Линкольн Чайлд - Злая река

Он проехал по мосту Блайнд-пасс на остров Каптива и продолжил движение по Санибел-Каптива-роуд. По пути из дома он слышал какие-то разговоры в полицейской рации: сообщалось о сгоревшей машине, стрельбе и убийстве близ Эстеро-Бей, то есть вне его юрисдикции. К этому времени все необходимые следственные действия были, вероятно, уже проделаны. Однако, пока Перельман возвращался на Каптиву, на полицейской волне все еще шли какие-то переговоры. И вдруг он услышал:

«…Тело на заднем сиденье машины опознано, это Уоллес Лэм из Джексонвилла…»

Лэм. Он вспомнил, что так звали постдока, помощника той крутой ученой дамы-океанографа, с которой работал Пендергаст. А машина, о которой сообщал диспетчер, была «рейнджровер». Господи, ведь именно такую Пендергаст взял в аренду. Почему они, черт возьми, не называют номер? Но на этот вопрос почти немедленно был получен ответ: задняя часть автомобиля обгорела, номер прочесть невозможно, никаких документов в салоне нет.

Перельман прижался к обочине, чтобы в три захода сделать разворот и помчаться на место преступления. Но когда он сдавал назад, до него сквозь дождь донесся безошибочно узнаваемый звук: визжащий рев лодочного двигателя, работающего на оборотах за красной чертой, а следом громкий удар. Пауза, и все повторилось: бешеный рев лодочного двигателя, а потом удар.

Он нажал на тормоза и уставился в темноту. Звук доносился с маленькой общественной пристани за дорогой, где стоял его катер.

Это что еще за новости?

Перельман нажал на газ, но, вместо того чтобы ехать к мосту, развернулся с заносом и направился по песчаной дорожке к пристани. Не гася фары, он выпрыгнул из машины.

В их свете он увидел нечто удивительное. Визжащие двигатели, как он того и опасался, оказались двигателями его катера. Вода вокруг бурлила так интенсивно, что казалась чуть ли не мыльной пеной. За штурвалом стояла одинокая фигура, опознать которую за пеленой дождя было невозможно. На глазах у Перельмана фигура перевела вперед оба рычага управления скоростью. Но корма все еще оставалась причалена к пристани, а потому катер только дернулся вперед на полдюжины футов, резко остановился, выбрав длину причального каната, и ударился бортом о сваи пристани, которая содрогнулась от удара. Фигура, не поворачиваясь, с яростью перевела рычаги на задний ход и повторила процесс, вследствие чего катер ударился о пристань кормой. Носовой швартов уже отсоединился и трепыхался в воде. Катер, удерживаемый кормовым швартовом, бился, как бешеный мустанг в клетке. Перельман со смесью ужаса и ярости смотрел, как его прекрасный — пусть и недоделанный — катер разбивают к чертовой матери.

Он пронесся по пристани, спрыгнул на палубу, ухватил рычаги газа и, оттолкнув в сторону неизвестного человека, перевел рычаги в нейтраль и выровнял штурвал.

— Эй! — крикнул он. — Что, черт побери, вы тут… — и резко оборвал себя.

Перед ним, промокшая и измазанная до такой степени, что ручейки воды и грязи стекали по ее одежде и коже, стояла подопечная Пендергаста, Констанс Грин. Туалеты от-кутюр, которые она так небрежно носила прежде, сменились практичной и удобной одеждой, насквозь мокрой и покрытой грязью; с растрепанных волос капала вода. Только фиалковые глаза и беспокойное выражение лица — смесь отстраненности и ярости — убедили Перельмана, что перед ним та самая молодая женщина, которая несколько дней назад вышла из лимузина, напомнив ему забытую актрису Олив Томас.

— Шеф Перельман. — Она кивнула. — Добрый вечер.

Он не ожидал такого спокойного приветствия.

— Что вы тут вытворяете с моим катером? — сердито спросил он.

— Я рада, что вы пришли. Мне нужно, чтобы вы доставили меня в одно место. Похоже, я не умею толком управлять этой штукой.

Хотя они обменялись всего парой коротких фраз, их разговор принял такой фантастический оборот, что Перельман почувствовал, как гнев оставляет его.

— О чем вы говорите?

— Алоизия похитили.

— Алоизий — это кто?

— Агент Пендергаст.

Сообщения на полицейской волне. Что ж, теперь он начал понимать.

— Он пытался скрыться на своей машине, но попал в засаду, машину обстреляли. Доктор Лэм убит, и они забрали Алоизия и Гладстон.

— Забрали куда?

— На старый сахарный завод «Бонита» на Кривой реке, к северу от Каррабеля.

— Как вы это узнали?

Она глубоко вздохнула:

— Слишком долго объяснять.

— Но вы хотите попасть туда на моем катере.

— Есть какой-то другой способ сделать это в сложившихся обстоятельствах?

— Но… это двести пятьдесят миль по заливу!

Констанс шагнула к нему:

— Они раскрыли дело, и их похитили. Они умрут или еще того хуже… если мы их не спасем.

— Бог мой, если это правда, нужно вызывать группу быстрого реагирования.

— Нет! — На миг глаза Констанс вспыхнули с такой силой, что Перельман отпрянул. — Может быть, вы уже знаете, что в оперативную группу затесался «крот». Как только станет известно о подобных действиях, они немедленно убьют Алоизия. Кроме того, вы знаете, что из этого получится: даже если мы забудем про «крота», понадобится десять-двенадцать часов для того, чтобы только собрать вашу группу быстрого реагирования. Поэтому мы должны добраться туда и сами спасти их.

Перельман смотрел на нее, лихорадочно обдумывая это. Она была во многом права. Бо для этой работы не годился, и сам Перельман определенно начинал ощущать запах предательства. Если он позвонит Пикетту, то они станут собирать группу… по инструкции. Но использовать катер?

— Это безумие, — сказал он.

Мгновение, и внезапно Констанс метнулась к нему. С быстротой атакующей змеи она выхватила пистолет из кобуры у него на поясе, перекинула оружие из левой руки в правую и отступила назад. Перельман никогда не видел, чтобы человек двигался с такой скоростью. Он все еще недоверчиво моргал, когда она прицелилась из пистолета, передернув затвор. Пуля упала на пол кабины.

Констанс направила «глок» в его сторону. Несколько мгновений оба молчали.

— Вы только что потратили пулю впустую, — сказал Перельман.

Констанс держала пистолет твердой рукой:

— Я не думала, что деревенский констебль, предпочитающий поясную кобуру, будет выходить на улицу с патроном в патроннике.

Наступила долгая тишина, нарушаемая только шумом дождя и работающих на холостом ходу двигателей. Перельман протянул руку за пистолетом, и Констанс после короткого колебания опустила оружие и вернула ему:

— Если я застрелю вас, это не поможет мне добраться до Кривой реки.

Перельман убрал пистолет в кобуру:

— Если коммандер Бо и группа быстрого реагирования не могут спасти Пендергаста, то как это сделаем мы?

Констанс несколько секунд молчала, погрузившись в себя. Потом снова взглянула на шефа полиции: