Юрий Барышев - Мадам Гали -2. Операция «Посейдон»

А через неделю «Шляхтич» принялся искать ее по всей Москве.

Весть об аресте Бутмана быстро распространилась по Суриковскому училищу.

Об этом говорили вполголоса, как в доме покойника. Хмельницкий испугался за Гали. А узнав, когда именно был арестован коллекционер, Хмельницкий задергался. Гали звонила ему именно в тот день, правда была какой-то дерзкой и злой. Что произошло тогда? Откуда она звонила? Кажется, из телефона-автомата.

Никто из девчонок, знавших Гали, не мог сказать ничего определенного. Наконец, он узнал номер ее домашнего телефона. Позвонил, ответил ему какой-то пьяный мужик, который для начала послал Хмельницкого подальше.

— Мужик, я тебе бутылку поставлю, — кричал в трубку Игорь, — если ты мне скажешь, где Галина.

— Да она здесь давно не живет, — ответил подобревший мужик. — Ты заходи, сам убедишься. Сейчас я мамку позову.

— Алло, — через минуту он услышал голос, по тембру отдаленно напоминающий голосок Гали. — Кто ее спрашивает?

— Ее друг, меня зовут Игорь Хмельницкий.

— Очень приятно, — ответила женщина. — А что вы хотите?

— Мне очень нужно ее увидеть, немедленно.

— Это вряд ли возможно. Простите, Игорь, а вы… кто?

— Будущий муж, — не задумываясь, ответил Игорь, — если вы, конечно, не против.

— Это меняет дело, — без всякой иронии ответила мать. — Но разговор не телефонный. Запишите адрес.

Игорь вихрем примчался в «моссельпромовский дом», нашел квартиру.

Хмельницкому показалось, что он уже все знает…

— Здравствуйте, Софья Григорьевна, — с печальной миной на лице произнес он, как только открылась дверь.

— Проходите, — предложила женщина, нисколько не похожая на Гали, вот разве что глаза у нее были, как у дочери, миндалевидные, чудесного зеленого цвета.

В комнате было чисто и уютно. Он бегло окинул взглядом это тесное пространство, пытаясь обнаружить хоть какой-то присутствие Гали, но это были напрасные усилия.

— Галя куда-то пропала, — тревожно сказал он. — Она ведь ходила к нам в «Суриковку» на лекции довольно часто. А потом исчезла.

— Вы — жених? — удивившись, спросила мать. — Так это я у вас должна спросить, где она… Садитесь, я вас чем-нибудь угощу… Как вы думаете, Гали во что-то влипла?

Игорь поразился тону, каким это было сказано.

— Нет, — ответил он, — это исключено.

— Вы так уверены? — произнесла мать. — Она давно не живет дома. Что случилось? Вы меня не обманываете?

— Она жила у меня, — улыбнулся Игорь, — в мастерской. Это не очень далеко, на Поварской улице. Такой двухэтажный особняк.

— Мастерская? — спросила Софья Григорьевна. — Вы — художник?

— Ну да, — небрежно кивнул он.

— Но вы же еще студент, как я понимаю. И уже мастерская…

— Да это не имеет значения, — усмехнулся Игорь. — Во-первых, я в будущем году закончу учиться, а во-вторых — мои картины неплохо продаются.

— Что ж, это, действительно, очень хорошо.

Игорь смутился. С таким признанием своего таланта он еще не сталкивался. Ведь, в сущности, это было мнение Гали.

— Мне вас очень жаль, — внезапно произнесла Софья Григорьевна. — Странно говорить такие вещи о своей дочери, но что я могу сказать еще? Забудьте о ней. Я понимаю, что вы предложили ей руку и сердце. Но это, Игорь, не по адресу. Ей не нужно ни то, ни другое.

— Вы ее плохо знаете, — вспылил Игорь, но тут же осекся.

