Пит Эрли - Признания шпиона

"Вареник сообщил мне, что КГБ на случай чрезвычайных обстоятельств разработал план проведения секретной операции, которая, по сути, предполагала убийство американских солдат и их семей, — вспоминал Левен позже. — По поручению КГБ Вареник должен был найти рестораны, расположенные рядом с военными базами США, где можно было спрятать мини бомбы. КГБ планировал взорвать бомбы, когда рестораны будут переполнены, а затем обвинить в убийствах немецких террористов. Советские спецслужбы надеялись, что взрывы расстроят отношения между США и Германией, создадут видимость того, что войска США больше нежелательны в Германии, и напомнят немцам, что и они не защищены от терактов".

"Геннадию была отвратительна сама мысль об убийстве ни в чем не повинных американцев, — позже сказал Левен. — Не то чтобы у него были проамериканские настроения… Просто то, что КГБ планировал убийство невинных мужчин, женщин и детей, приводило его в ярость".

Отчёты Левена о планах с мини бомбами вызвали ажиотаж в Лэнгли. Некоторые офицеры отдела СВЕ из "стариков" сомневались, что КГБ когда-нибудь осуществит эту операцию в духе ковбойского боевика. Но остальные придерживались другого мнения, утверждая, что план с мини бомбами был наглядным примером чудовищной жестокости КГБ.

"Мы сообщили Белому дому о плане с мини бомбами, и можете себе представить, какова была реакция президента Рейгана и его советников, — вспоминал Эймс позже. — Это лишний раз доказывало, что империя зла все ещё существует.

Левен считал, что план с мини бомбами не выдумка. ЦРУ отправило своих офицеров в некоторые из ресторанов, в которых, по словам Вареника, должны были быть заложены бомбы. "вся его информация подтвердилась", — сказал Левен.

Но Вареник не ограничился предупреждением о плане с мини бомбами. Он также утверждал, что три высокопоставленных члена западногерманского правительства работали на КГБ.

"Геннадий предоставил нам богатейшую информацию об операциях КГБ в Германии. Он хотел как можно больше насолить КГБ, — заметил Левен. — Со временем он его возненавидел".

В октябре Вареник в панике связался с Левеном. Он был уверен, что КГБ вот-вот начнёт операцию с мини бомбами.

«Геннадий сказал: "Я не знаю, что делать. Мы должны этому помешать". Потом он заявил: "Если вы хотите, чтобы я дезертировал, я так и поступлю и сделаю публичное признание". Но я попросил его повременить с этим и держать ухо востро, пока мы держим ситуацию под контролем», — вспоминал Левен позже.

4 ноября у Левена состоялась внеочередная встреча с Вареником на конспиративной квартире ЦРУ. "Геннадий сказал, что его посылают в восточный Берлин за инструкциями относительно плана с мини бомбами. Мы оба страшно нервничали, не зная, что случится дальше".

Офицеры договорились встретиться, как только Вареник вернётся из восточного Берлина и будет готов выйти на связь. Левен ждал сигнала, но его не последовало. Теперь он опасался, что Вареника арестовали, а его семью выслали в Москву.

В телеграмме Левену Гербер спросил, не замечал ли Вареник в последнее время каких-либо странных событий в резидентуре КГБ. Левен вспомнил: Вареник сказал ему, что в сентябре резидента КГБ в Бонне неожиданно вызвали в Москву, но, когда он вернулся, Вареник не заметил в нем никаких перемен.

Гербер взял это на заметку. Резидент КГБ в Вашингтоне сообщил своим людям о Полещуке, вернувшись из Москвы в сентябре. Резидента КГБ в Бонне также вызвали в Москву в сентябре. Что это — простое совпадение или пища для размышлений? Трое агентов Гербера пропали без вести.

Теперь он был абсолютно уверен, что Ховард не был виновен в исчезновении всех троих. Вареник занимался шпионажем всего восемь месяцев. Про него Ховард знать не мог. Нужно было искать другое объяснение.

В другой части комплекса Лэнгли начальник отдела контрразведки ЦРУ Гарднер Гас Хэтэуэй тоже бился над загадкой исчезновения Вареника и был готов прийти к тому же выводу, что и Гербер. Он задавал себе тот же вопрос: если не Ховард, то что или кто за этим стоит? 60-летний Хэтэуэй посвятил почти 40 лет жизни исключительно операциям против Советского Союза и восточной Европы. Другие направления работы его никогда не интересовали. Именно Хэтэуэй в своё время настоял на встрече сотрудников Управления с Толкачёвым, и именно он был главой резидентуры в Москве, работники которой предупредили агента Федору о грозящей ему опасности. В Управлении Хэтэуэй прославился после того, как в 70-е годы в одиночку остановил группу переодетых пожарниками офицеров КГБ, когда те пытались проникнуть в самое секретное помещение узла связи ЦРУ во время пожара в посольстве США в Москве.

Все остальные в страхе бежали, но Хэтэуэй загородил собой дверь и отказался сдвинуться с места, когда появились лжепожарники с топориками в руках. Хотя Хэтэуэй никогда не выступал в средствах массовой информации, его имя периодически мелькало в статьях и книгах. Его неизменно описывали как "аристократа с мрачным чувством юмора".

Хэтэуэй и Гербер стали сравнивать свои записи и обмениваться идеями. Рождественские праздники и Новый год принесли обоим новые неприятные известия. В середине декабря до Управления дошли сведения об аресте Геннадия Сметанина и его жены Светланы. На них надели наручники прямо в электричке, когда они возвращались в Москву с дачи родственников. Позже КГБ заявит, что в подкладке кожаного ремешка Светланы обнаружили 44 бриллианта. В январе 1986 года сотрудники Управления подтвердили, что 4 ноября на территории восточного Берлина был арестован и Вареник.

Хэтэуэй и Гербер решили, что пора действовать. В январе 1986 года Гербер сообщил Граймс о понесённых потерях. Он также довёл до ее сведения, что Управление только что завербовало двух новых агентов в восточной Европе.

— Вы будете отвечать за то, чтобы эти двое остались в живых, — сказал он.

Гербер хотел, чтобы Граймс лично занималась новыми шпионами. Она должна напрямую работать с сотрудниками ЦРУ в восточной Европе, которые встречаются с агентами лицом к лицу. Отчитываться она будет непосредственно перед Герберам. Больше никто в отделе не должен знать о новичках. Однако она может выбрать себе помощника. Ни секунды не колеблясь, Гримас сказала, что хочет работать с Дианой Уортен. Гербера это не удивило. Он знал, что в 70-е годы обе женщины уже участвовали в аналогичной закрытой для других сотрудников операции, проходившей в угловой комнатке на пятом этаже. Сотрудникам было объявлено, что в новом офисе расположится секретариат, где клерки печатают и подшивают документы, но в действительности он был создан для помощи в работе с Дмитрием Поляковым — агентом по кличке Топхэт. Генерал ГРУ передавал в Управление такое количество секретных военных материалов, что ЦРУ не успевало их обрабатывать.