насколько я понимаю, у них нет поводов для беспокойства. Одинокая женщина, о чем тут волноваться? Следовательно, им незачем таиться. Скорее всего, приедут на машине по той старой дороге. После того, как мы их заметим, у нас будет достаточно времени. Хотя, может быть… Нет, подожди минутку. Если они приедут днем… нет, я хочу сказать, ночью… — Модести замолчала, пытаясь собраться с мыслями, но они странным образом ускользали.

— Прости, что ты сказала, Принцесса?

Модести привалилась спиной к стене коттеджа.

Удивительно, до чего странно звучит голос Уилли, подумала она.

— Послушай, Уилли… Я сказала…

Что-то разбилось у Модести под ногами, и она почувствовала, что тапочки ее намокли. На земле валялись осколки кружки, выскользнувшей у нее из руки. Перед глазами все плыло, темные деревья отодвигались за горизонт. Кто-то тяжело навалился ей на плечо: старательно придерживая двумя руками кружку, Уилли медленно сползал по стене на землю. Модести хотела подхватить его, но внезапно силы покинули ее, и она повалилась на вытянутые ноги Уилли.

На мгновение сознание вернулось к ней и, словно в магическом кристалле, Модести отчетливо увидела, как Джайлз Пеннифезер медленно пьет кофе и вдруг как подкошенный валится грудью на стол, а мадам Новикова печально смотрит на него своими красивыми глазами.

— Один процент… — услышала она совершенно пьяный голос Уилли. — Лиза… она обвела меня вокруг пальца…

И нахлынувшая темная волна погребла Модести под собой.

Через три минуты из коттеджа вышла женщина в коричневом платье. Придерживая накинутое на плечи пальто, она неторопливо пошла по тропинке. Прикрывая ладонью фонарь, она высветила два неподвижных тела у угла дома. Женщина выключила фонарь и стала подниматься на холм. На вершине она повернулась лицом на юг, в сторону небольшой лощины, и шесть раз мигнула фонарем.

Вибрация. Еле различимый рев двигателей. Голова бессильно упала на грудь. Во рту сухость и какой-то гадкий привкус. Тошнит.

Модести с трудом приподняла голову, сделала глубокий вдох, чтобы очистить легкие, и услышала голос Уилли Гарвина:

— Спокойно, Принцесса.

В салоне самолета было очень тихо, и ему не пришлось повышать голос. Модести продолжала сидеть с закрытыми глазами, стараясь преодолеть охвативший ее приступ страха. Сначала она заставила себя привыкнуть к нему, потом отделила от других эмоций и наконец прогнала в самый дальний уголок подсознания, где он уже не мог повлиять на ее способность защищаться.

Прошло две минуты. Модести открыла глаза, немного повернула голову, еле заметно кивнула Уилли и попыталась оглядеться: позже у нее будет время посыпать голову пеплом и проклинать себя за то, что позволила попасться в ловушку, но сейчас надо было анализировать ситуацию и искать выход.

Они находились на борту модернизированной «дакоты». Часть кресел отсутствовала, поэтому салон казался просторнее и комфортабельней. Половина салона была отгорожена — видимо, там был спальный отсек. Частный, прекрасно оборудованный самолет очень богатого человека.

Рядом с Модести сидел Джайлз, все еще без сознания. Вместо обычного ремня безопасности он был крест-накрест привязан к креслу двумя веревками, и оттого тело его находилось в вертикальном положении. Сама Модести была связана точно так же. Слева от нее сидел Уилли Гарвин. Все трое были в смирительных рубашках. Однако Уилли сидел не в обычном самолетном кресле: ноги его и лодыжки были привязаны к обыкновенному деревянному стулу, все четыре ножки которого были вставлены в жестко привинченные к полу салона втулки.

Модести видела, что это нестандартное приспособление, и никак не могла понять его назначения: вокруг было полно свободных кресел. За иллюминатором мелькали клочья облаков, изредка выплывала золотистая линия горизонта. Светало, самолет держал курс на юг. Вероятно, пунктом назначения была Руанда.

Напротив Модести в двойном кресле сидел Брюнель, рядом с ним — очень бледная девушка в солнцезащитных очках, с мелкими чертами лица и короткими пепельными волосами. Нет, волосы не пепельные, поправила себя Модести. Белые. Значит, это Лиза.

Слева от себя Модести видела Адриана Чанса, он был там в полном одиночестве. Повернув голову направо, Модести заметила массивную фигуру Жако Муктара.

Жако смотрел в иллюминатор, Чанс читал журнал. Оба не обращали на нее никакого внимания. Когда Жако или Чанс отрывались от своих занятий, их глаза равнодушно пробегали по креслу Модести, словно оно было пусто. Это было странным. Должно быть, новая тактика, усмехнулась про себя Модести и тоже перестала обращать на них внимание.

Никаких следов мадам Новиковой. А женщина из коттеджа, которая подала им кофе с наркотиком, вовсе не была женой Миши Новикова. Сейчас это стало совершенно ясно. Русская домохозяйка не способна так ловко притворяться. Конечно же, это агент Брюнеля или он просто нанял ее для разовой работы и она великолепно справилась со своей ролью. Да, Брюнель умел находить талантливых людей.

Трудно было вообразить столь изощренную и одновременно простейшую ловушку. Вначале Блейз и Гарвину делается предложение о совместной работе с одновременной проверкой их реакции на перспективу физических пыток. Затем подкидывается дезинформация о готовящемся нападении на жену Новикова, а для достоверности об этом якобы проговаривается Лиза. Тем временем жену Новикова заменяют актрисой, которая безукоризненно играет свою роль. Остается лишь ждать реакции противной стороны, которая известна заранее. На сцене немедленно появляются Блейз и Гарвин. Они ждут нападения откуда угодно, но только не от предполагаемой жертвы. Она спокойно подмешивает им в кофе наркотик, и никакого шума, насилия, никаких проблем.

А что же настоящая мадам Новикова? Трудно сказать, когда произошла подмена, но женщина, которая неделю назад вернулась из Швейцарии во Францию, уже не была настоящей Новиковой. Да… скорее всего, Брюнель ввел ее в действие примерно в то же время, когда на Уилли свалилась эта Лиза, которая в самый последний момент намекнула Уилли, что Брюнель вычислил Новикову. Видимо, Брюнель разыскал ее сразу же после гибели Новикова, допросил, а потом убрал. А это значит, что она не знала ответа на интересующий его вопрос.

Все было спланировано с невероятной точностью. Единственным светлым моментом во всей этой истории оказался Джайлз, когда он по каким-то одному ему известным соображениям не сказал псевдо-Новиковой, что знает координаты. Теперь Модести понимала, что не случайно насторожилась, когда та задала вопрос, — мне следовало сделать самые серьезные выводы, спокойно рассуждала Модести, надо было прислушаться к своим чувствам: почему они вдруг дали предупредительный сигнал? Что ж… похоже, уже поздно.