Микки Спиллейн - Долгое ожидание

На столе стояла старомодная керосиновая лампа. Фитиль был вывернут слишком сильно, и черный дым, поднимающийся к потолку, уже нарисовал черное пятно на грязной потрескавшейся штукатурке. В стене, напротив меня, была дверь, которая плотно прилегала к косяку.

На улице все еще лил дождь. Он стучал тысячами молоточков по крыше и не думал прекращаться. Я сидел, не двигаясь, давая возможность проясниться возвращающемуся сознанию и прислушиваясь к звукам, долетающим снаружи. За шумом дождя я различал воркование воды, милующейся с берегом. Ожившее обоняние подтвердило, что рядом протекает река.

Я и река. Мы оба были одиноки.

Я стал разминать ноги и попробовал встать. Стул приподнялся на дюйм от пола, не больше: он тоже был к чему-то привязан.

Мне вдруг захотелось узнать, сколько времени. Отсутствие возможности посмотреть на часы почему-то угнетало меня больше всего остального. Я опять сел и попытался разорвать путы. Конечно, мне это не удалось. Тогда я стал крутить руками так и сяк, чтобы восстановить кровообращение.

Получилось еще хуже. Руки перестали быть бесчувственными кусками мяса. Они превратились в оголенные нервы, к которым подключили электрический ток. Мое тело забилось в конвульсиях. Я выругался и впился зубами в губу, тут же прокусив ее. Пот градом катился по моему лицу и капал с подбородка, между ступнями на полу расплывалось темное пятно.

Прошло десять, — а может быть, тридцать — минут, и на смену этому ужасу пришла тупая пульсирующая боль. Но, по крайней мере, я уже чувствовал кончики пальцев. Они были все в крови, потому что впившиеся в мясо веревки разорвали кожу.

Любое занимаемое мной положение причиняло боль. Самой лучшей позой оказалась та, в которой я пришел в себя: чуть податься вперед и смотреть в пол. Но мне уже через минуту надоело сидеть, тупо уставившись на грязные доски. Я перевел взгляд на ноги. Икра под коленом чертовски болела. Я выдвинул ногу вперед, и боль уменьшилась, но я решил лучше потерпеть и убрал ее на прежнее место. Револьвер лежал в кармане.

Я и револьвер. Мы бы натворили дел, если бы у меня были развязаны руки. А так — что я мог сделать, большой, сильный и такой беспомощный. Я сам влез на эшафот. Я сразу должен был догадаться, как только увидел растерзанную комнату. Мне следовало распластаться на полу и держать дверь на мушке, терпеливо ожидая, когда они войдут. Я много чего должен был сделать.

Теперь я пожинал плоды собственной беспечности.

Я сидел и ругал себя самыми последними словами. Теперь никто не узнает правду об этом деле. Я-то узнаю, но меня бросят в реку — как говорится, концы в воду. Конечно, еще кое-кто знает, но это как раз те, кому нужна моя смерть.

Пять лет, тысяча миль. И я прошел такой путь, чтобы корчиться на стуле со связанными руками! Скоро они придут, мы увидимся. Похоже, они будут смеяться. Впрочем, они могут просто оставить меня здесь, и я так и буду сидеть, пока не умру.

Может быть, кто-то наткнется на мое тело и догадается, как это случилось. Но вряд ли. Весьма и весьма маловероятно.

Но прежде чем я умру, я бы хотел увидеть всю картину преступления. Мне очень хочется узнать, насколько близко я подошел к истине. Теперь мне открылось многое.

Девушка по имени Грейси Харлан выступала в шоу, пока оно не прогорело, потом прибилась к Серво. Они облапошивали богатых лопухов: Грейси ложилась с ними в постель, а потом они с Серво шантажировали этих похотливых ублюдков. Шантаж, замешанный на сексе, срабатывает почти всегда. Наша парочка здорово поживилась. Но рано или поздно среди бесхребетных поганцев найдется один покрепче, который возмутится и положит конец процветающему бизнесу, даже если для этого ему придется подмочить свою репутацию.

За это она отсидела за решеткой, но урок не пошел впрок. Ленни чувствовал, что рано или поздно они снова попадутся, а ему вовсе не улыбалось хлебать баланду. Он стал искать уголок потише, куда бы он мог перебраться и развернуться на новом месте. Ленни неглупый малый, он выбрал Линкастл. Но в то время Ленни был разорен и не имел связей, которые обеспечили бы ему большие кредиты.

Но Ленни и не думал опускать руки. Он принялся обрабатывать большое дитя по имени Джони Макбрайд. Действуя по прежней схеме, Харлан соблазнила Джони, а Ленни стал шантажировать его, обещая либо опозорить, либо замять это дело, правда, за небольшую услугу: Джони должен был взять некоторую сумму из банка для финансирования его операций.

Сукин сын, он как паук оплел паутиной бедного малого. Он обманным путем привлек на свою сторону Веру Вест, а когда над головой дельцов стали сгущаться тучи и Боб Минноу решил прихлопнуть их, Джони бросился спасать Веру, а не собственную шкуру.

Серво платил полиции и давал взятки отцам города. Медленно, но верно он шел к единоличной власти. Харлан очень быстро сообразила, что как только Ленни станет править городом, он постарается избавиться от нее. Она была самым слабым звеном в его цепи.

Поэтому Харлан решила подстраховаться. Она написала письмо Бобу Минноу, которое тот должен был вскрыть в случае ее смерти. Но из других источников, в ходе расследования деятельности Серво, окружной прокурор узнал, что тот связан с Харлан. На свой страх и риск он вскрыл письмо и убедился, что он на верном пути. Минноу сделал фотокопии с него на тот случай, если что-нибудь случится с оригиналом. Он не исключал возможности, что сейф будет опять взломан.

Харлан сообщила Серво о написанном ею письме окружному прокурору, поэтому он не смел ее тронуть, пока не завладеет им. Действовать надо было быстро, потому что Минноу тоже не терял напрасно времени. Он проверил факты и убедился в их подлинности. Оставалось самое малое — передать материалы в суд. Однако кто-то, кто чертовски хорошо знал, когда Минноу придет в свой офис и что у него будет с собой злополучное письмо, отдал по цепочке приказ, и убийца уже поджидал свою жертву.

Я. Нет, Джони. Может быть, он решил рассказать все начистоту, а револьвер прихватил так, на всякий случай, — или для защиты от людей Серво. Что там между ними произошло? Может быть, Джони охватила паника? Джони в панике. Такое трудно представить, зная, что парень в любой ситуации оставался холоден как лед.

Донесшиеся снаружи звуки шагов прервали мои мысли. Звякнули железки, и кто-то тихо выругался. Открылась и закрылась входная дверь, шаги стали приближаться к комнате. Вот дверь распахнулась, и я увидел Ленни Серво. Вода струйками стекала с его шляпы. Лицо Ленни было все еще опухшим, губы покрывала короста. За спиной у него стояли Эдди Пэкмен с револьвером и Прыщ. Ленни держал руки в карманах и некоторое время в упор смотрел на меня. Потом он бросил шляпу на стол и скинул плащ.