Иван Погонин - Хищники [сборник]

— Доктор!

— Всё, дискутировать на эту тему я более не намерен, уведомите меня как будете готовы заключать условие. За сим, разрешите откланяться!

С берега послышались торопливые шаги. Баритон с минуту постоял молча, а потом проговорил какую-то длинную фразу на непонятном языке, и тоже ушёл.

«Пора и мне собираться», — подумал Мечислав Николаевич и поднялся с лежака. Вдалеке он увидел тучную фигуру в белоснежном костюме.

Служитель встретил его у выхода:

— Изволите сейчас рассчитаться, или в книжечку записать?

— Сейчас. Сколько с меня?

— Простынка трехалтынный, квасок пятак, газетка в ту же цену, ну и за купание гривенник, итого сорок копеек.

— Тридцать пять.

— Ой, ошибочка вышла, прощения просим.

— Чтоб впредь считал лучше, сегодня на чай не получишь!

Титулярный советник достал кошелёк, отсчитал ровно тридцать пять копеек, сунул лакею и пошёл к платформе трамвая.

После ужина Мечислав Николаевич поднялся на второй этаж ресторана и прошёл в зал Горного клуба. Несмотря на крутившийся под потолком вентилятор и распахнутые настежь огромные окна, в просторном помещении клуба было душно из-за огромного скопления публики, по преимуществу военной. За одним из столов дамы и старички играли в лото, но основная часть собравшихся резалась в карты.

Услышав из самого дальнего угла «Абцуг пасс, господа», Кунцевич направился к этому столику — там играли в штосс, а это, как известно, очень популярная у шулеров игра.

Правила её до тупости просты. Игроки — понтёры, выбирают на своё усмотрение, каждый из своей колоды по карте, кладут её на стол лицом вверх и делают ставку. Сдатчик-банкир тасует свою колоду и открывает первую и вторую карты, кладя первую направо, а вторую налево. Эти карты называются лоб и соник. Если правая карта (лоб) совпадает по достоинству с картой понтёра, то ставку выигрывает банкомёт. Масть карты значения не имеет. Он же побеждает, если совпадают обе карты. Такая ситуация называется плие, и при таком раскладе банкомёт забирает не всю ставку, а только половину. Если первая карта не совпадает по достоинству с картой понтёра, а совпадает вторая карта, то победителем считается понтёр. Если ни лоб, ни соник не совпадают, то банкомёт сбрасывает две первые карты на стол и открывает две следующие. Каждая такая пара карт называется абцуг.

Банк метал брюнет лет тридцати, в белоснежной рубашке и шёлковом жилете. Его дорогущий пиджак висел на спинке стула. «При дамах в одном жилете! — огорчился титулярный советник, явившийся в клуб во фраке, — да, нравы у молодёжи теперь совсем упали. Впрочем, удивляться не приходится». Мечислав Николаевич подошёл поближе к столку и обратил внимание на широкое, отполированное до блеска кольцо не левом мизинце сдающего. После этого, взгляд его сделался особенно пристальным, и при очередной раздаче сыщик увидел то, чего никто из сидящих за столом не заметил — банкомёт сделал вольт [76].

«Попался, голубчик!» — Кунцевич ещё раз пристально взглянул на сдатчика, запоминая приметы, отошёл от стола и подозвал лакея:

— Принеси-ка, братец мне коньяку и лимончик, я вон в том кресле сяду — титулярный советник указал на глубокое кресло у балкона.

Когда он с наслаждением пригубил коньяк, рядом присел пятидесятилетний полковник в пехотном мундире.

— Скучаете? — спросил он.

— Я первый день здесь, ни с кем ещё не успел сойтись, потому да, скучаю.

— Уверяю вас, скучать станете, и когда со всеми перезнакомитесь. Тут кроме этого — полковник обвёл рукой зал, — и вот этого — он поднял свой бокал, — заняться абсолютно нечем. Здесь постоянно уныло и тоскливо. В Гагры хорошо ездить лечиться тишиной. Да и климат… Вся станция — сплошная грунтовая теплица. Сырость такая, что у дверей косяки разбухли. Даже флиртом заниматься слишком душно, испарина возьмёт. Прошу прощения, я не представился, — поднялся полковник, — Синеусов Антон Никанорович.

— Очень приятно, ваше высокоблагородие, — сказал сыщик, пожимая протянутую руку, — титулярный советник Кунцевич Мечислав Николаевич, служу по МВД.

— Откуда вы?

— Из Петербурга.

— А я из Белостока. Первый раз за семь лет в отпуск уволился, начитался проспектов и вместо Ниццы решил в Гагры махнуть. Вот теперь сижу, скучаю, кляну неизвестного автора проспекта и подумываю вернуться в полк раньше сроку. Выпьем?

— С удовольствием!

Они опорожнили бокалы.

— Слушайте, а что это мы без дам прозябаем? Пойдёмте, я вас познакомлю, тут есть весьма пикантные.

Полковник поднялся и решительно зашагал к столику с лото. Кунцевичу ничего не оставалось делать, как последовать за ним.

— Мадам, господа! — обратился Синеусов к сидевшему за столом старичку с Владимиром на шее и двум дамам, — разрешите вам представить господина Мечислава Николаевича Кунцевича.

Старик благосклонно склонил голову, а дамы протянули для поцелуя ручки, сначала брюнетка, а потом очаровательная курносенькая блондинка. Обеим было не более тридцати.

— Софья Васильевна, жена генерала фон-дер Дризен — отрекомендовал брюнетку полковник, а затем представил блондинку, — Агриппина Петровна, мадам Зернова-Вельяминова, тоже генеральша.

Кунцевич поцеловал ручки. Он был так очарован блондинкой, что даже не обратил внимания на фамилию деда с Владимиром, уловив только, что и тот «его превосходительство».

— Господин Кунцевич прибыл к нам из столицы только сегодня, — доложил полковник.

— Ах! — воскликнула брюнетка, — а мне никогда не доводилось бывать в Петербурге. Он и вправду красив?

— Он великолепен, мадам.

— А я была в Питере только раз, — сказала блондинка, — ещё гимназисткой, и на меня город произвёл сильнейшее впечатление. Вам доводилось присутствовать на торжествах? Вы видели государя?

— Имел честь, мадам.

— Ах, расскажите, расскажите, пожалуйста! — попросила Агриппина Петровна.

— Я предлагаю прогуляться к морю! — воскликнул полковник. — Здесь шумно и душно. Возьмём вина, конфект, сядем в беседку в пальмовой роще…

— Я — за! — воскликнула блондинка.

— Я тоже не против, — поддержала её брюнетка.

— Без меня, милые дамы, без меня — отказался старик, — боюсь, что коли пойду с вами, так усну в этой беседке, придётся вам, господин полковник и вам, господин Кунцевич меня домой на себе нести. Позвольте вас покинуть, мне, пожалуй, уже и почивать пора.

Расходились, когда из-за гор показались первые лучи солнца, условившись завтра, то есть, пардон, уже сегодня покататься на зебрах. Мечислав Николаевич подошёл к двери номера пошатываясь, насвистывая модный мотивчик и думая о том, что не так уж всё и грустно.