Эллери Куин - Женщина-призрак (сборник)

Западная часть неба начала терять краски. Свет постепенно уходил из воздуха, но еще долго держался на поверхности воды. Казалось, небо опрокинулось в океан.

Я прошел несколько кварталов и ничего не обнаружил. Зажглось уличное освещение, и потемневшая поверхность воды вдруг засияла неоновыми рекламами мотелей и кафе. Я зашел в кафе на набережной и взял двойной рубленый шницель с картошкой. Все это я съел с быстротой безумно голодного человека и только тогда вспомнил, что с самого утра у меня во рту не было ни крошки.

Когда я вышел из ярко освещенного помещения, на улице стало совсем темно. Я бросил взгляд в сторону гор и был ошеломлен тем, что увидел. Пожар достиг таких огромных размеров, что в том районе темноты совсем не было. Отсветы пламени окружали город, и казалось, будто вокруг него разбиты бивуаки осаждающей армии.

Я снова принялся за поиски старого «шевроле» и обследовал автостоянки около мотелей, а также улицы, которые вели к железнодорожной ветке. Как только я отошел от бульваров, то сразу же очутился в гетто. Черные и коричневые ребятишки почти в полной темноте играли в свои спокойные игры. Из дверей полуразрушенных домов за ними — и за мной тоже — следили их матери и бабушки.

Наполовину перекрашенный «шевроле» Фреда я обнаружил в изборожденной колеями аллее за естественной оградой из пропыленных олеандров. Из него раздавалась какая-то музыка, а за рулем восседал маленький человечек в бейсбольной шапочке.

— Эй, друг, чем ты здесь занимаешься?

— Играю на гармошке.

Он снова приложил к губам гармошку, которая, как оказалось, страдала старческой одышкой, и извлек из нее несколько унылых хриплых нот. Похоже, этой музыкой он хотел выразить свои грусть и страдания.

— Вы очень хорошо играете.

— Это дар, в смысле — дар божий.

Он ткнул пальцем в сторону неба, скрытого от него крышей автомашины. Потом выдул еще несколько тактов и стал вытрясать из гармошки набравшуюся туда слюну. От него попахивало спиртным.

— Это ваша машина? — спросил я.

— Нет, я сторожу ее для товарища.

Я сел рядом с ним. Ключ торчал в замке зажигания, и я вытащил его. Мужчина смотрел на мои действия, ничего не понимая.

— Моя фамилия Арчер. А ваша?

— Амос Джонстон. Но у вас нет ни права, ни причин придираться ко мне. Я действительно сторожу ее для товарища.

— Я не коп. А что, твой «товарищ» — молодая девушка с мальчиком?

— Да, она. Она дала мне доллар и попросила посидеть в машине до ее прихода.

— КогДа это было?

— Кто его знает, я не ношу часов. Но одно я точно знаю — это было сегодня.

— До темноты?

Он выглянул в окно с таким ошарашенным видом, словно наступление ночи было для него полным сюрпризом.

— Должно быть. Я купил немного вйна на тот доллар, вот время и прошло.

Он взглянул на меня.

Я мог бы найти применение и еще одному доллару.

— Вполне возможно, что ты его и получишь. Куда направилась молодая госпожа?

— Вниз по улице.

Он указал рукой в сторону моря.

— Мальчик был с ней?

— Да, сэр.

— С ним было все в порядке?

— Он был очень напуган.

— Он говорил что-нибудь?

— Мне он не сказал ни слова. Но дрожал, как щенок.

Я дал мужчине доллар и направился обратно к морю. На прощание он поиграл мне на губной гармошке, и мелодию его песни подхватили в темноте ребячьи голоса.

В иллюминаторах нескольких судов, стоявших у причала, горел свет. Но еще ярче он горел над проволочными воротами. Фонарь был установлен на верхушке железного столба. Я быстро огляделся и перелез через ворота, оцарапав себе ногу о колючую проволоку, протянутую наверху. Потом я чуть было не упал навзничь, споткнувшись в темноте о ступеньку причала. Пришлось немного постоять, чтобы прийти в себя.

Подойдя к яхте, я почувствовал, как гулко стучит в ушах кровь. В салоне горел свет, но на палубе, насколько я мог разглядеть, никого не было. В темной воде, окружавшей судно и тихо плескавшейся внизу, было что-то сладко-таинственное, а сама яхта была прекрасна, как лошадь, выведенная на ночной водопой. Я перебрался через поручни кокпита. Конец мачты, казалось, упирался в темное небо.

Из каюты послышался какой-то звук, похожий на шум борьбы, и раздался голос Джерри:

— Кто там?

Он открыл люк и высунул наружу голову. Широко открытые глаза его сверкали в полутьме, в глубине бороды чернел провал рта, а весь его облик напоминал изображение встающего из могилы Лазаря. Я подошел к нему, обхватил его под мышки, поднял и положил на спину на палубу. Он так и остался лежать, будто я хватил его по голове. Мне стало немного стыдно за свое столь невежливое обхождение с мальчиком.

Я спустился по лесенке в каюту, прошёл мимо радиорубки и стола, на котором были разложены меркаторские карты. В помещении были две низкие банки. На одной из них лежала завернутая в одеяло фигура, по форме напоминающая женщину. Из-под одеяла выбивались золотистые волосы, рассыпавшиеся по подушке.

Я откинул с головы одеяло. Выражение лица девушки было очень странным, глаза смотрели как бы сквозь меня куда-то вдаль. Можно было подумать, что девушка умирает: Рядом с ней под одеялом что-то зашевелилось. Я сдернул одеяло. Тесно прижавшись к девушке, лежал мальчик. Одной рукой она прижимала к себе его голову, а другой зажимала рот. Он спокойно лежал рядом с ней, его голубые глаза тоже были спокойны.

Они смотрели на что-то за моей спиной. Зажатый в этом тесном помещении, я с трудом смог повернуться. Держа обеими руками револьвер, направленный на меня, спиной к лестнице стоял Джерри.

— Убирайся прочь с судна, ты, паршивая свинья!

— Убери револьвер, а то кого-нибудь поранишь.

— Тебя,—; сказал он,— если ты сейчас же не уберешься отсюда. Я охраняю судно, а ты забрался на него.

Мне было бы трудно принять всерьез его угрозы, но помог револьвер. Когда дуло дернулось в сторону, я прыжком оказался рядом с парнем. Я еще не решил, отобрать ли мне у него оружие или просто пройти мимо. В те мгновения, пока я принимал решение, револьвер в его руках дрогнул, и мне не удалось отвести удара. Все закружилось передо мной.

Я наблюдал, как работает механизм Вселенной. Он напоминал мне — только в гигантских масштабах — те бесчисленные шестеренчатые передачи, которые по воле инженеров занимают все свободное пространство. Однажды мне довелось увидеть работу такого устройства, и я обнаружил, что передаточное число в нем равно ЕДИНИЦЕ.

На краю моего сознания спокойно колыхалась темная вода. Щекой, прижатой к чему-то шершавому и плоскому, я ощутил легкие колебания — вверх, вниз, вверх, вниз. Да и воздух мне показался очень свежим. Мне вдруг представилось, что я нахожусь на корабле.