Гарольд Мазур - Зарой меня глубже. Такая богатая, такая красивая и такая мертвая. Представление окончено

— Нет, Энрико, попозже, обещаю.

Он смягчился и тихо произнес:

— Хуан Салазар, точная национальность неизвестна. Революционер, любитель заварушек. Фашист, коммунист, демократ. Все, что подходит в данный момент. Его интересы в основном сосредоточены в Южной Америке. Использует подкуп должностных лиц. Как только диссиденты собираются узурпировать власть, услуги Салазара начинают дорого стоить. Он основал подпольные движения и охмурял население. Его орудия — подчинение, мошенничество и убийство.

— Звучит, как будто кандидат в расстрельную команду.

— Интересно, что он делает в штатах? — спросил Ши.

— Попробуй угадать.

— Наверно, планирует новую революцию.

Я недоверчиво посмотрел на него.

— Здесь?

— Конечно, нет. Здесь лишь делают орудия уничтожения.

Появился официант с недожаренным бифштексом. Энрико любил такое мясо. Мы принялись за еду.

Поле размышлений расширялось. Мне нужен был свежий подход. Я надеялся, что хороший сон мне поможет. Потому я ушел сразу после еды.

В четверг утром я нашел Кэссиди сражающейся с пишущей машинкой. Я знал, что ее окрыляло: она сердилась, что я не рассказал ей в подробностях о деле Данэма, она прочитала все в газетах.

Я немного послушал трескотню машинки и подошел к ней.

— Если ты злишься на меня, не вымещай это на «ремингтоне». Мы вложили в машинку пару сотен баксов.

Без комментариев.

— Ты хочешь, чтобы я бросил парня на съедение волкам?

Ноль внимания.

Только одним способом я мог привлечь ее внимание. Я взял шляпу и пальто и пошел к дверям.

— Ты куда?

— Ухожу.

— Ты только что пришел, здесь куча дел. Апелляция Бассета, дело Форлангера…

— Ты сама их продиктуешь, — сказал я. — У тебя стилистика лучше моей.

Она взорвалась:

— Как только ты влезаешь в криминальное дело, то сразу бросаешь все остальные. А я думала, что у нас будет высококлассная гражданская практика.

— Так и будет.

— Как? Бросаясь на защиту очередного убийцы?

— Поправка — предполагаемого убийцы. Человек считается невиновным, пока его вина не доказана. Этот случай кажется полиции простым, потому что у них предубеждение против сложных. Но все время поступают новые данные. Тебе нравится корпоративное право? Ну вот, у меня кое-что есть, но пока я не могу сказать об этом. Держись за меня, дорогая, мы на пороге большого бизнеса.

Она оттаяла:

— Где сейчас наш клиент?

— Где-то прячется. Если мы избавим его от обвинений, то сорвем недурной куш.

— Лучше начинай собирать улики.

— Нам потребуется нечто большее, может, замена Данэму.

— Какие кандидатуры?

— Любые из тех, кто замешан.

— Например?

— Сестра убитой, миссис Пристин. Хороший мотив, десять миллионов.

— Но это же ее родная кровь, — запротестовала Кэссиди.

— Деньги гуще, чем кровь.

— Не для всех.

— Именно так. Что это за люди? Потребуется несколько месяцев, чтобы это выяснить, а делу всего два дня.

— Кто еще?

— Подруга Данэма, Фэй Стэнтон. Она знала, что Клайд унаследует кучу денег.

Кэссиди подумала:

— Звучит логично.

— Но вряд ли она настолько умна.

— Почему бы нет?

Я хихикнул:

— Потому что она блондинка.

Кэссиди фыркнула:

— Цвет волос не имеет отношения к мозгам. Я видела эту девушку и считаю ее умной. Не говори мне о женщинах, я сама женщина.

Я оставил эту фразу без комментариев.

— А как насчет мужчин? Стивен Мур, например.

— Ее жених?

— Да. Может, он уличил ее в обмане. Ты не считаешь деньги мотивом, так вот тебе ревность.

— Он любил ее.

— От любви до ненависти один шаг. Помнишь, в прошлом году было дело, когда человек застал свою жену.

— Мне не интересно, — отрезала она. У Кэссиди в жилах текла кровь квакеров. — Какие еще есть подозреваемые?

— Несколько. Джентльмен по имени Джордж Цицерон, партнер Линды по «Экспорт инкорпорейтед», против которого наш Сиксто Аллагас подал жалобу.

Но Кэссиди не читала этого.

— Ты рассказал лейтенанту Нолану?

— Еще нет.

— Но это его работа, Скотт. Ты утаиваешь улики…

— Пожалуйста, — взмолился я. — Мы еще не закончили с подозреваемыми, и нельзя исключать Адама Пристина. Он может вступить в наследство через жену.

У него был еще один повод. Контроль над «Лейзинг индастриз». Пристин был женат на племяннице босса, и его не так легко было спихнуть. Хотя Гордон Б. Де Витт действовал осторожно, Пристин, возможно, кое-что услышал. Если он узнал, что Линда собирается продавать акции…

— В чем дело? — спросила Кэссиди.

— Просто думаю. Предположим, что Пристин знал о намерении Линды выйти замуж. Кто мог ему сказать? Ни Стивен Мур, ни Линда, ни Клайд Данэм. А кто еще знал?

— Скажи мне.

— Некий Эл Уорд, менеджер по персоналу на фабрике в Джерси. Я вот подумал…

— Почему же ты не выяснишь?

— Придется. Если все это всплывет в суде, факт, что Пристин знал о намерениях Линды, может пригодиться.

Я вспомнил, Клайд сказал мне о том, что Стивен Мур узнал Игоря Романоффа на фабрике в Джерси, и решил поднести к запалу спичку. Я попросил Кэссиди связаться с манхэттенским офисом «Лейзинг индастриз». Понадобилось десять минут, чтобы миновать кордоны секретарей и услышать в трубке голос Пристина.

— Кто это? — спросил он.

— Скотт Джордан.

— Что Вам надо?

— Просто подумал, что Вам будет интересно: Игорь Романофф работает на фабрике в Джерси.

Он переспросил медленно и отчетливо:

— Что Вы сказали?

Я повторил.

В трубке раздались сердитые гудки. Я все еще держал в руках шляпу и пальто. Я помахал Кэссиди и вышел, но за дверью едва не столкнулся со Сьюзен Данэм. Она была не так проворна и поэтому врезалась в меня, мне даже пришлось вернуть ее в вертикальное положение. На мгновение она была в моих объятиях. Наконец я неохотно отпустил ее.

— Эй! — воскликнула она. — Прежде чем завернуть за угол, надо сигналить.

— Вы превысили скорость, — ответил я.

Она заметила мое пальто и перестала улыбаться.

— Вы уходите?

— Да, мэм.

— Но мне казалось, мы назначили встречу.

Я не сказал ей, что забыл об этом, зато сказал:

— В правилах не говорится, что встреча должна быть статичной. Можно поговорить в моей машине. Хотите?

— А куда мы едем?

— В Нью-Джерси. Я уколол Адама Пристина и хочу понаблюдать за его реакцией. И еще у меня маленькое дельце к менеджеру по персоналу.

Она согласилась, и я повел ее к лифту. Она, очевидно, хорошо выспалась, лицо утратило напряженность и выглядело почти умиротворенным. Мы спустились к парковке. Служитель вывел «бьюик», и мы поехали к Вест-сайд Хайвэй.

Возле Кэнал-стрит мне пришлось уплатить пятьдесят центов. Я кивнул на полицейского, собирающего плату за проезд.