Росс Макдональд - Тайны бронзовой статуи [сборник]

– Руки за голову. Что за приятный сюрприз!

Я подчинился.

– Мне тоже очень приятно.

– А теперь кругом.

В этот момент миссис Буш наконец удалось встать на ноги. С криком: «Грязные ублюдки!» она, как кошка, бросилась на спину гангстера, стоявшего к ней ближе других. Им оказался Марфельд. Вырвавшись, он с размаху ударил женщину в лицо рукояткой пистолета. Она упала ничком и затихла. Ее разлетевшиеся во все стороны волосы были похожи на яркий костер.

– Я убью тебя, Марфельд.

Он повернулся ко мне. Его физиономия была откровенно счастливой. Я и не предполагал, что он способен испытывать это чувство.

– Ты или кто-нибудь другой, мой мальчик? Тебе бы лучше помолчать. Ты уже попался, усек?

Он ударил меня пистолетом по голове. Небо куда-то поплыло, как голубой воздушный шарик.

Фрост резко бросил Марфельду:

– Перестань! И, ради Бога, не трогай женщину. – Затем он обратился ко мне более спокойным тоном: – Держи руки за головой и повернись на сто восемьдесят градусов.

Я выполнил его приказание, чувствуя, как струйки крови, просочившись сквозь волосы, текут по лицу. Рина по-прежнему сидела на кровати. Подобрав ноги, она прижалась к стене и дрожала, как осиновый лист на ветру.

– Ты разочаровала нас, куколка, – сказал Фрост. – И ты тоже, Лу.

– Я сам себя разочаровал.

– Да, и это после всех моих хлопот, добрых советов и многолетних дружеских отношений между нами,

– Твои слова глубоко тронули меня. Ничто меня так глубоко не трогало с тех пор, как я последний раз слышал вой гиены.

Фросг больно ткнул меня стволом пистолета. Марфельд, энергично размахивая руками, обежал кругом и заглянул мне в лицо.

– В таком духе с мистером Фростом не говорят.

Он замахнулся. Я успел опустить подбородок, чтобы прикрыть горло, и ребром ладони он попал мне по губам. Ответный удар я нанес почти автоматически, и тут же Лэшмен вцепился в мою руку и повис па ней всем телом. Правое плечо Марфельда резко опустилось, он с силой ткнул меня в живот кулаком. Я согнулся пополам и только через несколько секунд смог выпрямиться, сглотнув при этом отрыгнувшийся горький кофе.

– Ну ладно, хватит, – Фрост уже насладился зрелищем и смилостивился. – Возьми его на мушку, Лэш.

Фрост подошел к кровати. Он двигался по-прежнему вяло, опустив плечи. И голос у него звучал глухо и устало:

– Ты готова идти с нами, крошка?

– Где моя сестра?

– Ты же знаешь, что она вынуждена была покинуть страну. И ты хочешь сделать все, что нужно для ее пользы, не правда ли?

Он склонился к ней и попытался улыбнуться. Но Рина, оскалившись, как зверек, зашипела на него:

– Да я бы с тобой и улицу не перешла! Ты, вонючка! Где моя сестра?

– Ты пойдешь с нами, детка, даже если тебя придется тащить. Ну давай, поторапливайся.

– Нет! Оставьте меня в покое! Вы убили мою сестру!

Она спрыгнула с кровати и бросилась к двери. Марфельд успел поймать ее и сделал вид, что борется с ней, прижимая ее к себе и гнусно ухмыляясь. Наконец ей удалось вцепиться ногтями в его щеку. В ярости он схватил девушку за руку, едва не ломая ей пальцы, и несколько раз ударил наотмашь по голове. Она покорно замерла, прижавшись к отвратительной желтой стене.

Вдруг я почувствовал, что пистолет Лэшмена больше не упирается мне в спину, и быстро обернулся. Лзшмен своими похотливыми, затуманенными от удовольствия глазами полового извращенца наблюдал, как избивают девушку. Я вырвал у него пистолет, прежде чем он успел выстрелить, и тут же изо всех сил ударил его в правый висок рукояткой. Он рухнул прямо на пороге.

Марфельд повис у меня на спине. Он был тяжелый и здоровый, да еще обладал врожденной уверенностью в том, что сила всегда права. Он обхватил меня за шею и начал душить. Напрягшись, я сумел развернуться вместе с ним и с размаху стукнуть его о косяк двери, хотя при этом у меня чуть голова не оторвалась. Он свалился на Лэшмена лицом вверх. Рукояткой пистолета я еще для верности двинул ему между глаз.

Потом, не теряя времени, повернулся к Фросту и успел отскочить в сторону именно в тот момент, когда он нажал курок. Пули прошили стену у меня над головой. Я тоже выстрелил и попал ему в правую руку. Его пистолет с громким стуком упал на пол. Быстро подняв его, я выпрямился и, прислонившись к стене, обвел взглядом комнату.

В наступившей вдруг тишине отчетливо был слышен звук работающего кондиционера. У противоположной стены застыла бледная как полотно девушка. Между нами на полу сидел Фрост, как ребенка, прижимая к груди левой рукой раненую правую. Кровь стекала у него между пальцев. Он посмотрел на них, потом на меня. Тень смерти, которую я всегда замечал в его глазах, теперь покрывала все лицо. В дверном проеме лежал Марфельд, нежно прижавшись щекой к груди Лэшмена и закатив глаза. На лбу у него виднелась глубокая вмятина синего цвета. Шум кондиционера не мог заглушить его хриплого дыхания.

В дверях показалась миссис Буш. Она слегка покачивалась. Один ее глаз, окруженный лиловым кровоподтеком, совсем заплыл, по подбородку стекала кровь. Но она улыбалась, сжимая обеими руками автоматический пистолет сорок пятого калибра. Фрост заглянул в черное отверстие ствола, направленного на него, и попытался залезть под кровать. Но она оказалась слишком низкой. Тогда он улегся на пол и заскулил:

– Пожалуйста, не стреляйте. Я больной человек.

Женщина расхохоталась:

– Взгляните только, как он пресмыкается. Вот это да!

– Не убивайте его, – попросил я. – Это может показаться странным, но он мне еще нужен.

Рина сидела за рулем «кадиллака» Фроста, а я рядом с самим Фростом – на заднем сиденье. Она наложила на его рану давящую повязку и подвесила руку, использовав для этого несколько полотенец из отеля «Капля росы». Теперь он сидел с несчастным видом, не произнося ни слова, только указывая, в каком направлении ехать.

За аэропортом мы свернули к горам, ярко освещенным полуденным солнцем. Издали они были похожи на чисто выбритое морщинистое лицо старика, потому что на их каменистых склонах не росло ни кустика, ни клочка травы. Дорога шла все вверх и вверх и чем дальше, тем становилась все хуже, пока наконец не превратилась просто в неровную тропу, усеянную осколками камней. Мы пересекли невысокий горный хребет, и перед нами открылась бесплодная равнина.

На склоне одного из холмов, почти у самого гребня, прилепилось бетонное строение с закругленной крышей. Без окон, приземистое, оно походило на военное укрепление. В действительности это был заброшенный полевой склад.

Фрост сказал:

– Она там.

Рина взглянула на него через плечо. Нервы у нее были на пределе. Она так нажала на тормоз, что машина, резко дернувшись, встала как вкопанная. Мы вышли под палящее солнце, высоко стоящее на безоблачном небе, которое, как длинный белый шрам, перерезал след реактивного самолета. Я попросил Рину остаться в машине.