Валерий Ванико - Золото по ленд-лизу

Мчись, могучий поток,

Выше головы, парни,

Вы теперь не в Баварии,

Путь ваш, вперед на Восток!

доносится из ее боевого отсека.

Сидящий в кабине Кранк, не обращает внимания на допускающих вольности солдат. Их можно понять.

Полк не так давно отведен на кратковременный отдых с передовой из-под Мурманска, а в небольшом лапландском городке никаких развлечений, даже борделя нет. Письма и газеты доставляются с опозданием, а старые фильмы все пересмотрены. Вот и сидят парни целыми днями в казармах - спят, режутся в скат, да потягивают шнапс. И этот необычный выезд в летнюю тундру, для них все равно, что прогулка ни пикник.

Унтер-офицер Ланге, взводный балагур и пройдоха, даже предложил поискать там местных туземок, чтоб поразвлечься с ними.

- А что? Было бы неплохо.

Фельдфебель мечтательно улыбается, отстегивает с пояса обшитую войлоком флягу и делает из нее изрядный глоток. Крепкий ром обжигает глотку и приятным теплом растекается по телу.

Между тем, лязгая гусеницами, бронетранспортер уже около часа движется в солнечном мареве тундр, нарушая их вселенскую тишину. По пути встречается все больше образовавшихся от талого снега озер и топей, которые приходится объезжать, и продвижение вперед не столь быстрое, как того хочется.

Опытный Кранк не испытывает иллюзий по поводу того, что на тяжелой машине удастся добраться до конечной точки пути. Рано или поздно их маршрут станет для нее непроходимым. Но чем больше они проедут, тем меньше придется идти пешком. И это предусмотрено полученными от майора инструкциями.

В таком случае, бронетранспортер с водителем остается на месте, а поисковая группа проследует дальше. Затем они возвратятся с телом летчика, которое, фельдфебель уверен, найдут, вновь погрузятся в машину и отправятся назад.

Перед очередным, судя по виду, реликтовым озером, фельдфебель приказывает водителю остановиться и выбирается из кабины.

Он разрешает солдатам оправиться и перекурить, а сам достает из планшета карту и подзывает к себе проводника с Ланге, который, неплохо владеет финским языком и местными наречиями.

- Судя по карте, мы в этом месте, - тычет он пальцем в голубую точку на ней.

- Спроси у лопаря, так ли это?

Ланге спрашивает, и проводник, взглянув на точку, утвердительно кивает головой.

- А теперь выясни, как зовут эту обезьяну?

- Мунк, - белозубо скалится унтер-офицер.

- Вперед, Мунк! - взмахивает рукой Кранк и идет к машине.

Егеря с гоготом грузятся в бронетранспортер, и, лязгая гусеницами, он трогается с места.

На следующий день тундра становится все более непроходимой для тяжелой машины, и та, увязая в грязи, с трудом продвигается по зыбким марям.

При очередной остановке фельдфебель вновь рассматривает карту и изучает маршрут с Ланге и проводником, а затем поднимается на сопку, у подножия которой приткнулся бронетранспортер.

В горный бинокль он внимательно оглядывает горизонт и замечает на юго-востоке едва различимую струйку дыма.

Через несколько минут, покрытая грязью и болотной тиной рычащая машина, катит в ту сторону.

Спустя час, она достигает обширной, покрытой карликовым лесом и редким кустарником долины, в центре которой стоит неказистое конусообразное строение из шестов, покрытое шкурами.

Перед ним жаркий костер, над которым парит закопченный котел и небольшая группа людей, а чуть в стороне, несколько тощих после долгой зимы ездовых оленей на привязи, беспокойно вскидывающих рогатые головы и перебирающих тонкими ногами.

В десятке метрах от жилища бронетранспортер резко останавливается, и егеря, спрыгнув на землю, во главе с Кранком подходят к костру.

Стоящие у него люди - а это средних лет мужчина и женщина, со жмущейся к ней девочкой - подростком и мальчишкой, испуганно смотрят на незнакомцев и неведомое им чудовище. Впереди них, ощетинившись загривком, скалит белые зубы крупная лайка.

Приказав солдатам осмотреть жилище и ближайшие окрестности, фельдфебель подзывает к себе Ланге с проводником и тычет в людей пальцем.

- Выясните, кто они и откуда.

Посасывая трубку, Мунк задает мужчине несколько вопросов и тот, отвечая ему, машет рукой в сторону востока.

- Они саамы и возвращаются домой после зимней охоты, - переводит Ланге.

- Спроси , не встречали ли они в тундре других людей?

На вопрос проводника мужчина отрицательно вертит головой.

В это время к Кранку подходит ефрейтор и докладывает, что жилище и окрестности вокруг него осмотрены, никого больше нет.

- Правда в чуме много пушнины, даже не верится, что столько добыл один туземец - кивает он на саама.

- Хорошо, выстави охранение, и разбивайте лагерь - здесь остановимся на ночлег.

Внезапно проводник что-то бормочет, делает шаг вперед, и, сдернув с головы мальчика суконную шапку, протягивает ее Кранку.

На ней маленькая рубиновая звездочка с отколовшейся на одном луче эмалью.

Тот берет шапку, секунду ее рассматривает и подносит к лицу охотника.

- Откуда это?

Саам что-то отвечает и разводит руками.

- Господин старший фельдфебель! - доносится от жилища, и к Кранку спешит один из егерей.

- Вот, нашел в их конуре - протягивает рваные кирзовые сапоги. - Такие «иваны» носят.

- А это что? - кивает фельдфебель на сапоги и не получив ответа, бьет охотника кулаком в лицо.

Саам покачивается и хватается рукой за висящий на поясе нож.

Тут же гремят несколько выстрелов, и он, вместе с хрипящей лайкой, которая пыталась вцепиться в горло Кранка, падает наземь. В руке хищно ощерившегося Ланге дымится парабеллум.

- В отношении туземца, ты несколько поторопился, Фриц, - бросает ему Кранк, бесстрастно наблюдая, за рыдающей на груди мужа женщиной и онемевшими от ужаса детьми.

- Ничего, баба нам все расскажет, - ухмыляется тот и схватив мальчика за плечо, впечатывает ему в голову ствол люгера.

Ребенок вырывается и визжит, а мать, оторвавшись от мужа, ползет к немцам на коленях и, заливаясь слезами, что-то бессвязно лепечет.

Из ее слов выясняется, что неделю назад у саамов останавливались на ночь двое чужих людей. Утром они собрались и ушли на восток.

- Как выглядели эти люди, и было ли у них оружие? - обращается Кранк к Ланге.

Через проводника тот выясняет, что они были измождены, в рваной одежде и с оружием.

- Расстрелять, - кивает фельдфебель Ланге, и тот с одним из солдат тащит женщину в ближайший кустарник.

Спустя минуту оттуда доносится короткая очередь, и егеря возвращаются к костру.

Все это время Мунк невозмутимо посасывает свою трубку и, щуря узкие глаза, равнодушно наблюдает за происходящим.

Затем солдаты снимают с догорающего костра благоухающий свежей рыбой котел, ставят его на аккуратно расстеленную у бронетранспортера пятнистую плащ-палатку, с блестящими на ней коробками консервов и, черпая из котла складными алюминиевыми ложками наваристую уху, жадно едят. Свою долю получает и овчарка.