Ли Чайлд - Джек Ричер, или 61 час

И заметили впереди красные габаритные огни.

Припаркованная машина. Они видели обращенный к ним багажник, включенные фары освещали дорогу впереди. Над выхлопной трубой поднималось облачко пара.

Петерсон притормозил и включил дальний свет. Припаркованная машина – «Форд Краун Виктория», без опознавательных знаков, либо темно-синяя, либо черная – была пустой.

– Автомобиль шефа Холланда, – сказал Петерсон.

Они остановились рядом и вышли на ошеломляющий холод. Холланда они нашли у входа в первый дом. Он был в меховой шапке, застегнутой на молнию парке, толстых перчатках и тяжелых сапогах. Шеф полиции двигался медленно и неуклюже в тяжелой одежде, а дыхание облачком окружало голову.

Он даже не попытался скрыть неудовольствие.

– Какого дьявола вы здесь делаете? – В его голосе слышался гнев.

– Ричер сообразил, где ключ, – ответил Петерсон.

– Мне наплевать, кто из вас что-то сообразил. Это совершенно безответственно. А если сейчас сработает сирена?

– Этого не произойдет.

– Ты уверен?

– Камеры заключенных заперты на ночь, перекличка закончилась.

– И ты веришь их процедурам?

– Конечно.

– Ты идиот, Эндрю. Тебе пора кончать пить «Кулэйд» [33] Товарный знак растворимого порошка для приготовления фруктовых прохладительных напитков. . В тюрьме полнейший бардак. А в особенности в камерах заключенных штата, которые сейчас нас интересуют. Если ты думаешь, что они каждый вечер делают настоящую перекличку, то у меня есть участок на побережье для продажи. По пятьдесят долларов за акр, в миле отсюда.

– Это совершенно новое заведение.

– Новый металл и бетон. Но работают там те же люди.

– И что вы хотите сказать? Что перекличка делается с ошибками?

– Ставлю доллар против пончика, что там вообще нет переклички. Без пяти восемь звучит сигнал, все должны вернуться в камеры, в восемь автоматически закрываются двери.

– Но даже если это правда, то до утра нет никакой опасности.

– Они делают ночные проверки, сынок. Всего десять, по одной в час. Полагаю, девять они пропускают. Но в какой-то момент все-таки проходят вдоль камер с фонариками, светят на постели и делают то, что положено делать в восемь часов.

– Вы серьезно?

– Такова человеческая природа, тебе пора уже привыкнуть, Эндрю.

– Так нам следует вернуться?

Холланд на мгновение задумался.

– Нет. В худшем случае миссис Солтер останется одна на пять минут. Может быть, на десять. Это риск. И мы на него пойдем. Но было бы лучше, если бы вы сюда не приезжали.

– Почему вы здесь? – спросил Ричер.

Холланд посмотрел на него:

– Потому что я догадался, где ключ.

– Хорошая работа.

– Вовсе нет. Любой человек с мозгами должен был сообразить в такую ночь.

– И где же он? – спросил Петерсон.

Ключ находился внутри парафинового обогревателя первого домика. Отличное место, в которое никто не сможет добраться сразу после отъезда байкеров. Там была слишком высокая температура, чтобы искать непосредственно когда они уедут, – но сейчас все остыло. Как собственная дровяная плита у Петерсона. Голос из Вирджинии сказал: сожгите все и просейте пепел. Ключи на авиабазах делаются из той же стали, что и боеголовки. Пожар ему не страшен. Голос не ошибся. Ключ был в полном порядке. Байкеры бросили ключ в обогреватель, он раскалился, а потом охладился – и совершенно не пострадал. Это было большое Т-образное приспособление длиной в три дюйма. Сложные зубчики, тусклый блеск редкого металла. Возможно, титан.

Из тех давних времен, когда паранойя не позволяла задавать скептические вопросы о цене.

Ричер выудил ключ из обогревателя и протянул его Холланду. Тот поднес его к двери каменного здания, засунул в скважину и повернул. Замок открылся.

Ричер нажал на ручку, и она повернулась. Ровно на шестьдесят градусов, как в старомодном банковском сейфе. Сама дверь была очень тяжелой, словно в буквальном смысле весила тонну. Ее внешняя оболочка состояла из стальной плиты толщиной в два дюйма. С тыльной стороны находилась накладка, выступающая на два дюйма с каждой стороны – прямоугольник толщиной в десять дюймов, закрепленный между косяком, притолокой и специальными направляющими на полу и напоминающий сварную стальную коробку. Наверное, она была заполнена керамикой. Когда дверь закрывалась, она становилась бесшовной частью стены толщиной в фут. Массивные петли смазывали давно, и, когда дверь поворачивалась, они протестующе скрипели. Ричер заставил дверь описать двухфутовую короткую дугу, проскользнул внутрь и нажал сильнее, после чего та полностью открылась, но у него появилось ощущение, что он толкает сломавшийся грузовик.

Внутри царил непроглядный мрак.

– Фонарики, – сказал Холланд.

Петерсон сбегал к машинам и вернулся с тремя фонариками. Они включили их один за другим, и лучи высветили пустой бетонный бункер размером двадцать на тридцать футов, высотой в два этажа. Каменная оболочка служила исключительно для видимости. Внутри все было устроено предельно просто. В центре находилась винтовая лестница, уходившая вертикально вниз. Воздух в доме был неподвижным, сухим и древним, как в склепе. Как в усыпальнице фараона в пирамиде. Дырка для лестницы оказалась идеально круглой. Бетонный пол в два фута толщиной. Лестницу собрали из простых металлических профилей, и они по спирали уходили вниз, в темноту.

– Лифта нет, – заметил Петерсон.

– Для него требуется слишком много энергии, – ответил Ричер.

Он боролся с педантичной частью своего мозга, отметившего, что спираль является плоской фигурой, имеющей всего два измерения. Таким образом, спиральная лестница – противоречивое выражение. Правильнее сказать – винтовая. Винт – трехмерная фигура. Однако Джек промолчал. Он уже давно научился держать подобные мысли при себе. Возможно, Сьюзен из Вирджинии его бы поняла. Или нет.

– Вы можете себе представить? – нарушил молчание Холланд. – Вам семь лет, вы спускаетесь вниз и знаете, что не выйдете обратно до тех пор, пока не станете взрослыми?

– Если это вообще произойдет, – добавил Ричер. – На самом деле никто бы отсюда не вышел. Вся идея была совершенно безумной. Они просто построили самый дорогой склад в мире.

Рядом с шахтой лестницы из пола выходили две широких металлических трубы, примерно двух футов в диаметре. Они поднимались на высоту в ярд над уровнем пола, как дымовые трубы на плоской крыше. Прямо над ними в бетонном потолке имелись две круглых дыры. Одна из них являлась всасывающим устройством, соединенным с одной из фальшивых труб здания. Она была снабжена вентиляторами, фильтрами и газопромывателями для очистки зараженного воздуха. Другая предназначалась для отвода грязного воздуха через вторую фальшивую трубу. Однако работы так и не были доведены до конца. Вероятно, фальшивые трубы закупорили изнутри. Временное решение проблемы, просуществовавшее пятьдесят лет. Внутри бункера не было заметно следов снега или дождя.