Илдус Казанский - Золотая карта

– Его, горемычного, его. Кличка-то у него Кузя. Аль не знали? Ну да хай с ним! Так вы золотишком интересуетесь?

– Есть маленько.

– Маленько – это хорошо, а то другим не достанется. Имеете опыт намывки?

– Не приходилось нам артельничать, Палыч, – вмешался Фан, – но мы понятливые, смекнем, коли подскажешь, как.

– Время еще до выхода есть. Перекантуетесь в общаге, адресок дам. Снаряжение и паек я приготовлю.

Уходили в начале мая, как только земля чуток оттаяла, издавая весенний аромат. Нанесенный на карте маршрут Татаринцев так изучил, что мог обходиться и без нее. Несмотря на приличный возраст, он держался крепко, так что ребята, увешанные инвентарем и рюкзаками, еле успевали за ним. На исходе третьего дня прошли километров сто. Рюкзаки давили плечи, инвентарь – лопаты, топоры и сита – оттягивал руки вниз. Километров через пять показался зимник, где устроились на ночлег. Татаринцев вел «партнеров», заранее изменив маршрут. Знал, что два участка, отмеченные на карте, геологи во время его длительного отсутствия раскопали, и там сейчас после прохода бульдозеров и работы драги делать нечего. Два оставшихся находились километрах в тридцати друг от друга. На самый дальний и прицелился Татаринцев: «Начнем с него. Там надежды больше. Девяносто процентов точняк».

– Еще четыре дня попрыгаем по сопкам – и мы на месте, так что держись, братва, это вам не водку за столом хлебать, – подшучивал он над Олегом и Федькой, глядя на их «кислые» морды.

Через четыре дня, как и рассчитывал Татаринцев, дошли до места. Зимника здесь не было. На берегу Индигирки соорудили шалаш, накрыв его мхом. Палатку они не взяли, запаслись лишь самым необходимым: солью, спичками, чаем, сахаром, несколькими банками тушенки, хлебом в виде сухарей из расчета на шестьдесят дней, патронами, охотничьим ружьем, позаимствованным у знакомого Татаринцева, утварью для приготовления пищи и инвентарем для намывки золота. Остальное все нужно было добывать: рыбу, мясо, золото. Определив Федьку на добычу рыбы, а Олега – на приготовление сооружений для варки пищи, сам Татаринцев ушел поохотиться. Места здесь были безлюдные, разве что охотник якут мог забрести. Но поблизости, в радиусе пятидесяти километров, зимников не наблюдалось, а якуты, прежде чем охотиться, строили зимники, в шалашах да палатках от медведей, изредка заглядывающих в гости, не спасешься.

Стоило Татаринцеву чуть отойти от лагеря, как из кустов выскочил заяц. Вскинув ружье, он выстрелил. Заяц подпрыгнул и повалился набок. Он перерезал ему горло, положил в целлофановый пакет и бросил в рюкзак. По его расчетам, карабин Стрельцова, запрятанный лет шестнадцать назад, находился километрах в четырех от их базы. Пройдя эти четыре километра, Татаринцев нашел знакомую ель со своей зарубкой и раскопал хорошо завернутый карабин. Карабин слегка проржавел, но механизм его работал отлично. Заслав один патрон в патронник, он выстрелил в дерево, стоящее метрах в ста от ели. «Хорошо сохранился, ничего не скажешь, и прицел не сбит», – подумал он, подойдя к дереву, где красовалась дырочка от пули.

На обратном пути удалось подстрелить еще одного зайца. «Зверье есть. Значит, здесь давно не бывали ни геологи, ни охотники-промысловики», – рассудил Татаринцев. Карабин, не доходя до базы, он решил на время спрятать, но, раскинув мозгами, не стал этого делать.

– Ого! – встретил его Олег. – Откуда карабин?

– В лесу нашел, – отшутился Татаринцев. – Видать, кто-то убегал от медведя, забыл.

Расспрашивать дальше о карабине не стали. Нашел – так нашел, что человека пытать, для общего дела принес, не для себя. Поужинав зайчатиной, с наступлением темноты легли спать. Карабин Татаринцев оставил около себя, а двустволку отдал Олегу. Поднялись с рассветом, молча позавтракали.

– Ну что, ребятишки, – вставая с мерзлой земли, сказал Татаринцев. – Проверим участок! Есть там золото или нет.

– А далеко топать, Палыч?

– Зачем топать. Вон, видите, ручей течет к Индигирке? – показал он на ручей, находящийся на расстоянии двухсот метров от шалаша. – Если расчет верный, он должен быть золотой.

– А вдруг неверный? – усомнился Олег.

– Вот это мы сейчас и проверим. Не для того, чтоб уйти отсюда пустыми, я ждал шестнадцать лет. Берите сито и лопату, да ружье не забудь, – повернувшись в сторону Олега, произнес Татаринцев.

Интуиция его не подвела – ручеек оказался золотой. Прошло всего пару дней, и граммов четыреста золота они уже намыли. «Не зря, не зря в свое время Стрелец рыскал по этому ручью и возлагал на него большие надежды, да, видать, не суждено было».

Вначале работали втроем. Но надо было добывать и пищу. Вперемежку, соблюдая очередность, занялись добычей рыбы и мяса. Дни шли, запасы соли, спичек и хлеба становились все меньше и меньше.

– Ну что, золотари, думаю, намыли достаточно. Еще пару дней – и будем сворачиваться, – начал разговор за ужином Татаринцев. – Запасы и патроны иссякают, пора возвращаться.

– С голоду не помрем, давай еще поработаем дней десять, – возразил Олег.

– Если тебе этого мало, можешь остаться, – грубо ответил Татаринцев и, несколько помолчав, продолжил: – Ты это еще сплавь. Десятки килограмм рыжевья залетному скупщику не сбросишь, тут нужен надежный покупатель. Рыжевье никуда не денется, ручеек-то вот он. Наладим канал сбыта – в любое время вернемся.

– Ладно! Так тому и быть, – согласился Олег, глядя на Федю. – Ну, а ты как думаешь?

– Палыч правильно говорит, Олег, надо вернуться и сбыт искать. А что толку сейчас столько намывать?

– Все за, – и Олег развел руками.

На другой день Татаринцев остался у шалаша, собираясь на охоту, Олег с Федькой с ситами и двустволкой спустились к ручью.

– Слышь, Фан! Не нравится мне этот Палыч, как бы не порешил нас на обратной дороге, – завел разговор Олег.

– С чего это ты?

– Да все шуточками да шуточками. А сдается мне, что есть у него канал, не зря мудрит этот старый пердун. Ему рыжевья со всего ручья не хватит, а он тут сворачиваться собирается. Лишние мы для него, чую, лишние. Использует он нас вместо ишаков и избавится. Ну, сам подумай. Он не новичок, как мы, маршрут знает назубок, и карабин у него тут припрятан был. Не объясняет же, падла, ничего.

– Без него мы не справимся, – прервал его Фан.

– Да справимся! С маршрутом я разберусь, у меня ориентир дай бог, и рыжевье мы, думаю, толкнем. Есть у меня на материке, кого оно интересует. Знавал я таких.

– Что предлагаешь-то? Раз завел этот разговор.

– Порешить надо Палыча.

Федя молчал.

– Чего молчишь?

– А кто сделает?

– Мы монетку кинем, – сказал Олег, но, подумав, добавил: – Да я и сделаю, сегодня. Откладывать не будем.

В обед снялись как обычно, во избежание подозрений со стороны Татаринцева, доваривающего в котелке подстреленную куропатку.