Джеймс Чейз - Кэд

— Вероятно, вы правы, — согласился Кэд, глядя в огонь.

Жаннет наблюдала за ним некоторое время, потом продолжила:

— Вы меня всегда интересовали. Я считаю вас крупным специалистом и восхищаюсь вами. Это правда, что вы испортили себе жизнь из-за маленькой шлюхи из Мексики?

Кэд не дрогнул.

— Вы — забавная шпионка, — сказал он. — И не лишены значительной доли перца с вашим револьвером и методами обольщения, но вам совершенно незачем совать свой носик в чужую жизнь.

Жаннет покраснела.

— Извините, — пробормотала она.

— Очень любезно… К тому же мне понятен интерес, который я у вас вызываю. Я стал чем-то похож на экспонат музея, не так ли?

Кэд глотнул виски, аккуратно заткнул бутылку и продолжал:

— Что больше всего меня трогает, так это ваш восторг по поводу моего фотографического таланта. А вам не приходило в голову, что я мог быть пьяным, и у меня не вышло ни единого снимка?

Жаннет напряглась.

— Что вы хотите сказать?

— Я скорблю, моя милая. Вы претендуете на то, что все знаете, но кое-что все же ускользнуло от вашего внимания. Вам никогда не говорили о моих неудачах? В Мексике я не смог сфотографировать генерала де Голля, хотя у меня и были преимущества перед другими: все снимки получились не в фокусе. И вы думаете, я провел весь вчерашний день на дереве без бутылки? Не обольщайтесь, дорогуша. Подождите, пока пленки будут проявлены, а фотографии напечатаны… Готов держать пари, они будут стоить не дороже, чем стою сейчас я, и даже еще меньше, если это только возможно.

Жаннет побледнела. Она сунула руку в карман, словно прикосновение к кассетам могло доказать лживость слов Кэда.

Фотограф протянул ноги к огню.

— У меня такое ощущение, голубушка, что вы поставили на темную лошадку, — сказал он. — Со мной это случается уже на протяжении шести месяцев. Вы не должны были рассчитывать на пьяницу. Не знаю, на кого вы работаете, но ваш шеф, кем бы он ни был, немного расстроится, когда узнает, что вы решили воспользоваться услугами Вала Кэда.

— У вас неплохо подвешен язык, — после короткого молчания сказала Жаннет. — Я уверена, что не ошиблась. Даже если вы были пьяны, все равно снимки вам удались. Ваш блеф меня не трогает, Кэд. Вы не могли упустить такую возможность, Вал.

Кэд широко улыбнулся.

— Тронут вашим доверием. Но подождем. Фотографии еще надо напечатать.

Телефонный звонок заставил их вздрогнуть. Девушка неуверенно взяла трубку.

— Ник? Это Жаннет. Приходи немедленно. У нас есть то, чего мы хотели. Да, очень хорошо… Я тебя жду.

Когда она вешала трубку, Кэд сделал еще один глоток.

— Прекратите пить! — закричала она.

— Не расстраивайтесь из-за меня, — проговорил Кэд, который казался уже пьяным в стельку. — Побеспокойтесь лучше о себе. К сожалению, наш интим закончился. Пока вы беседовали со своим дружком, появились наши общие друзья.

Глаза Жаннет округлились.

— О чем вы?

— Я слышал шум снаружи, — проговорил Кэд, с трудом поднимаясь. — На террасе кто-то есть.

Жаннет приложила палец к губам и начала прислушиваться, но за дверью раздавалось лишь завывание ветра.

Кэд, пошатываясь, подкрался к двери, открыл ее и прислушался. Жаннет напряженно смотрела на него. Кэд сделал ей знак приблизиться, и она послушалась.

— В подвале, — прошептал Кэд. — Слышите?

Жаннет сунула голову в открытую дверь, и в этот момент рука Кэда, ударив ее по запястью, заставила выпустить пистолет. Он резко толкнул ее на середину комнаты, поднял оружие и улыбнулся.

— Еще одна психологическая ошибка, малышка. Вы действительно поверили, что я пьян? Меня не так просто напоить. А теперь верните мне пленки!

Жаннет отступила на шаг, но Кэд подошел к ней и, схватив за руки, начал выворачивать их. Девушка закричала.

— Вы хотите, чтобы я раздел вас? — прорычал Кэд.

Она опустила руку в карман пальто и бросила обе кассеты на пол. Кэд отпихнул их на другой конец комнаты, а Жаннет толкнул на кушетку. Потом он подобрал пленки и сел в кресло.

— Знаете, что я вам скажу? Кажется, я передумал. Я постоянно спрашиваю себя, зачем я потратил столько времени и нервов, чтобы сделать эти снимки, и зачем моей стране заниматься Гиндербургом и его грязными делишками? Пусть эти подонки делают, что хотят. Было время, когда подобная история могла задеть меня, но теперь мне наплевать.

Вы когда-нибудь слышали о маленьком городке под названием Астонвилль? Вряд ли вы представляете, как белые ненавидят там чернокожих. И я принял эти проблемы очень близко к сердцу. Мне казалось, что убийство двух молодых негров, это — конец цивилизации, но теперь понял нехитрую истину: чтобы могли существовать одни люди — другие должны умирать. Я сфотографировал момент убийства, но пленки у меня отнял и засветил один человек без признаков совести… Сегодня вы считаете, что мир пропадет, если вы не докажете ему, что Гиндербург — предатель. Вы молоды… Поверьте мне, мир будет продолжать существовать, потому что предательство — основа всей нашей жизни. И теперь я понял, что все это меня не касается. Эти пленки принадлежат только мне, и я сделаю с ними все, что захочу, — и Кэд спокойно вытащил пленку из кассет, как сделал это помощник шерифа в Астонвилле.

— Нет! — закричала Жаннет, вскакивая с места. — Умоляю, не делайте этого!

— Если вы приблизитесь ко мне, получите по башке, — холодно предупредил Кэд. — Я не шучу.

Он продолжал разматывать пленку под безумным взглядом Жаннет. Когда дело было сделано, фотограф бросил обе кассеты на диван.

— Это вам на память обо мне, — сказал Кэд. — И не нужно делать такого трагического лица. В следующий раз будете работать более четко. Я же вам сказал: вы поставили на темную лошадку…

Он снова открыл бутылку и сделал хороший глоток.

— Так мне и надо, — сказал Кэд. — А вы — никудышная шпионка. Вы должны были заметить, что я почти не пил, а делал такие малюсенькие глоточки.

— Я была бы сумасшедшей, если бы ожидала чего-то путного от такого пьяницы, как вы, — яростно закричала Жаннет. — Отправляйтесь к вашей мексиканской шлюхе, если только она захочет вас. Но она не захочет!

Кэд улыбнулся.

— Вы совершенно правы: я жалкий пьяница, а она шлюха. Но мы с ней открыли одну удивительную вещь, о которой вы и не подозреваете. Я говорю это, потому что мне жаль вас, ведь вы даже не знаете, что такое любовь… И если уж мы разговариваем по душам, скажу вам еще одно: секрет нашей дурацкой жизни состоит в том, чтобы пользоваться хорошими моментами и пренебречь плохими. Моя ошибка в том, что я слишком много внимания уделял этим самым плохим моментам. Послушайте меня, бросьте играть в приключения, найдите себе мужчину, выходите за него замуж и, если сможете, рожайте детей. Женщины для этого и созданы…