Дмитрий Миропольский - Тайна двух реликвий [litres]

– Я иду в полицию.

– Забудь, – приказал Одинцов. – Никакой полиции.

Девушка помолчала ещё немного, набралась храбрости и спросила:

– Значит, вы русская мафия?

Мунин театрально фыркнул и закатил глаза – мол, сколько можно об одном и том же?!

– Угу, очень русская, – саркастично подтвердила Ева, обеими руками взбивая курчавые смоляные волосы над шоколадным лбом.

– Мафия в России – всё равно что басмачи на Сицилии, понятно? – сказал Одинцов.

– Нет, – призналась Клара. Она не знала, кто такие басмачи.

– У нас проблемы с бандитами из Новой Зеландии, – пояснил Одинцов. – У тебя, кстати, тоже. Дойдёт дело и до полиции, потерпи… Так, ты готова? Тогда все на выход. Начинаем, как договорились!

Вещи троицы были собраны ещё с вечера. Пока Мунин заказывал такси, Одинцов сделал звонок на мобильный Жюстины; потребовал у Лайтингера, чтобы она сказала хотя бы несколько слов, как вчера, и сообщил:

– Мы уже едем за камнем.

К отелю пришли два такси. Погрузив багаж, в первую машину села Ева, во вторую – Мунин с Кларой. Оставлять девушку без присмотра сейчас было нельзя.

– Мне же на работу надо, – напомнила Клара.

– Забудь, – тоном Одинцова велел Мунин, а сам Одинцов добавил:

– Рихтер не зверь. Отправь ему SMS , потом разберёмся.

Он оставил ключи от мини-отеля в почтовом ящике, дошёл до «фольксвагена», и по его сигналу три машины покатили в разные части Кёльна. Люди Лайтингера могли следить за отелем, но не могли проследить за разделившейся компанией или угадать, в какой из машин окажется камень.

Одинцов забрал Рихтера из дому и повёз в музей. По пути он сказал:

– Прости, что пользуюсь твоей добротой, но… Мне надо прямо сейчас забрать Урим и Туммим.

– Ты же сам просил сделать экспертизу! – удивился Рихтер. – А это не пять минут. Нужно какое-то время. Люди работают…

Одинцову пришлось врать.

– Ночью из Штатов звонила мадам де Габриак. Сказала, что она в аэропорту, срочно летит к нам, и чтобы я встретил её с камнем. Почему так – понятия не имею… Скажи, где забрать камень. Я съезжу туда-обратно и верну машину, о’кей? С меня полный бак.

Высадив археолога перед входом в музей, Одинцов помчался к эксперту. В ожидании, пока он заберёт камень, Ева и Мунин с Кларой путешествовали по Кёльну затейливыми маршрутами, делая намеченные остановки у магазинов, чтобы тянуть время и сбивать с толку возможную слежку.

– Всё в порядке, – сообщил им по телефону Одинцов, когда вышел от эксперта и снова сел за руль. Это был сигнал к общему сбору.

Два такси и «фольксваген» встретились в нескольких сотнях метров от Кёльнского собора, возле банка. Компаньоны оставили вещи в машинах и одновременно вошли в здание. Им надо было держаться вместе, а множество людей и охрана в просторном холле гарантировали безопасность.

Лайтингер ждал на диване для посетителей в обществе неотлучных «дворняг». Увидав их лица с татуировками, как у вчерашних мучителей, Клара невольно прижалась к Мунину. Они в обнимку сели на диван у противоположной стены. Ева села рядом. Все трое демонстративно не обращали внимания на бандитов.

Лайтингер с Одинцовым вдвоём подошли к менеджеру, арендовали банковскую ячейку и отправились в хранилище. Там Одинцов продемонстрировал второй камень и положил его в стальной короб. Ячейку заперли на два ключа: первый достался Лайтингеру, второй забрал Одинцов. Снова открыть ячейку могли только они вместе – или тот, у кого будут оба ключа. Теперь оставалось отъехать подальше от банка и обменять ключ на Жюстину. После этого по уговору Одинцов со своей компанией отправлялся на все четыре стороны, а Лайтингер снова ехал в банк и забирал камень.

Вернувшись в холл, Одинцов подсел к товарищам, а Лайтингер с «дворнягами» вышел на улицу, где их поджидал «мерседес». Когда бандиты укатили прочь, из банка к своему такси вышла Ева. Чуть погодя следом за ней показались Мунин с Кларой и сели во вторую машину. Оба такси поехали в разные стороны…

…но у их маршрутов была общая конечная цель – пункт каршеринга . Ночью Ева зарегистрировалась в местной системе; сейчас она взяла свободную машину. Мунин забрал вещи у таксистов и переложил к Еве в багажник. Клару посадили на заднее сиденье, историк устроился рядом с ней, Ева заняла место за рулём и позвонила Одинцову:

– Мы готовы.

По этому сигналу Одинцов тоже вышел из банка и на «фольксвагене» Рихтера двинулся к выезду из города по направлению к Дюссельдорфу. Он повторял путь Евы…

…которая опережала его на несколько километров. За её спиной на заднем сиденье Мунин перешёптывался с Кларой. А Ева смотрела на дорожные указатели и вспоминала недавнюю мечту – побывать в Дюссельдорфе, столице германской моды, и порадовать себя обновками в тамошних бутиках. Мечта почти сбылась: Ева ехала в нужную сторону, только совсем по другому делу.

Для успеха затеи Одинцову нужен был оживлённый трафик. Ночью, планируя маршрут, он присмотрел на спутниковых картах автобан А57 . Но на скоростном шоссе неудобно останавливаться, и машины там гоняют слишком быстро. Поэтому выбор пал на дорогу, проходящую правее, через небольшие городки – ближе к Рейну.

– Я на региональной трассе В9 , – сказал Одинцов, позвонив Лайтингеру. – Догоняйте.

Следующий звонок был адресован Еве.

– Рассказывай, где вы и что видите.

Они ехали, не прерывая связь. Одинцов хотел успокоить компаньонов: пустая болтовня позволяла им расслабиться и не думать об опасности, которая становилась всё ближе.

Сохраняя дистанцию, машины друг за другом без приключений проехали через Ворринген и Дормаген. Чистенькие аккуратные немецкие домики, утопавшие в зелени, выглядели картинками с рекламных плакатов и настраивали на пасторальный лад.

– Проезжаем Санкт Петер, – сообщила Ева. Название у этого городка километрах в тридцати к северу от Кёльна было удачное: взгляд петербуржца Одинцова сразу отметил его на карте. И место вполне годилось.

– Внимание, – сказал Одинцов, – не проскочи поворот.

Ева проехала по Дюссельдорферштрассе, на выезде из Санкт Петера на большом перекрёстке свернула вправо на Захтлебенштрассе и вскоре остановилась, включив аварийный маячок.

– Мы на месте. Ждём, – отрапортовала Ева.

– Принято, – сказал Одинцов. Разговор был закончен.

Ева пересела на место пассажира, а Мунин, выйдя из машины, принялся неторопливо протирать тряпкой стёкла.

Вскоре по Дюссельдорферштрассе проехал Одинцов. Не сворачивая, его «фольксваген» миновал перекрёсток, перестроился в правый ряд и через полсотни метров припарковался на обочине. От перекрёстка и дальше вдоль дороги шелестела густая роща, в точности как на карте.