Раймонд Чэндлер - Рассказы [Компиляция]

— А где остальное?

— Нет больше ничего. И не было. Точка. Я знаю, что говорю.

— Я вам верю, — сказал Тони.

— Они убивают не часто. Но могут.

— Молокососы, — сказал Тони с внезапным презрением. — Крутые молокососы.

Джонни Ролле взял стакан и залпом вылил все, что там было. Осталось только несколько кубиков льда. Он подержал в руке револьвер и сунул его в кобуру под мышкой. Уставился в пол.

— К чему вы мне все это говорите?

— Мне кажется, у вас только один шанс.

— А если нет?

— Я все же думаю, что есть. — Джонни Ролле задумался.

— Другой выход?

— Служебный лифт ведет прямо в гараж. Там можно взять машину. Могу вам дать карточку, покажете ее сторожу.

— Странный ты парень, — сказал Джонни Ролле.

Тони вытащил бумажник из страусиной кожи, достал оттуда карточку, что-то нацарапал на ней. Джонни Ролле прочитал и неуверенно положил ее в карман.

— Пожалуй, возьму, — сказал он, отводя глаза.

— Она тут уже пять дней. Все уже в курсе. Один парень, которого я знаю, подходил ко мне и сказал, чтобы я вывел ее наружу. Рассказал мне, в чем дело. А я, вместо нее, выведу вас.

— Им это понравится, — сказал Джонни. — Тебе принесут цветы.

— Будет время, поплачем. — Джонни Ролле замешкался.

— Увидеться бы с ней перед тем, как смотаюсь. Говоришь, она прямо за стенкой?

Тони развернулся на каблуках и пошел к двери. Через плечо бросил:

— Не теряй время, красавчик. А то передумаю.

— А вдруг это ты за мной следишь? — Тони не обернулся.

— Ничего не поделаешь, риск всегда есть. — Он вышел из комнаты и бесшумно закрыл дверь. Посмотрел на дверь номера 14-А и вошел в лифт. Опустился в прачечную. Убрал корзину, подпиравшую дверь в служебный лифт. Поднялся в холл.

Дежурный сосредоточенно проверял счета. Через главный холл Тони прошел в музыкальный салон. Радиоприемник снова был включен, но работал так тихо, что было едва слышно. Она сидела рядом. Звуки были такими слабыми и неразборчивыми, что напоминали шелест осенних листьев. Девушка медленно повернула голову и улыбнулась ему.

— Проверил все двери? А мне не спится. Так что я опять тут. Ничего?

Он тоже улыбнулся. Сел в зеленое кресло и погладил кожаные ручки с золотым тиснением.

— Конечно, мисс Кресси.

— Ждать хуже всего на свете. Правда? Ну, что это за радио? Трещит, как сверчок.

Тони покрутил ручку, не обнаружил ничего необычного и снова настроился на ту же волну.

— В это время не спят разве что ночные гуляки. — Она снова улыбнулась.

— Я вам не надоел, мисс Кресси?

— Мне нравится. Ты приятный парень, Тони.

Он посмотрел на дверь и почувствовал щекотку в позвоночнике. Подождал, пока это ощущение пройдет. Откинулся на спинку, выпрямился. Пальцы ощупывали лосиный зуб. Прислушался. Не к музыке. К чему-то вдалеке. Может быть, к шуму мотора уносившегося в ночь автомобиля.

— В душе все люди неплохие, — сказал он вслух. Девушка, прищурившись, посмотрела на него.

— Значит, я ошиблась с двумя или тремя.

— Да, — согласился он. — Наверное, бывает и так. — Девушка зевнула, и ее глубокие глаза полузакрылись. Она свернулась калачиком на подушках.

— Посиди со мной чуть-чуть, Тони. Может быть, я засну.

— С удовольствием. Все равно делать нечего.

