Жозе Душ Сантуш - Последняя тайна

Очень осторожно заглянул внутрь. Это была комната типа прихожей и прямо напротив, в полукруглой бетонной стене, виднелась открытая массивная металлическая дверь. Спиной к нему стояли какие-то люди, одетые в белые скафандры. Точнее, они осторожно входили внутрь. Лиц он, конечно, разглядеть не мог, но, несомненно, было среди них и благословенное лицо шефа.

Бронированная дверь закрылась с легким жужжанием, обернувшись к Сикариусу серебряной табличкой на иврите «Кодеш Ха-Кодашим». Больше сомнений быть не могло. Он у цели.

Бронированная дверь за ними закрылась, и троица «экскурсантов поневоле» разглядывала с любопытством и настороженностью необычное место, одно название которого вызывало априори глубокое почтение. Итак, они попали в большую комнату без окон, но с несколькими проходами среди мудреного оборудования и рабочих столов. В стенах было множество дверей, как у холодильников — такая же белая гладкая поверхность. Давление в помещении было чуть выше нормального, чтобы уменьшить попадание извне каких-либо микроорганизмов или обыкновенной пыли, а цифры электронного термометра показывали скромный один градус по Цельсию. Холода, однако, никто из них не ощущал благодаря скафандрам.

— Так это и есть «Кодеш Ха-Кодашим »? — уточнил на всякий случай Томаш, не переставая изучать обстановку. — Та самая Святая святых?

— Никакой другой предложить не могу, — Арпад Аркан был само спокойствие.

Еще какое-то время группа молча крутила головами во все стороны, но ничего не происходило, и самый беспокойный из гостей, Арни Гроссман, не выдержал:

— Если это «Кодеш Ха-Кодашим », то где Господь? Не Он ли должен бродить меж нами?

— И Он здесь, — подтвердил хозяин. — Здесь, в этой комнате. Лично.

Все трое опять принялись искать следы Божественного присутствия, полагая, очевидно, что оно должно иметь материальную форму. Однако кругом был только лабиринт с какими-то техническими аппаратами, приборами, стендами−не стендами — не разберешь…

— И где же?

Аркан двинулся по одному из проходов, предложив им присоединиться. Шли мимо шкафов и разнообразных конструкций метров сто, пока не оказались на небольшой площадке. В центре ее стоял стол с микроскопом, колбами, шприцами, опытными трубками, но самое значительное ожидало их впереди.

Сначала была дверь огромного холодильника. От остальных его отличала невероятно сложная система безопасности: разветвленная сеть красных лампочек занимала б о льшую часть пространства. Должно быть, хранившееся здесь считалось невероятно ценным.

Прежде чем приступить к рассказу, президент фонда подождал, пока его сопровождающие привыкнут к обстановке.

— Кто-нибудь из вас слышал об Армоне Ханациве?

— Конечно, — немедля ответил Гроссман, показывая глубину своего полицейского образования. — Это квартал километрах в пяти к югу от Старого города — Иерусалима, прямо у подножия Храмовой горы. А что с ним?

— Знаете, как его называли прежде?

Судя по выражению лица, главный инспектор израильской полиции был не в курсе.

— Я даже не знал, что у Армона Ханацивы было другое название…

Аркан перевел взгляд на Томаша — вероятно, хотел увидеть реакцию историка на имя, которое собирался произнести.

— Тальпиот.

Португальский ученый напряг всю свою память, так как слово это показалось ему знакомым.

— Тальпиот… Тальпиот… Где-то я уже это слышал, — сказал он негромко.

Хозяин улыбнулся.

— Я помогу вам. Одним весенним утром 1980 года бульдозер, занимавшийся подготовкой площадки под строительство здания в квартале Армон Ханацива, наткнулся на какое-то препятствие в земле. Рабочие стали выяснять, что это, и поняли: перед ними древняя постройка. На ее каменном фасаде они обнаружили отверстие, а над ним была высечена буква О с крышкой, — он взял ручку и нарисовал на бумаге:

Томаш удостоил рисунок понимающим взглядом.

— Это похоже на символ, прибитый на внешней стороне Врат Никанора — одного из входов в храм. Нам он знаком по монетам той же эпохи.

— А что он означает?

Историк как будто ждал этого вопроса.

— Врата Никанора были заключительным пунктом паломничества в Иерусалим. И данный символ был известен как «око чистоты». Вообще-то круг в треугольнике — это палеоеврейский символ, буквально означающий «глаз, следящий за дверью».

— Похоже, речь идет об очень интересной находке?

— Конечно же! — с энтузиазмом закивал головой Томаш.

— Вот и рабочим так показалось, — продолжил свой рассказ господин Аркан. — Они полюбопытствовали, посмотрели, но дел было много, и они скоро забыли о своей находке. Бульдозеры возобновили земляные работы, и там, где они оказывались бессильными, применялся динамит.

— Подождите минутку! — вмешался в беседу Арни Гроссман. — По закону при обнаружении подобных находок все работы должны быть немедленно прекращены. И продолжить их можно только после разрешения, данного археологами.

— Замечательный закон, должен заметить, — отреагировал весьма иронически президент фонда. — Однако (и вы, несомненно, об этом знаете) ежемесячно в Иерусалиме бывают десятки находок такого рода. Разумеется, строители меньше всего настроены на то, чтобы прекращать работы по подготовке площадок под новые дома из-за каких-то там черепушек и прочего старого хлама. Кто им оплатит убытки, неизбежные при простое в течение многих дней, а иногда и месяцев?

Полицейскому возразить было нечего. Проблема в Израиле была слишком хорошо известна.

— Да, с соблюдением законов у нас дело швах…

— Но уже после возобновления работ соседские мальчишки пролезли в отверстие и вынесли из захоронения несколько черепов. Не нашли ничего лучшего, как играть ими в футбол. Увидевший это один из ребят, у которого мама была археологом, знал, что у горы Мориа возможны очень важные открытия…

— Еще бы, — не утерпел Томаш. — Думаю, даже дети Иерусалима знают, что ее второе название — Храмовая, а значит, там был Храм и можно найти много очень ценного.

— Это правда, и мальчик сообщил об этом футболе своей маме. Та взяла себе в помощники мужа, и они поторопились на место событий. Увидев детей, забавляющихся с человеческими останками, взрослые накричали на них. Сорванцы разбежались, а специалист стала изучать брошенные ими черепа, уже частично разбитые. Археолог и ее муж собрали все, что смогли, в пластиковые мешки и, вернувшись домой, позвонили в Министерство древностей Израиля. Власти немедленно направили специалистов для изучения ситуации. Тройка археологов тоже смогла пробраться в узкое отверстие раскопанного захоронения. Сначала они проползли несколько метров, но потом проход расширился — да так, что они смогли стать во весь рост и оказались в помещении с застоявшимся воздухом. Пахло известкой и плесенью. Осветив пол фонариками, поняли, что земля там красная — это была знаменитая «терра росса».