Валерия Вербинина - Иван Опалин. 9 книг

Пока он говорил по телефону с Варей в переполненном кабинете агентов угрозыска, в другом крыле здания амуры встревоженно поглядывали на петлицы высокого чина, который беседовал с Филимоновым, собранным и спокойным, как всегда.

— Засаду провалили, Константинов опозорился, двух агентов чуть не убили, если бы не ваш Опалин, бандиты бы просто ушли… Вы понимаете, Терентий Иванович, кому бы пришлось отвечать в случае провала? Константинов — хороший мужик, я не спорю. Но отвечать пришлось бы вам, а вы знаете, как некоторые наверху к вам относятся.

Филимонов усмехнулся.

— Да, для меня это не новость, — произнес он своим спокойным, рассудительным голосом.

— Поэтому я и предлагаю передать убийства в "Красном рабочем" ГПУ, пусть они разбираются. Иначе, если нас постигнет неудача — я не говорю, что она обязательно постигнет, а "если", вас опять попытаются выжить. Надо бросить им эту кость, пусть грызут ее сколько угодно, — и тогда у них уже не будет повода предъявлять нам какие-то претензии.

Филимонов подумал. Вздохнул.

— Делайте что хотите, — сказал он. — Теперь, когда Логинов в больнице… да, наверное, дело лучше отдать.

После ухода высокого чина он откинулся на спинку кресла, о чем-то размышляя, а потом снял трубку телефона и вызвал к себе Опалина.

Иван вошел немного шаркающей походкой, но под внимательным взглядом Терентия Ивановича сразу же собрался и сел на стул, на котором за несколько минут до этого сидел значительный чин.

— Я слышал о вашей роли в задержании банды, — сказал Филимонов. — Возможно, вы получите награду. Но я хочу, чтобы вы кое-что себе уяснили. Вы еще слишком молоды и порой ведете себя безответственно. Вы не имели никакого морального права — подчеркиваю: никакого — таскать с собой раненого товарища.

— Товарищ Филимонов… — начал Опалин. После того, как все его так хвалили, порицание от человека, которого он уважал и на которого равнялся, глубоко его задело.

— Вы должны были извлечь его из машины и уехать только после того, как убедились бы, что ему окажут первую помощь, — строго продолжал Филимонов. — Это раз. Два: я не давал вам разрешения привлекать к работе гражданских лиц. Вы не должны были брать с собой Басаргина. Более того, так как он врач, вы должны были оставить Агапова на его попечении, дождаться Константинова или других агентов и уже с ними мчаться преследовать бандитов. Это ясно?

— Да Басаргин сам за мной увязался… — заикнулся было Иван.

— Молодой человек, — сухо промолвил Терентий Иванович, — никогда не оправдывайтесь, особенно когда вы кругом не правы. Представьте себе, что Басаргина застрелили бы во время преследования, а Агапов истек бы кровью и умер. Кому бы пришлось за это отвечать? Кому, я спрашиваю?

— Мне, — буркнул Иван, насупившись и играя желваками.

— Совершенно верно. Вам, Иван Григорьевич, пора повзрослеть. Научитесь думать не только о себе, но и о других. Я понимаю: это сложно. Но необходимо, если вы хотите стать действительно полезным членом общества. — Филимонов вздохнул. — В каком состоянии у вас дело Колоскова?

— Я думал вернуться к нему, как только разберемся с бандой.

— Не надо. Тщательно проверьте, на месте ли все бумаги — протоколы и прочее. Готовьте дело к передаче. Наверху решено поручить дознание другим органам. Это все. — Филимонов кивнул собеседнику, показывая, что тот может идти. — Пока отдыхайте, потом я подключу вас к другим делам. И подумайте о том, что я вам сказал.

"И чего он на меня взъелся? — думал обиженный Опалин, возвращаясь в свой кабинет. Он надулся и удивительно походил сейчас на большого ребенка. — Ну, ранили Агапова, но в угрозыске никто от этого не застрахован. А Басаргин сам за мной пошел… Наверное, копают наверху под Терентия, все никак ему простить не могут, что он при царе служил. А куда ему было деться? Только работать мешают, сволочи…"

В кабинете он узнал, что Басаргин уже ушел. "Мог бы хоть попрощаться", — подумал Иван сердито. Но ему предстояло дело, которое он терпеть не мог, — сосчитать все бумажки, проверить, верно ли все заполнено, и подготовить опись дела перед сдачей. Опалин был человек действия, и необходимость фиксировать все движения на бумаге его удручала. Вздыхая, он принялся перечитывать документы, упаковал вещи, по которым опознали тело Колоскова. Ему пришлось несколько раз ходить через всю комнату к сейфу, который стоял в углу, пока один из агентов не предложил:

— Слушай, а чего ты в углу сидишь и бегаешь туда-сюда? Сядь пока за стол Логинова, его все равно недели две не будет…

— А он не обидится? — спросил Иван.

— Чего ему обижаться? Вернется — обратно пересядешь…

И Опалин сел за лучший стол в кабинете — большой, удобный, с телефонным аппаратом. Какой, казалось бы, пустяк, можно широко ставить локти при письме — а между тем от него многое зависит. Иван быстро закончил бумажную работу, еще раз просмотрел документы, сообразил, что не хватает акта вскрытия, и позвонил Бергману, смутно надеясь, что тот подскажет ему что-нибудь существенное, как было с Кирпичниковым. Но вместо Бергмана ответил Савва и посоветовал Опалину позвонить после трех, когда доктор будет свободен.

— Что ему передать-то? — спросил Савва.

— Ничего не нужно, я перезвоню, — ответил Опалин и повесил трубку.

Он убрал бумаги и улики в сейф, дождался, когда агенты пойдут обедать, и позвонил Маше.

— Твое приглашение все еще в силе?

— А ты сомневаешься? — засмеялась она. — Что, сегодня ты опять не сможешь?

— Сегодня смогу, мы банду поймали, — сказал Опалин. Маша ойкнула.

— А ты… как ты, словом? — спросила она осторожно.

— Я? Ничего. На какой сеанс идем?

Условились на семь тридцать вечера. Только повесив трубку, Опалин осознал, до чего он устал. Его клонило в сон, и он решил пойти к знакомому, который работал в кафе на крыше Моссовета, выпить хорошего кофе. Но внизу к Опалину бросилась некрасивая девушка в сером плащике и лихорадочно вцепилась в его рукав:

— Я им говорю, говорю, а они меня не пускают! Вы их нашли? Вы нашли их?

Она повторяла эту фразу на разные лады, заглядывая Ивану в глаза. Конечно, Соня Кирпичникова. Но ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы вспомнить ее имя.

— Если вам нужно, чтобы я дала показания или кого-то опознала… — Она волновалась и все еще цепко держала его за руку. Иван осторожно снял ее пальцы.

— Соня, дело в том, что кое-что изменилось… Там теперь агент Константинов командует, это по его части… Пойдемте, я вас с ним познакомлю. Опознавать… это вряд ли… Их в морг увезли.

— Кого?

— Бандитов, которые убили вашего брата.

Он привел Соню в кабинет Константинова, который как раз допрашивал владелицу парикмахерской, известную как Сизову. Завидев ее, Соня вся подобралась и впилась взглядом в ее лицо, но тотчас же расслабилась.