Она заснула быстро, как ребенок. Минут десять Тони боялся пошевельнуться. Смотрел, как она дышит во сне, с полуоткрытым ртом. Как будто находился перед алтарем. Потом, стараясь не разбудить ее, очень осторожно поднялся и на цыпочках пошел в сторону дежурного. Немного послушал, как скрипит невидимая авторучка за матовым стеклом. Потом направился к телефонным кабинкам. Снял трубку и попросил телефонистку соединить его с гаражом.

После нескольких гудков в трубке раздался звонкий голос.

— Отель «Уиндермиер». Гараж.

— Это Тони Резек. Этот Уоттерсон, которому я дал карточку, уехал?

— Давно уже, Тони. С полчаса назад. Ты его прислал?

— Я, — сказал Тони. — Мой знакомый. Спасибо. Привет.

Он повесил трубку и почесал шею. Вернулся к конторке, хлопнул ладонью по мраморной плите. Из-за перегородки возникло лицо дежурного с заранее приготовленной улыбкой.

— Ну и работка у тебя, Тони: никогда не поймешь, когда тебя ждать.

— Сколько стоит номер 14-Б?

— У него нет твердой цены.

— Посчитай. Этот тип съехал. Пробыл там не больше часа.

— Ну и черт с ним, — весело сказал дежурный. — Испарился, значит, и не отметился.

— Пятерка тебя устроит?

— Твой приятель, что ли?

— Нет. Алкоголик с манией величия и без гроша в кармане.

— Да ладно, и так сойдет. Как он уехал?

— Мы спустились на служебном лифте. А ты спал. Хватит тебе пятерки?

— Да брось ты!

На свет появился бумажник из страусиной кожи. Тони протянул дежурному пятидолларовую купюру.

— Больше у него не было, — небрежно сказал Тони.

Дежурный удивленно взял деньги, пожал плечами. Зазвонил телефон. Дежурный снял трубку, послушал и передал Тони.

— Тебя.

Тони пододвинул телефон поближе и приложил трубку к уху. Голос был незнакомый. Металлический.

— Тони? Тони Резек?

— Я.

— По поручению Эла. Можно говорить?

Тони взглянул на дежурного.

— Скройся…

Дежурный слабо улыбнулся и исчез.

— Говорите, — сказал Тони в трубку.

— У нас вышла передряга с твоим клиентом. Мы его перехватили. Эл чувствовал, что так и будет. Мы его прижали к стене, но не все вышло гладко.

Пальцы Тони, сжимавшие трубку, побелели. Вискам стало холодно.

— Говорите. Это ведь не все?

— Еще кое-что. Парень выстрелил в шефа. Наповал. Эл велел передать тебе последнее «прости».

Тони тяжело навалился на мраморную плиту. Из горла вырвался какой-то странный звук.

— Усек? — нетерпеливо спросил металлический голос. — Парень его замочил. Эл уже никогда никому не позвонит.

Тони ударил трубкой по плите. Розовая плита покачнулась. Лицо исказилось судорогой.

Голос продолжал:

— Вот и все дела, старик. Спокойной ночи.

В трубке раздался щелчок и послышались гудки.

Аккуратно, почти беззвучно, Тони положил трубку на рычажки. Посмотрел на свою левую руку. Вытащил платок, вытер ладонь и расправил правой рукой окоченевшие пальцы левой. Вытер лоб. Из-за перегородки вышел дежурный, его глаза блестели, как у кота.

— У меня в пятницу выходной. Дал бы мне этот телефончик?

Тони спрятал платок, провел рукой по карману. Повернулся и пошел через главный холл. Он передвигался крадучись, так, словно в помещении находился тяжело больной. Подошел к креслу, в котором только что сидел, и погрузился в зеленый бархат. Девушка продолжала сладко спать, свернувшись в клубочек, как это умеют делать некоторые женщины и все кошки. Ее дыхания совсем не было слышно за убаюкивающим шепотом радиоприемника.