Валерий Шарапов - Бандитский брудершафт

— Похож? — спросил у женщин Иван.

— Да, очень, — уверенно ответила Антонина.

— Как живой, — подтвердила Шурочка.

— А эти? — Старцев поочередно рассмотрел портреты возрастных бандитов.

— И эти похожи. Особенно татарин. Прямо одно лицо.

Старцев поблагодарил художника, отпустил женщин, отдал Игнату портрет молодого человека и приказал:

— Дуй в лабораторию и срочно изготовь десяток фотографий карманного формата.

Бараньи ребра с гречкой оказались удивительно вкусными. Чем-то подобным Костю угощал в деревне Абрамцево дед-пасечник, у которого мама до войны покупала мед. Тот дед был выходцем с Кавказа и чудесно готовил баранину. С водочкой пришлось обращаться аккуратно, ибо к алкоголю Ким был равнодушен и употреблял его редко. Выпив глоточек, он сразу закусывал салатом или горячим.

Кстати, салат показался парню нежным и необыкновенно вкусным. Новый, 1945 год Костя справлял с коллегами в отделе. Мужики в складчину накупили овощей, достали где-то настоящий майонез и соорудили на закуску оливье. Тоже было вкусно, но все же не так, как в ресторане.

В общем, в «Гранде» Киму понравилось все: уровень обслуживания, кухня, уютная обстановка и даже запахи. Но не происходило главного, зачем он сюда пожаловал: контакта с Александром Ивановичем.

Константин просидел за столиком целых часа полтора, регулярно осматривал пространство вокруг. Он дважды выходил в туалетную комнату, прошелся по холлу, дымя папиросой, но Василькова так и не увидел.

С каждой минутой молодой оперативник расстраивался все сильнее и сильнее. Он переживал за Василькова, сильного, доброго и уверенного в себе человека.

«Куда он мог подеваться? Уж не случилось ли с ним чего худого?» — спрашивал себя Ким.

Он переживал за то, что довольно сложная операция с внедрением Александра Ивановича так и не дала результата, за напрасно потраченные государственные деньги. Ведь за его сытный ужин и приятные посиделки ему сейчас придется выложить поболее тысячи рубликов!

По докладу того сотрудника МУРа, который был приглашен на юбилей товарища из Наркомата продовольствия и случайно заметил в «Гранде» известных бандитов, в этом ресторане, помимо большого общего зала, имелись и помещения поменьше. Оставалась надежда на то, что Васильков был занят обслуживанием одного из них.

Ближе к восьми вечера, когда на столе оставалась рюмка с последним глотком водки, немного салата и небольшой кусочек хлеба, в хмельную голову Кима пришла неплохая идея. Все официанты появлялись из-за плотных бархатных штор, закрывавших вход в некий длинный коридор. Скорее всего, он вел к кухне, раздаче, складу и прочим служебным помещениям.

Улучив момент, когда в зале не осталось ни одного официанта, Костя поднялся, подошел к шторам, откинул в сторону одну из них и увидел длинный коридор, стены которого были выкрашены в бежевый цвет. Под потолком неровный ряд желтых лампочек, слева и справа десятки дверей или открытых проемов. В дальнем конце коридора пожилая женщина в светлом халате драила шваброй деревянный пол.

Ким решительно вторгся на служебную территорию «Гранда», сделал несколько шагов, заглянул в первый проем. Это была небольшая комната для отдыха официантов. Диванчик, перед ним круглый столик с пепельницей, спичками и пачкой папирос. Дальше парень обнаружил широкую лестницу, ведущую на второй этаж, и пару запертых дверей.

Когда он торкнулся в третью, сзади послышался голос:

— Вы кого-то ищете, молодой человек?

Костя резко обернулся и увидел статного симпатичного брюнета лет сорока восьми — пятидесяти. Ладно сидящий черный костюм, бабочка, лаковые туфли.

«Явно не из обслуги!» — смекнул оперативник.

— Ищу, — подтвердил он. — В зале никого, а мне пора рассчитаться.

— Безобразие! — воскликнул незнакомец. — Я сейчас разберусь с вашим официантом.

— Нет-нет, — запротестовал Костя и поспешил объяснить:

— Он хорошо меня обслуживал, претензий нет никаких. Есть вопрос. Я, собственно, и зашел сюда в поисках, кому бы его задать.

— Ага. Готов выслушать вас.

— Мне очень понравилось в вашем ресторане. Уютно, готовят отлично. Так вот. У моей девушки скоро день рождения, и я хотел бы привести ее сюда. Только вот зал уж слишком большой. К вечеру здесь наверняка много народу, слишком шумно.

Брюнет расплылся в улыбке, снисходительно обнял за плечи юного гостя и повел его к выходу из служебного коридора.

— Конечно, наш главный зал, который мы называем большим, не совсем подходит для романтических вечеров влюбленных пар. За его столиками лучше провести время в теплой компании родственников, друзей или коллег по работе, — проговорил он ласково и убедительно. — А для общения с любимой девушкой у нас имеются залы поменьше. Когда вы планируете нас посетить вместе с девушкой?

— Дня через четыре или пять.

— Чудесно! Когда определитесь с датой празднования, позвоните мне. — Брюнет подал ему визитную карточку. — Или навестите лично. Я покажу вам кабинеты, мы обговорим детали и меню.

На том они и раскланялись.

Константин рассчитался с официантом и через пять минут топал домой. Василькова увидеть ему так и не удалось. За сытный, вкусный, но довольно скромный ужин пришлось выложить тысячу сто тридцать рубликов, и еще семьдесят он оставил официанту на чай. Тысячу двести из двух как корова слизнула.

Зато он познакомился с брюнетом, служившим в «Гранде» как минимум администратором, и зарезервировал отдельный кабинет. Дня через два Ким снова посетит ресторан и попробует встретиться с Александром Ивановичем.

Дело оставалось за малым. Найти деньги и девушку.

Предложение Разгуляева переселиться в помещение сторожки застало Василькова врасплох. Да, жить в сыром полуподвале, каждый день нагружать печень алкоголем и слушать пьяные бредни Тимофея ему опротивело и надоело. Но быть под постоянным присмотром работников «Гранда» хотелось еще меньше.

Майор понимал, что за добротой администратора кроется расчет. Тому надоело ежедневно посылать какого-то приблатненного утырка, чтобы тот проследил за новичком. Куда проще было поселить его под боком в ресторане под постоянным присмотром ночного сторожа.

Однако отказываться от переселения Александр не стал. Он решил, что настоящий Аверьянов с радостью ухватился бы за подобный шанс.

На следующий день Васильков прибыл на работу со своим фибровым чемоданом, наполненным нехитрым набором самых необходимых вещей. Сторож Михаил Михайлович был предупрежден начальством об уплотнении. Вряд ли это известие его обрадовало, но он встретил нового соседа широкой беззубой улыбкой.

— Проходи, Саня, — сказал сторож и посторонился, пропустил официанта через служебный вход. — Каморку мою знаешь. Заноси свои вещички, а потом разберемся. На вот ключ.