Владимир Огнев - Две операции майора Климова

Сигнал «номер три», переданный сержантом Ниной Матвеевой по радио, принял Алексей Петрович Климов, находившийся с группой сотрудников в машине, стоявшей на привокзальной площади. Машина быстро опустела: чекисты приступили к следующей части операции. Надо было осуществить арест преступника, но сделать это без огласки, конспиративно.

...Собственно, арестовать «Оборотня» можно было еще пять дней назад, когда он вышел из леса к небольшой железнодорожной станции в дачном поселке. Можно, но следовало ли?

Климов тогда долго и ожесточенно спорил по этому вопросу и с пограничниками, и со своим начальством. Считал арест нецелесообразным: к станции вышел один преступник, второго не было. Логично было предположить, что они временно разошлись, чтобы, встретившись где-то, снова предпринять попытку прорыва через границу. А если это предположение верно, то взятый под наблюдение обнаруженный враг должен неминуемо привести к другому.

«Должен... А вот не привел же, — раздраженно подумал Климов. — Впрочем, может быть, они назначили встречу здесь, в Каменске? И все равно Колчина надо брать, долго держать его на «невидимой привязи» невозможно, расшифрует наблюдение, уйдет. Нужно брать, но тихо, без шума, чтобы не напугать сообщника, если он явится.

И какого дьявола так долго молчат пограничники? Пора бы уж сообщить результаты поиска по предполагаемому маршруту Колчина от места прыжка с поезда до той дачной станции... Возможно, обнаружились бы следы и Рачинского... Но куда же он идет?»

...А по улицам Каменска неторопливо шел его обыватель — Михаил Павлович Овчаров, возвратившийся домой после чудесно проведенного отпуска. Степенно раскланивался со знакомыми, с некоторыми останавливался переброситься парой слов. Улыбался. Подолгу стоял перед витринами магазинов, глядя в зеркальные стекла. В парикмахерскую, сокращая расстояние, прошел проходным двором. Через второй проходной вышел к реке.

Но почему Колчин шел не к дому, в котором жил вот уже четыре года? Миновав мост, он направился к новому парку, совсем недавно созданному на южной окраине города, в излучине капризной уральской речушки. На берегу ее остановился, снял пиджак, извлек из такой же новенькой, как и костюм, балетки бутылку пива, бутерброд и присел на траву.

...Прошел час, второй — Овчаров продолжал сидеть на том же месте, лениво развалившись и, на посторонний взгляд, от нечего делать разглядывал противоположный берег.

Майор Климов переодевался в автомашине, перед включенной радиостанцией, связывавшей руководителя операции с другими ее участниками. Машина стояла в переулке, метрах в сорока от входа в парк, среди пышно разросшегося боярышника, и Колосков не сразу нашел ее. Выслушав Сашу, доложившего о поведении «Оборотня» в поезде «Ленинград — Каменск», майор раздраженно выругался. Саша удивленно поднял глаза: за все время практики ему не приходилось слышать от своего шефа подобных выражений. А Климов с трудом подавлял в себе раздражение.

Все яростные споры, вся труднейшая работа по организации наблюдения за преступником оказались напрасными. К сообщнику он не привел...

— Что будем делать дальше, товарищ майор? — тихо спросил Саша Колосков.

— Дальше? Сначала получи еще один наглядный урок по методам проверки и конспирации, — ответил Климов, натянувший на себя поношенную куртку и начавший примерять соломенную шляпу. Шляпа явно была великовата, сползала на нос. Недовольно хмыкнув, Алексей Петрович принялся прилаживать внутрь сложенную узкой полосой газету.

— Думаешь, зря Колчин сидит там, на бережке? — кивнул он в сторону парка. — Отдыхает после дальней дороги? Нет, дорогой, за речкой — дом, где он жил последние годы. Там у нас засада: Евгений ждет не дождется хозяина. Арестовать его при входе в дом было бы и удобно и конспиративно. А хозяин не идет. Сел вот в парке, а сам ведет наблюдение за своим домом, так сказать с тыла, со стороны огорода. И не предупреди мы Гребенщикова по рации — расшифровал бы Колчин засаду, уж очень удобный у него наблюдательный пункт.

К машине подошел Николай Березкин. Александр даже не сразу узнал его — так меняла чекиста одежда: клетчатая навыпуск рубашка, полотняные брюки, сандалии на босую ногу. В руках — несколько удочек, корзинка. Водрузив, наконец, себе на голову соломенную шляпу, Климов вылез из машины, взял у Березкина часть снаряжения.

— Будем брать Колчина здесь, — сказал он Колоскову. И, усмехнувшись, добавил: — Думаю, в таком виде подпустит к себе, не заподозрит, хотя мы и повторяем его маскировку.

Однако «Оборотень» чуть было не заставил чекистов вновь изменить их планы. Не успели Климов и Березкин отойти от машины, как на рации вспыхнула сигнальная лампочка и прозвучал зуммер вызова. Наблюдавший за Колчиным сотрудник докладывал: преступник идет к выходу из парка.

...Саше Колоскову, севшему за руль машины, хорошо видно, как к западным воротам парка с разных сторон приближаются преступник и чекисты. Правая рука Колчина в кармане. Вот они поравнялись. Еще секунда — и Березкин, выпустив из рук удочки, сжал «Оборотня» в своих медвежьих объятиях. Особое внимание — правой руке преступника, почти одновременно перехватил Климов ее запястье, сдавил, извлек из брючного кармана пистолет. Щелкнули наручники. Из внутреннего кармана пиджака Колчина вынут охотничий нож.

Колосков трогает машину с места, подгоняет ее к воротам парка. Через две минуты серая «Волга» уже мчит по улицам города. На заднем сиденье ее — три человека. Того, который в середине, бьет мелкая дрожь, он бел от злобы и страха, он знает — это конец.

...А в парке два мальчугана с удивлением рассматривают брошенные на аллее удочки. Чудо их появления необъяснимо, а соблазн завладеть — ох, как велик. Они не подозревают, что строгий начфин в свое время еще вычтет стоимость этого «инвентаря» из климовской зарплаты.

Жирное фиолетовое пятно расползлось по белой стене. От него, как от кляксы в школьной тетрадке, раскинулись в стороны пунктиры мелких брызг. В нижней части пятна — глубокая белая вмятина в штукатурке, из нее тонким прерывающимся ручейком сыплется известка.

Взгляд белесых, с расширенными зрачками глаз арестованного прикован к стене. Схваченный за локти двумя офицерами, он тяжело опускается на стул.

Это он минуту назад с силой метнул массивную чернильницу из зеленого стекла, целя ее в голову начальника следственного отдела управления НКГБ подполковника Севрюкова. Несмотря на возраст, стройный и гибкий в движениях, подполковник успел отклониться в сторону. Ударившись в стену, чернильница с глухим стуком упала на пол.