Сергей Skolorussov - Метаморфоза мифа

– Входите через калитку. Машины поставьте на наружной стоянке, – ответил ему капитан и нажал кнопку открывания калитки.

– Понял.

Князев взял в руки айфон Геруса, набрал номер 102 и стал ждать. Шура долго выцеливал, так как Кипиша прикрывали своими объёмными телами секьюрити. Гости уже прошли треть расстояния от калитки до дома, когда раздался выстрел. Князев тут же нажал вызов. В трубке быстро ответили:

– Дежурный «102» слушаю.

Олег нажал воспроизведение аудиофайла на аппарате Бояринова, поднеся его к айфону Геруса. Сильно пьяный голос майора завопил:

– Помогите, нас убивают!

Как среагировал дежурный ГУ МВД, Князев не услышал. В это время он сделал два выстрела из пистолета Геруса через окно и сразу же выключил телефон. Через минуту он его снова включил. Дежурный ответил сразу. С улицы доносилась страшная канонада. Это бойцы Кипиша палили без устали во все стороны. Олег воспроизвёл запись на «бис»: «Сдохни урод». Далее Князев сделал ещё один выстрел из пистолета и снова нажал на воспроизведение: «Серёга. Стреляй!» Сразу после этого он выключил аппарат и вложил его в руку пьяного майора. Такого звонка было достаточно для того, чтобы полиция определила, что вызов был сделан с аппарата майора СКР, и этот майор находится в данных координатах. Не сомневался капитан, что и соседи Бояринова тоже уже вовсю названивали по всем экстренным номерам. В мониторах хорошо было видно, где залегли братки. Один из них всё время пытался доползти до калитки и нажать кнопку открывания, чтобы эвакуировать раненного босса и запустить бойцов, оставшихся снаружи. Камера с внешней стороны ограды показывала, что семь человек с пистолетами и один с Калашом в руках, прижались к кирпичной кладке забора и не знали, что им делать, чтобы попасть на территорию дачи. Шура завёлся, словно зверь. Он непрерывно менял позиции, перебегая от одного окна к другому. Делал два-три выстрела и снова перебегал. Пули, каждая из которых весила по 32 грамма, вырывали из газона фонтаны земли, ломали ветки деревьев, наводя ужас на охрану Кипиша. Патронов в каждой из обойм было всего по восемь штук. Поэтому долго наслаждаться стрельбой из мощного карабина Шуре не пришлось. Напоследок старлей выпустил обойму патронов с картечью. Сбитые с ёлок иголки густо засыпали вжавшихся в землю братков. Олег заметил, как один из телохранителей предпринял попытку попасть в дом с тыла. Пришлось пустить в ход артиллерию. В сейфе Бояринова, кроме огнестрельного оружия, Олег обнаружил две осколочные гранаты. Причём не учебные, а сами, что ни на есть боевые. Он схватил одну из них и побежал в крыло дома, в сторону которого пополз боец.

– Где ты? А вот, вижу. Стоять!

Олег распахнул окно и бросил гранату намеренно так, чтобы осколки не навредили бандиту. Раздался взрыв и ползун, шустро работая локтями и задницей, мгновенно вернулся на первоначальную позицию.

Минут через пятнадцать после начала стрельбы, завывая сиренами, подъехали две полицейские машины. Они остановились вдали, как бы говоря участникам перестрелки: «Пора разбегаться, ребята!» Князев воспринял команду всерьёз и, спустившись вниз, бросил оставшуюся гранату в пустой бассейн. Резонанс получился отменный! Несомненно, что взрыв этой гранаты слышали и полицейские, и жители отдалённых домов. Шура усердно пулял из пистолета Бояринова, когда Олег громко крикнул:

– Виталя, уходим!

Это был условный сигнал для отхода. Шура выбрался из зоны обстрела и вложил пистолет в руку полковника, лежащего за углом коридора.

