Гарольд Мазур - Зарой меня глубже. Такая богатая, такая красивая и такая мертвая. Представление окончено

— Ладно, — она слабо улыбнулась.

Я подождал, пока она соберет вещи. Викки вышла из спальни и остановилась, положив на стол небольшую сумку. Оглядела комнату, и слезы снова навернулись ей на глаза. Вы когда-нибудь видели девушку, очень красивую девушку, которую обстоятельства вынуждают покидать собственный дом? Должен сказать — зрелище не из приятных.

— Нет, — заявил я, — так не пойдет!

— А как?

— Поехали! — Я взял ее сумку и распахнул дверь. В молчании мы спустились вниз, завернули за угол, и я остановил такси. Когда машина тронулась, Викки тихо спросила:

— Куда мы едем?

— Ко мне.

— Я не поеду!

— Поедешь! В гостинице тебе действительно делать нечего, а у меня будет спокойно. Тем более, что я не знаю, когда вернусь. Там тебе будет спокойно. Кстати, мой диван ничем не хуже. Достаточно мягкий и широкий.

Викки замолчала, так же молча она поднялась за мной в квартиру, прошла на кухню, села и сидела, не сказав ни слова, пока я готовил омлет.

— Ешь, — я поставил перед ней сковороду. — Ты же сегодня ничего не ела. Хочешь выпить?

— Хочу.

Я достал бутылку бренди, налил два стакана, один поставил перед ней:

— Давай.

— Спасибо. — Она пригубила из стакана, ковырнула омлет и спросила: — Как ты думаешь, мы должны сообщить Сиду?

— Я сам, ты ешь, отдыхай и постарайся ни о чем не думать.

— Это проще сказать: «ни о чем не думай». Хотела бы я знать, как мне это удастся? Останься со мной, Скотт.

Я покачал головой:

— Не могу. Запри дверь и никому не открывай — у меня есть ключи. Будь умницей!

Я наклонился и осторожно прикоснулся губами к ее щеке.

Викки порывисто обняла меня за шею, и наши губы встретились. У меня закружилась голова — ее рот был свеж и нежен. С трудом оторвавшись от ее губ, я смущенно пробормотал: — Эй, малышка, поосторожнее! Не забывай, что ты находишься в квартире закоренелого холостяка! Вдруг я не сумею сдержать себя.

— Ах ты… — я чудом успел увернуться от подушки, которой она запустила в меня. — Можешь катиться!

— И это в моем собственном доме, — вздохнул я. — Намек понял, исчезаю. Не забудь запереть дверь.

Я дождался, пока замок дважды щелкнул и, насвистывая, спустился по лестнице.

Пьеса уже заканчивалась — шла вторая половина заключительного акта. Я не претендую на глубокие знания театральных тонкостей, но, по-моему, Лорд совершенно зря так переживал. Дублер Тоби, на мой взгляд, с ролью справлялся вполне прилично. Конечно, это был не Хаммонд, парнишка был излишне зажат и напряжен, но впечатление оставлял приятное. В зале то и дело вспыхивал смех — в тех местах, где ему и положено, или наступала тишина — тоже, где ей положено наступать.

Я оглядел зал. Свободных мест почти не было. Значит, немногие из публики решили вернуть билеты. Очевидно, только самые ярые поклонники Тоби. Лорда я нашел в его кабинете. Он считал деньги и складывал их в сейф.

— Кажется, дублер неплохо справился, — сказал я, входя в кабинет.

— Это только кажется, как Вы изволили заметить, — фыркнул он. — Вы его нашли?

— Викки нашла.

— Где он? В полиции?

— В морге.

— Что?!

— Сид, Вам лучше присесть и успокоиться.

— Успокоиться? — завопил он. — Вы предлагаете мне успокоиться? Что Вы там болтаете насчет морга? Где Тоби?

— Тоби мертв, тело в морге.

