Валерий Ванико - Золото по ленд-лизу

- Дак это ж купол парашюта! - внезапно хрипит Дим, и, спотыкаясь о кочки, бежит к пятну. Едва поспевая, Сашка плетется за ним.

Спустя полчаса, напарники стоят у лежащего на земле купола парашюта. Его шелк серебристо блестит в солнечных лучах и едва уловимо колышется от порывов легкого ветра.

- А где ж летчик? - смотрит Сашка на Дима.

- Хрен его знает - мрачно бурчит тот, - наверное, в тундру ушел. Он видит, что парашют не такой, с какими ему приходилось иметь дело и настораживается.

- Давай, по быстрому сворачиваем купол. Шелка на портянки нарежем и стропы на снасть пригодятся.

Парни тянут к себе неподатливый купол и обнаруживают под ним наполовину ушедшее в мох тело человека.

- Вот он, твой летчик, - произносит Дим и присаживается у тела на корточки.

Через секунду, в его руке появляется извлеченный из кобуры на поясе мертвеца пистолет.

- «Вальтер, - восхищенно бормочет Дим, у меня такой был, - и выщелкивает из рукоятки обойму. В ней масляно блестят патроны.

Он загоняет обойму обратно и сует пистолет за пояс. Затем нагибается, достает из кармашка кобуры запасную обойму и опускает ее в карман ватника.

- А ну-ка, давай вытащим этого асса.

Вместе с Сашкой, путаясь в стропах, они с трудом извлекают из пропитанного водой мха неподатливое тело и оттаскивают чуть в сторону.

Затем с минуту рассматривают его.

Вместо лица, у немца размокшая в воде бесформенная маска с расплющенным носом и черными прядями прилипших ко лбу волос.

- Ты, гляди, - не рыжий, - удивленно восклицает Сашка.

- А почему он должен быть рыжим? - сопит Дим и расстегивает на меховой куртке летчика молнию.

- Не знаю. Мне все фрицы такими кажутся, - шмыгает носом Сашка.

- Ты смотри, - какой был красавчик, - хмыкает Дим и протягивает ему извлеченное из нагрудного кармана немца удостоверение пилота «люфтваффе» и черный кожаный бумажник с золотой монограммой.

С фотографии на документе, на Сашку холодно смотрит молодой симпатичный парень с аккуратной прической и пробором на голове.

- Лейтенант Отто фон Вернер, - по складам читает матрос.

- Ты слышишь, Дим? Целый «фон», это у них вроде нашего князя.

- Да, парень видать был не бедный, - смотри какие у него часы.

Сашка принимает из рук приятеля отсвечивающие тусклым металлом необычно тяжелые часы с браслетом и внимательно рассматривает их. На задней крышке клеймо - орел со свастикой и какая-то гравировка.

- Фельдмаршал Геринг, - разбирает он последние слова. - Ни хрена себе!

- Дим, эти часы от Геринга!

- Я ж тебе и говорю, что не простой это немец. Надо отсюда быстро сваливать, его могут искать. Стоп, а коль фриц дохлый, значит «нз» у него цел. Как это я сразу не догадался?

Он отстегивает на теле немца парашютные карабины и стаскивает с его плеч ранец. Расстегивает клапана карманов и извлекает оттуда поочередно две плитки шоколада, пачку прессованного изюма, небольшую ракетницу с запасными ракетами, таблетки сухого спирта и спички, в непромокаемой упаковке.

- Живем, Санек! - радостно восклицает старшина и сует ракетницу и шоколад тому в руки, а остальное быстро распихивает по карманам.

После этого Сашкиной финкой они отрезают от купола парашюта несколько строп и большой кусок шелка, которые заталкивают в оставшуюся котомку. Парашют сворачивают, туго перетягивают его стропами, суют внутрь несколько камней и топят в снеговом озерце, расположенном неподалеку.

Затем возвращаются назад, Дим стаскивает с ног летчика меховые унты и швыряет их Сашке - бери.

- Не, - вертит тот головой, - оставь себе, твои пьексы совсем развалились.

- Бери, я тебе сказал! У меня сорок пятый, а это как раз твой размер.

Сашка сует унты в мешок.

Сняв с Вернера летный планшет, который Дим вешает себе на плечо, моряки волокут его к озерку где утопили парашют, и тоже сталкивают туда. Знакомец Геринга сразу же исчезает в густой ледяной воде.

- Туда ему и дорога, - произносит Сашка и утирает вспотевший лоб.

После этого друзья возвращаются к своей последней останове. По пути Сашка достает из кармана плитку шоколада, с молчаливого согласия Дима освобождает ее от бумажной упаковки, разламывает и протягивает половину старшине. Друзья жуют шоколад на ходу и мычат от наслаждения.

У сиротливо лежащего на небольшом валуне «Суоми» они останавливаются. Дим берет автомат в руки, вывинчивает шомпол и с размаху бьет прикладом по камню. Затем сует металлическую часть под слой мха, а приклад и шомпол прячет за пазуху.

- Пригодится, для костра, - бросает он другу, и моряки исчезают в тундре.

С плато вновь доносится протяжный волчий вой…

Когда потускневшее солнце завершает свой бесконечный путь к горизонту, а с затянувшегося тучами неба начинает сеять мелкий зернистый снег, друзья подходят к обширному, преградившему им путь озеру. Его извилистые берега заросли карликовым лесом и чахлым кустарником, в котором тоскливо пищит какая-то птица.

- Ушли порядочно. Тут сделаем привал, - оглядывается Дим на бредущего за ним в импровизированной накидке их парашютного шелка приятеля.

Они находят место посуше на небольшой скальной площадке, оставляют на ней котомку, шомпол и приклад, после чего исчезают в леске, откуда возвращаются с охапкой хвороста и полной шапкой красно-бурых подберезовиков.

Пока Дим колет финкой на тонкую щепу автоматный приклад и разводит костер, Сашка достает из кармана их самодельную снасть, берет из вороха сухих веток две подлиннее, и идет к ближайшему заливчику. Там он крепит к ним узловатую шелковую нить, наживляет крючки половинками размоченной во рту изюмины и забрасывает в воду.

Когда старшина, щурясь от дыма и прихватив рукавом ватника конец шомпола, печет над огнем издающие дразнящий запах грибы, на берегу раздается радостный вопль и вскоре оттуда появляется Сашка, торжественно несущий в руках среднего размера серебристую рыбину.

- Подвезло нам,- улыбается Дим. - Что за порода такая?

- Да похожа на хариуса, а там, кто его знает? Здесь все по чудному.

Старшина кладет шомпол с уже испеченными грибами на лежащий на камне лоскут шелка, вытаскивает из кармана пакетик с прозрачными таблетками и протягивает другу.

- На, Санек, погрызи.

- Что это?

- Леденцы с ментолом, у фрица в планшете нашел. Там, кстати и карта. Идем мы, судя по ней, верно, разве чуть отклонились к югу. Но топать еще далековато. Верст триста.

- Ну, как тебе леденцы? - интересуется он, снизывая финкой грибы на шелк и насаживая на шомпол рыбину.

- Вкусные, и во рту холодят, - шепелявит Сашка.

- Я ж тебе говорю, с ментолом, это от простуды. Я такие на Северо-западном пробовал, отобрал у пленного офицера. Готовились, все-таки фрицы к войне основательно, все предусмотрели, не то, что мы, - хмурится Дим.