– Насяльнике, можно я эту игрушку прихвачу? – указал он на полуавтоматический карабин.

– Нет, сынок, папа тебе другую купит, если хорошо себя будешь вести.

–Жаль. Хорошая штука. Порадовала.

Уже тронув машину с места, Шура спросил:

– Ты думаешь, что таким образом мы победим?

– Не сомневаюсь. Замять это дело не удастся. Много шума, свидетели, раненный депутат, чемодан с двумя миллионами, прямая трансляция. Могу тебя успокоить, нас не посадят. Не посадят по их желанию. Теперь они могут только отомстить нам.

– Успокоил. Как?

– Они нас могут напоить, усыпить, оглушить. Наконец, снять скальпы с трупов.

– Ну, это мы ещё посмотрим.

– Эх, не видать нам с тобой Саня продвижения по службе. Не простит нам начальство наших подвигов.

– Не пропадём.

– Одну жадную башку мы всё же отрубили. Ладно…, как там интересно Шурочка?

– Всё нормально. Данилян сказал, чтобы я её до утра не беспокоил.

– Хороший человек этот Данилян.

– А я? – смеясь, переспросил старлей.

– И ты! Отличный тост. Выпить бы. За нас, за хороших людей.

– Может, вернёмся? – пошутил Адливанкин. – Там ещё много осталось.

– Нет…, уже не успею.

– Чего не успеешь? – не понял Шура.

Он отвлёкся от управления автомобилем и взглянул на Олега. Его вид не понравился старлею: на лбу пот, лицо – всё в окровавленных ранах, ссадинах и синяках, но при этом белое, как полотно. Капитан держал одну руку на подреберье. Постоянно держал. Теперь Шура вспомнил, что он держался за это место уже тогда, когда они выбегали из дома.

– Тебе в больницу надо!

Саня резко тормознул, с дрифтом развернулся и на всех порах помчался в обратном направлении.

– Останови машину.

– Ещё не далеко от местной клиники уехали. Сейчас, Олег, сейчас!

– Шура, не надо, остановись. Не довезёшь.

– Что? Что у тебя под рукой?

– Ерунда, Шура. Обычная ерунда. Ненужная ерунда. Остановись.

Его голос слабел. Адливанкин выжимал из двигателя всё, что можно.

– Остановись, – капитан положил руку на рулевое колесо. – Не хочу в машине…

Старлей снова взглянул на Олега. Его голова склонилась на грудь и безжизненно болталась из стороны в сторону.

– Чёрт! – Шура нажал по тормозам и свернул на обочину.

– Помоги выйти, —не открывая глаз, попросил капитан.

Сашка помог ему встать и сделать шаг вперёд. Князев мешком плюхнулся на землю, прижавшись спиной к колесу.

– Не нравится мне всё это. Тебя срочно в больницу надо.

Олег убрал руку с живота, и Шура увидел большое кровавое пятно.

– Поздно, Шура, поздно. Кровь чёрная, значит, пуля зацепила печень.

– Какая пуля? – не понял старлей. – Откуда пуля?

– Не о том говорим, Шура. Всё не о том.

– Олег, поехали в больницу! – Адливанкин схватил его за локоть и потянул вверх. Но Князев сжал его руку своей ладонью, не давая исполнить намерения.

– Я надеялся успеть попрощаться с Настей. Потом подумал, пусть она лучше не видит. Ты меня прости, что доставляю тебе такое зрелище. Дай мне подышать. Вроде, легче стало.

Он замолчал, всматриваясь в небо.

– Небо сегодня чистое, как постиранное. И луна огромная. Полнолуние.

– Олег!

– Не суетись. У меня минут десять осталось. Это максимум. Я точно знаю. Пока есть силы, давай просто посидим, – его голос немного окреп. – Эх! Красота-то какая. Вроде бы живи, да радуйся. А теперь расскажи мне, друг любезный, что ты скрывал от Шуры. Почему она на такое решилась?