Несколько минут он ошарашенно смотрел на меня, видимо полагая, что я слегка тронулся рассудком. Потом лицо его приобрело жалкое выражение, и он прошептал:

— Я надеюсь, Вы не станете шутить такими вещами, Скотт?

— Лорд, я очень сожалею и, поверьте, огорчен не меньше вашего.

— Бог мой! — простонал он. — Не могу поверить! Как такое могло случиться?

— Его убили. Из револьвера 32 калибра.

— Где? Кто? Почему?

— Не знаю.

— Где его нашли?

— Викки обнаружила его в своей квартире.

Он обмяк, покачал головой и устало опустился в кресло.

— Полиция была?

— Да. Лейтенант Нолан.

— Они установили, кто это сделал?

— Нет. И, боюсь, не скоро установят.

— О, Господи! Но нужно же что-то делать!

— Мы ничего не сможем сделать, Сид. Не стоит вмешиваться в дело полиции. Нолан — хороший парень, но ему может не понравиться подобное вмешательство.

— Да, да! Наверное, Вы правы… Бог мой!

Некоторое время он сидел молча, уставившись в пространство перед собой. Потом встал:

— Не могу… не могу здесь оставаться. Давайте уйдем!..

Но уйти нам не дали. Распахнулась дверь, и на пороге кабинета возник тот самый детектив, которого я оставил сегодня днем у себя в офисе. Печатая шаг, он подошел к Лорду, осведомился, на самом ли деле тот является продюсером и, получив утвердительный ответ, вручил бедному Сиднею лист бумаги, точнее, (я успел заглянуть ему через плечо) это был бланк окружной прокуратуры.

— Что это? — рассеянно спросил Лорд, уставясь на полицейского, но тот предпочел промолчать, только коротко заметил:

— Там написано.

— Разрешите? — я протянул руку и взял бумагу. — Вам надлежит явиться к окружному прокурору для дачи официальных показаний, — сказал я, ознакомившись с содержанием документа.

— Причем немедленно, — добавил детектив.

— Что все это значит? — он посмотрел на меня.

— Они опрашивают всех, кто так или иначе был связан с Тоби.

— Но у меня дела… Я не могу…

— Дела придется отложить, — сказал я. — В прокуратуре ждать не любят.

— Скажите, мистер, — Лорд повернулся к детективу, — может быть, мы сможем договориться? Скажем, что меня не застали…

Тот только ухмыльнулся и отрицательно покачал головой.

— Прекратите, Сид! — не выдержал я. — Что за чушь Вы несете? Берите шляпу и пошли.

— Насчет Вас у меня никаких распоряжений нет, — встрял детектив. — Можете оставаться.

— Минуту, — Лорд упрямо наклонил голову. — Мистер Джордан — мой адвокат. Я без него с места не двинусь. Или мы идем вместе, или Вам придется вызывать сюда наряд полиции.

— Мне не дано никаких инструкций насчет присутствия адвоката, — пожал плечами детектив.

— Весьма прискорбно, сэр, — заметил я, — что в прокуратуре служат люди, не знающие или не уважающие действующие законы этой страны. Вам должно быть известно, что каждый гражданин имеет право на защиту. Право, гарантированное ему законом. В противном случае мистер Лорд имеет полное право не отвечать ни на один заданный ему вопрос. Вам понятно?

Тот ничего не ответил, пожал квадратными плечами и молча направился к двери. Внизу у него была машина — старенький «плимут» с хрипящим мотором и разболтанной подвеской. Но как только мы тронулись с места, этот тип включил сирену и не выключал ее до самого конца. Офис окружного прокурора располагался на восьмом этаже и имел собственный вход со стороны Леннард-стрит. В приемной нас поджидал Мэгоуэн собственной персоной. Он успел сменить костюм и напялить на физиономию улыбку, которую с большой натяжкой можно было бы назвать радужной, если бы не его глаза, смотревшие на меня с затаенной ненавистью. Он демонстративно посмотрел на часы и обратился к сопровождавшему нас детективу, ткнув пальцем в мою сторону.