Лев Прозоровский - Охотники за прошлым

Неподвижно стоящего в темноте начальника заставы заметил мичман. Подошел к нему.

– Товарищ майор, вы бы пока погрелись в машине. Работа у нас затянется часа на полтора...

Поглядев на мичмана, чье круглое мальчишеское лицо сияло, несмотря на старание быть серьезным, майор скорее машинально, нежели любопытствуя, спросил:

– Думаете, мичман, это будет сложно?

– Так точно! – отчеканил мичман. Вопрос, заданный майором в такой, прямо скажем, уважительной форме, давал дорогу пространному объяснению, а именно этого и хотелось молодому моряку: ему впервые поручили руководство серьезной операцией.

– Если предположить, что нарушитель рассчитывал вновь воспользоваться подводным аппаратом для возвращения, тогда он не просто затопил свою «машинку», бросив где придется. Он постарался спрятать ее понадежней. «А как же гидрокостюм?» – хотел было спросить Евгений Артурович, но передумал: уж больно увлеченно рассказывал мичман. А тот продолжал:

– Поэтому думаю, что найти аппарат будет непросто. К тому же вода холодная, придется делать перерывы.

В этот момент с дюны скатился пограничник-связист.

– Товарищ майор, вас вызывает «Нева»! – Слово «Нева» на шифрованном языке службы означало «начальник отряда».

Евгений Артурович взял наушник, сдвинув шапку, приложил к уху.

– Слушает майор Крастынь.

– Евгений Артурович, слушай меня внимательно. Срочно организуй поиски по маршруту нарушителя. Ищите во втором лесу березу с развилкой в двух метрах от земли. В развилку вложен нейлоновый пакет. В нем должно быть двадцать тысяч рублей. Пакет – в оболочке, замаскированной под бересту. Найдешь, доложи немедленно!

– Есть, товарищ полковник!

Отдохнув с полчаса, майор Савин вызвал переводчика, приказал привести задержанного. Тот, видимо, провел время в размышлениях. Принял строгий вид, который мог означать решение больше ничего не говорить или, наоборот, сообщить что-то важное. Майор через переводчика спросил, не хочет ли задержанный закурить. Бергманис отказался – некурящий и несмело попросил чашку крепкого кофе.

Отпивая его маленькими глотками, о чем-то думал. Майор не торопил. Бергманис начал сам.

– По-моему, вы мне не верите. Ну, что ж... Помните, я говорил о деньгах, которые обещал тот религиозный деятель? Я привез эти деньги! Я спрятал их в лесу, пока бежал. Они в нейлоновом пакете, окрашенном под цвет березовой коры. Я сделал все точно, как мне приказали там. Сразу вы не найдете, – я путал следы. Теперь можете поверить в мою полную правдивость.

– Сейчас проверим, – спокойно сказал майор Савин. Тут же по телефону передал это сообщение начальнику погранотряда. И вот тогда-то полковник Бондаренко и вызвал на связь начальника заставы.

– Сколько же времени вы плыли? – И опять, как недавно о сестре, этот второстепенный вопрос вызвал волнение.

– Часов у меня не было. У меня вообще ничего не было, кроме денег.

– А... цветные открытки, две штуки?

– Какие открытки?.. Ах, те... Тоже они дали. Сказали, вроде бы на счастье. Все равно, дурак, попался.

– Ну, допустим, Рига на счастье... А Вильнюс зачем?

Бергманис молча пожал широкими плечами.

– Ну, хорошо, – терпеливо продолжал майор Савин. – Допустим, я вам поверил. Расскажите теперь, как вы ориентировались под водой? Судя по открыткам, вы предполагали возможность очень большой ошибки в курсе.

– Нет. Там так устроено, что в курсе ошибиться нельзя. У меня перед глазами все время был прибор, укрепленный на раме аппарата. На круглом темном поле – неподвижная светящаяся точка и качающаяся светящаяся стрелка. Надо было держать их все время на одной линии, и все!

– А руль глубины тоже был?

– Кто его знает, может, и был. То есть, конечно, был.

Допрос шел вяло. Оба – и следователь и допрашиваемый – думали о другом. Они ждали телефонного звонка.

И вот он раздался.

Майор Савин слушал спокойно, никак не выражая своего отношения к тому, о чем ему говорил полковник Бондаренко. В конце сообщения поблагодарил и положил трубку.

– Ну, что ж, Бергманис, – сказал майор Савин, поднимаясь из-за столика. – Ваши показания подтвердились. Деньги найдены. – И после маленькой паузы закончил: – Осталось найти аппарат.

– А вдруг вы его не найдете?

За окнами штаба погранотряда уже занялось робкое апрельское утро. После звонка о найденных деньгах прошло часа три. Полковник Бондаренко прилег у себя в кабинете на диван, накрывшись шинелью.

Его поднял телефонный звонок, зазвучавший особенно резко после долгой тишины. Полковник быстро вскочил. Докладывал майор Крастынь. Начальник отряда слушал, не перебивая, лишь иногда произносил: «Так... так...». Закончив разговор, попросил телефониста соединить с дежурным.

– Всех офицеров – ко мне! Позвоните майору Савину, пусть приезжает немедленно.

Через несколько минут в кабинете начальника отряда собрались офицеры. Среди них – начальник физподготовки отряда капитан Гусаров.

Стоя за столом, начальник отряда объявил:

– Товарищи офицеры! Подводный аппарат найден. Это тандем. Границу перешли два человека. – Подождав, пока смысл сказанного дойдет до каждого, он продолжал: – О втором нарушителе никаких данных нет.

Отдав необходимые распоряжения по организации и проведению поиска, полковник отпустил офицеров, попросив задержаться начальника штаба и капитана Гусарова.

– Взять собаку, обыскать место, где случилось происшествие с лейтенантом Палагутиным, это организуете вы, – сказал он начальнику штаба. – А вы, капитан Гусаров, берите машину и быстро доставьте сюда подводный аппарат.

К начальнику штаба подошел майор Савин.

– Мне думается, следует обратить особое внимание на верхнюю одежду подозрительных лиц... Вряд ли на втором нарушителе может быть тяжелая верхняя одежда.

– Учту, товарищ майор, – ответил начальник штаба. У самой двери майор Савин остановил капитана Гусарова.

– У меня к вам большая просьба. Прямо сразу, по телефону опишите мне устройство аппарата, отметьте, что вам, лучше нас знающему подводный спорт, особенно бросилось в глаза.

– Есть позвонить по телефону. Вы будете здесь, у полковника?

– Пока буду здесь.

Капитану Гусарову ехать на заставу не пришлось. Майор Крастынь сам доставил аппарат в штаб отряда.

Два пограничника внесли его в кабинет полковника Бондаренко.

Крастынь выглядел плохо. Под глазами черные круги, лицо осунувшееся.

– Зачем приехал, майор? – Начальник отряда, тоже порядком утомленный после бессонной ночи, посмотрел на майора с участием. – Прислал бы эту штуку с прапорщиком, а сам отдохнул бы. Столько часов на ногах...