Гарольд Мазур - Зарой меня глубже. Такая богатая, такая красивая и такая мертвая. Представление окончено

— Купите один из этих домиков, и вам не о чем беспокоиться.

Она засмеялась:

— Да, хороший бизнес.

— Вы когда-нибудь стояли в воскресной пробке?

— Конечно.

Не желая перекрикивать гул тоннеля, мы замолчали. Но я осознавал ее присутствие рядом. Мы выехали на Фулэски Хайвэй. Сьюзен молча смотрела в окно на промышленный пейзаж. Унылые здания и высокие дымовые трубы. В Джерси существовал льготный налог для промышленности. Вокруг стоял характерный запах, вы могли почуять фабрику за милю. Если бы тут летал косоглазый или слепой бомбардировщик, он бы не промахнулся.

Я украдкой посмотрел на Сьюзен. Она о чем-то размышляла.

— Прекратите, — сказал я, — вы себя изводите.

— Да. Когда я думаю о Клайде, который где-то прячется и неизвестно чем питается, как загнанное животное… Это негуманно.

— Знаю, — сказал я. — Но мы пока ничем помочь ему не можем. Расскажите мне о нем, какой ему поставили диагноз в армейском госпитале?

— Сотрясение мозга.

— Сейчас он в порядке?

— Иногда бывают головные боли, но не так часто. Я знаю, о чем вы думаете, но это не так.

— А о чем я думаю?

— Что у него могут быть периоды, когда он не помнит, что делал.

— Это вы так решили, не я, — мягко сказал я. — У меня тоже бывают головные боли, но это от моей профессии. — Я сменил тему. — Вы хотели что-то обсудить со мной?

— Да. — Она что-то достала из кошелька и вложила мне в руку. — Я чуть не забыла.

— А что это?

— Пять сотен долларов. Я знаю, адвокаты всегда просят залог.

— Разве я просил?

— Нет, но Вы не можете работать даром.

— Я объявлю свой залог позднее, — сказал я, — уберите.

— Нет. — Она покраснела. — И там, где я это взяла, есть еще. У меня хорошая работа.

— А почему Вы сегодня не работаете?

— Мой босс отпускает меня, когда мне надо.

Я почувствовал ревность.

— У Вас, должно быть, большое влияние на него. А он… он вас ценит?

Она улыбнулась:

— Мистер Пастернак толстый, лысый, обожает жену и шестерых детей.

— А чем он занимается?

— «Миледи Фрокс», по двенадцать девяносто пять оптом. Я делаю дизайн, а он производит. Мистер Пастернак считает меня лучшим дизайнером, он готов удочерить меня.

— Я его не виню. — Я увидел дорожный знак и повернул.

Мы съехали с шоссе и направились на восток. Через полмили мы увидели группу зданий, расположенных на нескольких акрах болотистой земли.

— Вот и приехали, — сказал я.

— Какое все огромное! — Она была поражена.

— Ну, не такое огромное, как фабрика в Делавэре.

Но в самом деле, здесь все было огромное и приятное глазу. Четыре здания из красного кирпича стояли на зеленой траве. Их стены покрывал плющ, а окна сверкали на солнце. Вдалеке виднелась заасфальтированная парковка, и на ней великая американская мечта, символ успеха — разноцветные сверкающие машины. Я нашел свободное место и выключил зажигание.

— Какие у вас планы? — спросила Сьюзен.

— Пойду попробую что-нибудь узнать.

— А я могу помочь?

— Да, — сказал я и указал через дорогу. — Видите это кафе? Выпейте там кофе и подождите меня.

— Хорошо, мистер Джордан.

— Меня зовут Скотт, повторите.

— Скотт.

— Умница. Я постараюсь побыстрее обернуться.

В конце административного корпуса была дверь с табличкой «Отдел кадров». Я повернул ручку и вошел. На меня уставились двенадцать пар женских глаз, треск пишущих машинок затих. Так бы они отреагировали на любого мужчину. Я разделил между ними свою беспечную улыбку.

Пол в комнате был хорошо натерт и заставлен ящиками с личными делами сотрудников. У меня не было определенного плана, я хотел только ознакомиться с обстановкой.

Дверь в конце комнаты была застеклена, и оттуда менеджер наблюдал за работой. Уловив другое звучание машинок, он направился к двери, приготовившись дать нагоняй.

— За работу, девушки, не бездельничать! — Он хлопнул в ладоши. — Чем могу служить, сэр?

— Мистер Уорд?

— Это я.

Я сказал первое, что пришло на ум:

— Мне посоветовали повидать Вас, я ищу работу.

— Мисс Питерс!

Подошла рыжая девица.

— Да, мистер Уорд.

— Пожалуйста, выдайте анкету.

Она достала из своего стола листок, передала его менеджеру, а он — мне.

— Заполните это, — велел Уорд.

Это был невысокий человек, весом около ста тридцати фунтов, лысый. Он указал на стойку, где лежала шариковая ручка. Эта ручка показывала, как в «Лейзинг индастриз» оценивают человеческую натуру — она была прикована цепочкой к стене. Анкета содержала кучу ненужных вопросов о моем детстве и зрелости, предках и образовании. Я заполнил ее, посмотрел на рыжую девицу в поисках дальнейших инструкций, получил обещающую улыбку и зеленый свет для встречи с мистером Элом Уордом.

Он сидел за своим столом и читал газету, где была статья о Линде Романофф. Я вежливо кашлянул. Уорд поднял глаза, изучил меня, кивнул и перевернул страницу, показывая мне фото меня самого.

— Неплохо, — сказал я, — но вряд ли они объективны.

— Что Вам здесь надо, Джордан? — спросил он ледяным тоном.

Ну вот, теперь мы могли опустить формальности и перейти сразу к делу. Я сказал:

— Мне нужно несколько минут Вашего времени, Уорд.

— Мое время ценится, и посторонним здесь не место. Вам придется уйти.

— Разумеется, — ответил я, — как только…

Но он не слушал, тыча пальцем в переговорное устройство. Оттуда донесся голос:

— Охрана.

— Это Уорд. У нас проблемы, здесь посторонний.

— Задержите его.

Уорд посмотрел на меня с решительной миной, сложив руки на груди. Я не знал, как скоро придут охранники, поэтому перешел к делу, пытаясь убедить его словесно.

— Вы глупо ведете себя, Уорд. Линда Романофф была убита, у полиции есть подозреваемый, а окружной прокурор хочет обвинить его, но это означает процесс со свидетелями и показаниями. Вы будете одним из свидетелей, даже если мне самому придется вручить вам повестку. Я знаю, полиция вас уже допрашивала, и держу пари, только по минимуму. Не думайте, что вы легко отделаетесь.

Он сидел с каменным лицом. Я покачал головой:

— Вы попадете в переплет, Уорд. Вам нужен совет. Сокрытие показаний делает Вас укрывателем, и это не смягчит полицию и окружного прокурора. Никто не сможет Вам помочь, понимаете? Невзирая на деньги, положение и связи. Даже Адам Пристин не сможет ничего сделать. Вы идете по тонкому льду, приятель, и лучше убедиться, что Вы под него не провалитесь. Я не из тех, кто пугает впустую, вы окажетесь за решеткой.

Дверь распахнулась, я обернулся и увидел пару горилл в зеленой униформе, с очень решительными лицами. Они не теряли зря времени, приближаясь ко мне. Я напрягся, а потом решил не связываться. Даже если мне удастся справиться с одним, другой до меня доберется. А зачем суетиться, если все, чего я добьюсь, это несколько синяков? Однако помощь пришла с другой стороны.