Роберт Гулик - Призрак в храме

— Вы сказали, ваша честь, что эти поиски спрятанного предмета не имеют отношения к нашему делу. Но нам же известно, что Сэн Сань часто бывал в храме. Может, все-таки существует какая-то связь между убийством и этими поисками, несмотря на то что они происходили задолго до убийства?

— Да, ты прав, Хун! Это не исключено. Сэн Сань и второй мужчина могли быть убиты, потому как нашли то, что тщетно искал другой человек. — Судья снова задумался, поглаживая длинную бороду. — Ну а пропавшее тело и отрубленную голову внутри храма искать бессмысленно. Ты же видишь, здесь нет нигде ни единой капли крови и даже следов того, что где-то кровь была стерта, если не считать той лужи перед алтарем. — Он показал на вершины деревьев внизу. — Думаю, что искать останки нужно в этих дебрях. Изрядный труд, — посмотри, какую огромную площадь занимает храмовый комплекс. Ну, делать нечего, спускаемся.

Три стражника, осматривавшие верхние этажи, доложили, что не обнаружили там никаких следов. На стенах не было обшивки, и плиты никто не поднимал.

Начальник стражи стоял в зале, вытирая шейным платком грязное, вспотевшее лицо. Его люди стояли вокруг него и перешептывались.

— Кто-то осматривал полы и стены, ваша честь, но никакого большого ящика мы не нашли, — сообщил он с удрученным видом.

— Должно быть, он закопан где-то в саду. Кстати, вы не знаете, куда ведет вон та узкая дверь возле алтаря? С верхнего этажа западной башни я никаких дверей в наружной стене не заметил.

— Дверь ведет в узкий задний двор за залом, ваша честь. Раньше в стене была дверь, но ее давным-давно заложили кирпичом.

— Хорошо. Отведи своих людей в сад. Постарайтесь отыскать место, где недавно что-нибудь копали. А мы со старшиной тем временем посетим Приют отшельника.

Проходя по переднему двору, судья сказал:

— У убийцы должен был быть сообщник, Хун. Вытащить тело Сэн Саня наружу, испачкать кровью куртку А Лю, потом захоронить труп и голову второго человека где-то в густых зарослях — это работа не для одиночки. Два убийства и ни одного мотива! Мне это совсем не нравится, Хун.

Они прошли через тройные ворота и направились по дорожке вдоль внешней стены храма. Судья продолжил:

— Во времена политических волнений буддийские монахи часто закапывали золотые статуи и другие ценные предметы поклонения, чтобы их не украли. Если бы в этом заброшенном храме было такое спрятанное богатство, у нас был бы основательный мотив. Беда в том, что я никогда не слышал упоминаний ни о каком зарытом сокровище в связи с этим местом.

— Может быть, кто-нибудь нашел упоминание об этом в каких-то старых, давно забытых записях?

— Это вполне возможно, Хун. Предположим, что нашедший такое упоминание нанял трех-четырех бездельников, чтобы они помогли в тайных поисках спрятанного сокровища. Если Сэн Сань и второй мужчина были среди них и попытались присвоить всю добычу, у остальных имелось достаточно оснований убить их. Такая теория установила бы логи-

ческую связь между поисками спрятанного и убийствами.

Дорожка привела их в рощу между храмом и Приютом. Судья остановился и обернулся:

— Отсюда нам хорошо виден весь храм. Холм довольно круто спускается сразу за задней стеной. Поэтому на тропинке, ведущей вниз к дороге, так много крутых поворотов. Нам надо постараться узнать побольше об истории храма, Хун. Когда вернемся в управу, я хочу просмотреть старые дела, выяснить, когда именно власти приказали обитателям покинуть храм, кто был его настоятелем и велись ли когда-нибудь какие-либо разговоры о спрятанном богатстве.

После нескольких минут ходьбы через лес они увидели аккуратно оштукатуренную стену Приюта отшельника, небольшого одноэтажного храма в чисто китайском стиле. Крыша была из черепицы с зеленой глазурью; ее изогнутые края заканчивались поднятыми вверх углами, заостренными, как хвост дракона. Откуда-то донеслось отдаленное кряканье уток, заглушаемое непрекращающимся стрекотом цикад.

Хун ударил медным молотком в красные лакированные ворота. Потом постучал еще несколько раз. Наконец отворилось окошечко, и за решеткой показалось девичье лицо. Девушка подозрительно осмотрела посетителей большими настороженными глазами и строго спросила:

— Что вам нужно?

— Мы из судебной управы, — ответил ей старшина. — Откройте!

Девушка впустила их в маленький мощеный дворик. Она явно была служанкой, судя по ее простой синей куртке и широким штанам из такого же материала. Судья Ди заметил, что у нее простоватое, но довольно красивое лицо; на круглых щеках виднелись ямочки.

Серые плиты двора были безукоризненно чистыми и политы водой, что создавало ощущение прохлады. Слева возвышалась небольшая постройка из красного кирпича, справа — здание побольше с верандой. Стены храма напротив были ослепительно белыми, а колонны, поддерживающие изогнутые углы крыши, покрыты красным лаком. Рядом с колодцем в углу стояли полки с растениями в горшках, а на верхней полке — несколько фарфоровых ваз с искусно составленными букетами. Судья узнал способ аранжировки цветов, который использовали его жены, и предположил, что это работа настоятельницы. В воздухе витал нежный аромат орхидей. После заброшенного храма такая изысканная атмосфера показалась ему весьма приятной.

— Ну, — нетерпеливо спросила девушка, — чем же я могу помочь вам, ваша честь?

— Отнеси мою визитную карточку настоятельнице, — сказал судья, засунув руку в рукав.

— Настоятельница спит, — хмуро ответила она. — Сегодня ей предстоит отправиться в город на прием в резиденции судьи. Конечно, если вы настаиваете, я...

— О нет, — поспешно сказал судья, — я пришел только спросить, не слышали ли вы или не видели ли чего-нибудь необычного прошлой ночью. Около полуночи в заброшенном храме куролесили бродяги.

— Около полуночи? — усмехнулась она и широким жестом показала на здания. — Все эти постройки я должна содержать в чистоте, причем совсем одна! Сам храм очень маленький, но на алтаре много миниатюрных предметов, с которых надо стирать пыль. Неужели вы думаете, что я допоздна засиживаюсь после целого дня работы?

— А покупки ты тоже делаешь сама? — полюбопытствовал судья. — Если тебе приходится ходить по этой лестнице вверх и вниз каждый день...

— Я хожу раз в неделю за соей, солью и соевым творогом. Мы не едим ни рыбы, ни мяса — уж такое мое везение!

— Однако я слышал кряканье уток.

Ее лицо смягчилось.

— Это мои утки. Настоятельница разрешает мне держать их ради яиц. Утята такие смышленые... — Она умолкла, а потом резко спросила: — Чем еще я могу быть вам полезна?

— Сейчас больше ничем. Пойдем, Хун. Посмотрим, как обстоят дела в храме.