Грегори МакДональд - Флетч & Co

— Но не предупреждал, что ничего не отдаст, если таковых не окажется?

— Естественно, нет. Еще он говорил, что снимать фильм будут в Сальвадоре. Даже показывал договоренность с посольством. Естественно, ничего он снимать и не собирался. Мы слышали о таком способе обогащения?

— Нет.

— Полагаю, он собрал полмиллиона долларов, которые осели в его карманах, — Коллер затушил сигарету. — Я возненавидел его по двум причинам. Во-первых, это история бросала тень на весь кинобизнес. В следующий раз собирать деньги может честный человек. А из-за таких вот мошенников и ему никто не поверит. А во-вторых, он прикрывался моим именем. Говорил этим людях, что режиссером фильма будет Сай Коллер. Он, мол, ведет переговоры, которые близки к успешному завершению.

— Врал?

— Я никогда не встречался с этим сукиным сыном. Мне рассказал об этом Сонни Филдз, — Коллер зажег новую сигарету. — И однажды вечером, выпив больше, чем следовало, я случайно столкнулся с Питерманом в одном из лос-анджелесских баров, схватил за воротник пальто, выволок на улицу и врезал в челюсть. Он упал. Я уселся на него и начал душить. Мне это понравилось. Шея у него была мягкая. Совсем без мускулов. Наверное, я бы его убил, если б мне не помешали.

— Почему Питерман не подал на вас в суд?

— Почему я не засадил его в тюрьму за подлог?

— Не знаю.

— Мы пришли к взаимоприемлемому соглашению. Питерман сказал, что деньги эти нужны ему для того, чтобы в будущем снять действительно стоящий фильм. Мои перспективы к тому времени выглядели отнюдь не радужными. Требовалось позаботиться о будущем… А потому…

— Что, потому?

— Я согласился стать режиссером того стоящего фильма. А полиции мы сказали, что подрались из-за женщины.

— Вы его шантажировали.

— Мы шантажировали друг друга. В кинобизнесе это обычное дело.

— А что случилось с собранными долларами?

— Они осели в карманах Питермана. Чтобы потом обратиться в его ботинки и меха его жены.

— Когда же на горизонте всплыл фильм «Безумие летней ночи», с Мокси Муни, делами которой ведал теперь Питерман, и Джерри Литтлфордом в главных ролях…

— А Толкотт Кросс нанял Джеффри Маккензи, я позвонил Стиву Питерману.

— Вы видели сценарий?

— Нет. Но предполагал, что он не так уж и хорош.

— Почему вы хотели стать режиссером заведомо плохого фильма?

— Ну… За три года я опустился так низко, что хватался уже и за соломинку. Вы меня понимаете?

— Каким образом еще одна неудача могла помочь вашей карьере?

— Доказала бы, что меня все еще нанимают. И к тому же, за работу я получил бы столь необходимые мне деньги. Вам известно, для чего они нужны?

— В самых общих чертах.

— Подведем итог. Пока Питерман был продюсером, Коллер оставался режиссером. Питерман мертв — Коллер мертв. Отсюда вывод: ваш покорный слуга — единственный, кто не мог убить Стивена Питермана. Возможно, эта история не делает мне чести, но лучшего алиби, пожалуй, не найти.

— Флетч? — раздался голос Мокси с балкона Голубого дома. — Ты здесь?

— Да, — он подошел поближе.

— Если ты собираешься изображать Ромео, я плюну тебе на голову, — предупредила Мокси.

— Жаль, что тебя не слышат твои поклонники, — отпарировал Флетч.

— Найди, пожалуйста, Фредди. Напрасно я нагрубила ему.

— Это точно.

— А вот в твоих комментариях я не нуждаюсь, — раздраженно бросила Мокси.

После долгой паузы в трубке послышался мужской голос: «Извините, но чиф Начман говорит, что не может подойти к телефону».

— Пожалуйста, передайте ей, что звонит Флетчер.

— Флетчер? — повторил мужчина.

— Он самый.

Вновь пауза, и наконец Роз Начман взяла трубку.

— Благодарю, чиф, что выкроили для меня минутку. Вижу, вы работаете допоздна.

— Кого-то из ваших гостей замучила совесть и он сознался?

— К сожалению, преступление куда как не простое.

— Это я понимаю.

— Впрочем, есть у меня одна версия. Позволите поделиться с вами?

— Валяйте.

— У Стива Питермана наверняка была машина. Скорее всего, взятая напрокат. Он все время мотался по дороге 41.

— Полагаю, вы правы.

— Неплохо бы узнать, где она сейчас. И сбил ли он на ней человека.

— Вы говорите о жене Маккензи? — Начман сразу поняла, к чему он клонит.

— Это всего лишь предположение. Проверить его не составит труда.

— Согласна.

— Вдруг что-то да прояснится.

— Будем надеяться.

— А с пленками ничего нового?

— Ничего.

— И на съемочной площадке эксперты ничего не нашли?

— Нет.

— Это тоже результат.

— Спокойной ночи, Ирвин. Я занята.

Около стойки бара «Грязный Гарри» [120] «Грязный Гарри» — знаменитый фильм, главную роль в котором исполнил известный голливудский актер Клинт Иствуд. не было не души: все посетители столпились в углу внутреннего дворика.

Флетч купил банку пива и вышел во дворик.

Странная там собралась толпа. Туристы в ярких рубашках и шортах, какие можно купить только в большом городе, с покрасневшими от солнца руками и лицам. Жители Ки-Уэст, бледные, как скандинавы. Солнечные лучи они почитали врагом номер один, и прятались от них, перебегая из дома в дом или от дома к машине. Художники всех возрастов, с яркими, схватывающими любую мелочь глазами. Ковбои, затянутые в кожу и джинсы. Шлюхи с выкрашенными волосами, в широких юбках и полупрозрачных блузах. Каждый держал в руке то ли бокал, то ли кружку с пивом. В углу сидел объект всеобщего внимания — Фредерик Муни. Он говорил, ему внимали. С седыми волосами, с щетиной на щеках, с широким лицом и большими глазами, он как никто другой напоминал святого этих мест: Эрнеста Хемингуэя. Муни был Папой, слушатели — его детьми.

Флетч прислонился плечом к дверному косяку и прислушался, не забывая про пиво.

— …Не только слава, не только деньги, — говорил Муни. — Те, кто думает, что актеру достаточно уметь вылупить в изумлении глаза, — Муни вылупил в изумлении глаза, вызвав восторженные крики, — …отреагировать с задержкой на какое-то действие или слова, чтобы усилить комический эффект, — Муни отреагировал с задержкой, люди рассмеялись, — дрожать подбородком, — подбородок Муни задрожал, вызвав более громкий смех, — …плакать, — из глаз Муни покатились слезы, слушатели зааплодировали, — понятия не имеют, в чем заключается актерское мастерство, — виртуоз вытер щеки и продолжил. — Актер должен учиться мастерству. И мастерство его состоит не только в умении контролировать собственное лицо. Он должен уметь и расправить плечи, и поставить ногу, и все это в комплексе, потому что выражение его лица должно сочетаться и с осанкой, и с походкой, создавая цельный образ.

Наклонившись вперед, Муни взял со стада бутылку коньяка, поднес к губам, сделал добрый глоток.