Бретт Холлидей - Убийство не берет отпуска

Шейн сунул письмо обратно и принялся изучать вырезки. Складки на его лице углубились. Это были программы радиопередач. Некоторые передачи едва заметно обведены карандашом. Нечто подобное он видел в письменном столе Верблюда.

Оркестрант-ударник лез из кожи вон, выбивая сложнейший полифонический ритм. Внезапно наступила тишина, а затем раздался гром аплодисментов. Шейн засунул обратно в сумку все ее содержимое, но прежде чем это сделать, он еще раз внимательно просмотрел радиопрограмму. Один из маленьких кружочков отмечал шестичасовые новости на прошлой неделе в среду. Это было то время, когда Альберт Воттс запер свое бюро и пошел пешком к заливу. Больше его никто не видел в живых.

Положив сумочку на место, Шейн встал у стены рядом с дверью. Вид у него был мрачный. Толпа продолжала аплодировать, изредка раздавались пьяные выкрики. Постепенно шум стих, и Майкл услышал торопливые шаги по железным ступеням. Дверь открылась. На Вивьен, кроме туфель на высоких каблуках, была только прозрачная накидка. Она прошла к туалетному столику и села. Шейн помнил ее возбужденное лицо и блестевшие глаза, источавшие интерес к жизни. Теперь же на ее лице была усталость. Вивьен как-то потускнела и даже постарела. Усевшись перед туалетным столиком, она взглянула без всякого удовольствия на свое отражение в зеркале и подняла руки, чтобы снять накладные ресницы, но тут заметила Шейна.

— Привет, — воскликнула она. И повернулась, испуганно тараща глаза.

— Спокойно, бэби, — улыбнулся Шейн. — Я пришел, чтобы задать тебе пару вопросов.

Она облизала губы и глубоко вздохнула, запахнув накидку на груди.

— Мистер Шейн, ваше неожиданное появление меня напугало. Вы это понимаете?

— Сожалею, но я не думал, что мне следует подготовить свой визит сюда на дипломатическом уровне.

Он придвинул стул и сел.

— Как прошло выступление? Вас хорошо принимали?

Ее лицо немного оживилось.

— Получилось неплохо. Но последнее выступление проходит уже после полуночи, а это страшно утомительно. Более или менее трезвая публика расходится по домам, а оставшиеся свиньи… Я смогу заснуть лишь через несколько часов.

— Возможно, вам стоит заняться чем-то другим.

Она сердито посмотрела на него.

— К несчастью, в свое время я ничему другому не научилась. Я третьеразрядная артистка в третьеразрядном месте. Если я останусь здесь дольше, можно представить, что произойдет. Однажды ночью после такого последнего выступления я поднимусь в эту комнату и застрелюсь.

Сомневаюсь, чтобы вы это сделали, — покачал головой Шейн, — до тех пор, пока половину населения земного шара составляют мужчины. Возможно, вы преуспеете в шоу-бизнесе, но, думаю, сумеете заработать себе на кусок хлеба с маслом и совсем другим путем.

Она подозрительно посмотрела на него.

— Надеюсь, это комплимент?

— Копы вас не беспокоили?

Она хмыкнула.

— Кто-то им сказал про то, что вы со мной танцевали, поэтому они принялись меня расспрашивать. И показали мне фотографию. Очень скверную, нечеткую, напечатанную на полицейском плакате. Знаете? Я вас даже на ней не узнала. А как вы? Виделись с Верблюдом?

— Да, я его видел. Мне казалось, что мы становимся добрыми друзьями, но потом поспорили, и теперь я сомневаюсь, что нравлюсь ему.

— Очень жаль, мне вы тоже не нравитесь.

— Все не так просто, я хочу получить от вас немного информации. Он не будет знать о моем визите к вам, если вы ему сами не скажете.

— А почему я не должна ему говорить? Мне очень не нравится работать в этом отеле, но мне бы не хотелось остаться без работы. Ровно через три недели меня депортируют.

— Помнится, мы говорили о желании поехать в Штаты?

В ее глазах появился блеск. Она повернулась к Шейну таким образом, чтобы при этом распахнулась ее накидка.

— Вы собираетесь забрать меня с собой?

Шейн подмигнул:

— Подобные приемы на меня не действуют. Вам по-прежнему надо держаться Пола Слейтера.

Она запахнула накидку.

— Что вы знаете о нем?

— Кое-что, бэби. Я подружился с ночным клерком в «Хав Муне». Вашего имени он не знает, но весьма похоже сумел вас описать. Вы приходили туда на свидание с Полом.

Она на секунду задумалась.

— Дайте мне сигарету, пожалуйста.

Он вытащил из кармана пачку, вытряхнул для нее одну сигарету и поднес спичку. Прикуривая, она бросила на него призывный взгляд из-под длинных искусственных ресниц.

— У Верблюда на его судне всегда в наличии достаточно бензина. Я знаю, где можно раздобыть еще. Вы смогли бы управлять лодкой?

— В этом я разбираюсь, но я не знаю местный фарватер. Да и вы не сможете получить право на проживание в Штатах, если приедете туда нелегально.

Она горько рассмеялась.

— Если подать сейчас официальное прошение, то, возможно, я смогу получить пропуск к тому времени, когда мне исполнится восемьдесят девять. Конечно, я могу надеяться на то, что повстречаюсь с каким-нибудь английским или американским холостяком и выйду за него замуж. Тогда не будет вопроса об ожидании работы, о необходимости иметь двух спонсоров, о гарантии того, что я не сяду на шею вашему богатому правительству. Но выйти замуж не так просто, как некоторые думают. Единственные американцы-холостяки, которые ежегодно приезжают сюда, это первокурсники колледжей. Они любят проводить здесь рождественские каникулы. Говорят, что с каждым годом американцы женятся все раньше. В смысле, совсем еще молокососами. Но только не эти юноши. У них головы забиты совсем другими мыслями. А что касается мужчин типа Пола Слейтера, они уже женаты. Рассказывал ли вам ваш новый приятель, ночной клерк, что последнее, на что способен Пол Слейтер, это развестись со своей женой?

— А что, если его жена с ним разведется? — спросил он.

Она сразу заинтересовалась.

— Признаю, это не приходило мне в голову.

Он дал ей время подумать. Дверь немного покачивалась от сквозняка. Шейн распахнул ее и выглянул наружу. В коридоре никого не было. Он закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

— Я не слишком современен для подобной ситуации, — заговорил он, — но мне кое-что известно, о чем вы не имеете понятия. Всю жизнь с его женой происходят трагические вещи. Возможно, по этой причине он и не осмеливается заикнуться о разводе. Опасается, что она не выдержит нового удара и тогда ее смерть будет на его совести. К тому же она уже знает, как он обманывал ее с танцовщицей ночного клуба. Такое не утаишь в маленьком городке. У них произошло настоящее сражение, и об этом я тоже узнал от ночного клерка. Ну, и последнее, я был с ней знаком еще до того, как она вышла замуж за Слейтера, и она мне здорово нравилась. До сих пор я ее не забыл. Возможно, как раз сейчас наступил момент начать новое наступление.