— Да о чем вы говорите! Ведь на нее стали засматриваться мужчины, когда она была еще ребенком…

— Зачем вы мне это говорите? — спросил Игорь. — А я кто? Ну, посмотрите, какой же я мальчик?

— Возраст, Игорь. Как говорил Антон Чехов, рано женятся только мужики. У нее был такой же, как вы, сын знаменитого генерала. Простите, что я сравниваю…

— Он был здесь, и так же, как я, разговаривал с вами?

— Нет, — улыбнулась она, — я даже не видела его. Но я помню ту Галю.

— Я услышал много интересного.

— А зачем вы сюда пришли? — удивленно подняла брови мать. — Просто так? Узнать, где она? Отвечаю — понятия не имею. Она говорила мне, что скоро выйдет замуж. Но, насколько я понимаю, в роли жениха фигурировали отнюдь не вы.

— Это было давно, — отмахнулся Игорь. — Мало ли, что она когда-то говорила вам… Простите, что я приехал к вам. Не следовало этого делать…

Гали появилась в мастерской Хмельницкого через месяц.

— Привет, — весело бросила она, снимая пальто. — Не ждал? Что же ты меня больше не ищешь? Я тебе надоела? Что ж, я поздравляю всех своих недоброжелателей. Какого парня потеряла, а? Почему ты не целуешь меня уже в дверях? Она была необыкновенно красива в этот день.

— Я справлялся о тебе в Бутырке, — насмешливо ответил Игорь.

— Не ври. Ты был недавно у моей мамы, и она сказала, что со мной все в порядке.

— Да, заходил, — улыбнулся Игорь. — У тебя чудесная мама.

— Зачем ты это сделал?

Гали гневно сверкнула глазами.

— Затем, — ответил он.

— Но я ведь не лезу к твоим родителям.

— Я тоже, — разъярился Хмельницкий. — Просто шел мимо и решил заглянуть на всякий случай.

— Ты шпионил за мной? — хищно оскалилась Гали. — Как это приятно! Ты просто себе не представляешь.

— Нам надо поговорить.

— Да ради Бога.

— Я думал, что ты арестована вместе с Бутманом.

— О, этот бедный Большой Эд, маленький московский лорд! Когда-нибудь он обретет ореол мученика.

— Ну, зачем ты так?

— Брось, Игорь, — поморщилась она. — Кстати, покажи портрет, «Шляхтич». А то ведь я себя забыла. Я настоящая только на твоих картинах.

— Ты вернулась? — спросил он. — Помни, что у тебя есть дом. Вот он.

— Дом? — задумчиво произнесла Гали.

Мечта всей ее жизни — иметь свой дом и быть в нем полноправной хозяйкой.

Игорь стремительно вышел, на прощанье махнув рукой, мол, делай все, что хочешь, ты — дома. Через некоторое время он вернулся. Быстро прошел на кухню, положил в холодильник продукты.

— А чем ты сейчас занимаешься, Гали?

— Ну, так, всякие мелочи, — небрежно сказала она, — люди, Игорь, почему-то любят красивые вещи. Я помогаю им по мере сил.

— Послушай, а как ты надумала прийти ко мне? Случайно?

— Ну да, шла мимо, — усмехнулась гостья. — Да нет, Игорь, я соскучилась. Знала ведь, что ты весь извелся.

— Издеваешься?

— Ни в коем случае. Слушай. Ты, надеюсь, маме не проговорился о Бутмане? Это было бы твоей ошибкой.

Игорь нахмурился.

— Как ты могла такое подумать? — обиделся он. — Нет, я не проговорился.

— Молодец, — нараспев произнесла она, — интересно, Бутман ревновал меня к тебе?

Хмельницкий помрачнел.

— Есть ощущение, — произнес он.

— О как это здорово, — усмехнулась она, — что есть…

— Что ты собираешься делать дальше?

— Ты спросил или что-то предлагаешь?

— Нам надо поговорить, Гали.

— А мы что делаем?