Антонио Гарридо - Скриба

Хоос – предатель, Алкуин – убийца… Или наоборот, это ничего не меняет.

Вернувшийся после обхода постов Исам показался ей как никогда привлекательным. Тереза допила вино и доверчиво взяла его за руку, сама не понимая, почему ей так хорошо рядом с ним. Молодой человек обнял ее, и она закрыла глаза, надеясь, что он справится со всеми ее трудностями, развеет все сомнения и страхи… Так, у него на груди, она и уснула, раскрасневшись от приятного тепла.

Утром Тереза проснулась с сильной головной болью, а от легкого покачивания судна ее затошнило, однако она сдержалась и, пробираясь между разными пожитками, отправилась на поиски Исама. На носу она встретилась с Грацем, и тот сообщил, что Исам пошел посмотреть, как обстоят дела на других судах.

– А мне наказал проследить, чтобы до его возвращения вы оставались тут.

Ничего не поделаешь, пришлось подчиниться. Тереза вернулась на корму и, жуя данный Грацем черствый хлеб, немного полюбовалась крепостью, а потом решила еще раз взглянуть на свои восковые таблички.

Даже когда встало солнце и занятые работой люди стали ходить мимо, случайно задевая и толкая ее, она продолжала сосредоточенно всматриваться в переписанные из Библии странные строки. Слова обрывались, путались, казались бессмысленными, как скороговорка, но все так или иначе были связаны с документом Константина, в этом она была уверена.

Она разложила четыре таблички на крышке бочки в надежде, что созерцание их всех вместе поможет проникнуть в тайну. И вдруг ей на память пришли слова отца.

« Sic erunt novissimi primi, et primi novissimi ».

Что он хотел этим сказать? Тереза попросила у Граца Библию, хранившуюся на судне для защиты от разных напастей во время плавания, и нашла двадцатую главу в Евангелии от Матфея: « Sic erunt novissimi primi, et primi novissimi » – «Так будут последние первыми, и первые последними». Девушка прочитала предыдущую и последующую главы, но не обнаружила ничего, что могло ей помочь. Она снова взглянула на таблички, потом – на библейский стих «Так будут последние первыми, и первые последними», повторила то же самое еще раз и провела пальцами по выступам на воске.

И вдруг Тереза все поняла. Она попробовала читать наоборот, от последнего слова к первому, и, будто по волшебству, слова сложились в ясные предложения, а те – в четкие параграфы. Теперь она знала, что удалось выяснить ее отцу. Торопливо спрятав таблички под скамью, она побежала к Грацу узнать, когда все-таки вернется Исам.

– Да уже должен был вернуться, – безмятежно ответил тот.

Прогуливаясь по судну, Тереза выучила наизусть содержание табличек, после чего опять отправилась к Грацу с просьбой проводить ее на берег, однако он напомнил ей о приказании Исама.

– А если он не вернется?

– Вернется. Он всегда возвращается.

Такой ответ Терезу не удовлетворил, и она решила: если к полудню Исам не придет, она одна отправится в крепость.

Когда полдень миновал, Тереза решилась. Она закуталась в плащ, какие носят на судне, надвинула на глаза шерстяную шапку, взяла в качестве прикрытия мешок, воспользовалась тем, что Грац занялся починкой паруса, спустилась на берег и направилась к крепостным стенам. Первый караульный не обратил на нее внимания, но у самых ворот пришлось подождать, пока дотошный стражник отвлечется на проезжающие повозки.

Уже в крепости Тереза постаралась избежать открытых внешних дворов, намереваясь проникнуть в здание через кухонные лабиринты. Две собаки начали было лаять, но успокоились, стоило погладить их по голове. Она пересекла галерею и направилась к коридору, ведущему в покои Алкуина. Дверь оказалась заперта, и девушка поспешила в скрипторий, где и застала монаха за чтением украденной Библии. Увидев ее, Алкуин поднялся.

– Где тебя носит? Я все утро тебя ищу. – Он аккуратно закрыл книгу и отодвинул ее.

Тереза глубоко вздохнула и подошла поближе. Несмотря на страх, она решила во что бы то ни стало заставить этого монаха-убийцу вытащить ее отца из подземной камеры. Алкуин предложил ей сесть, после чего достал документ, над которым девушка работала, и как ни в чем не бывало положил перед ней на стол.

– Ты опаздываешь, нужно поторопиться, – сказал он и вернулся к Библии.

– Вы не хотите спросить меня об отце?

Алкуин смущенно кашлянул.

– Прости, но со всеми этими событиями я стал немного рассеянным. Не знаю, известно ли тебе, но вчера в крепости перерезали горло еще одному юноше.

Такой цинизм поразил Терезу. Она сглотнула и отодвинула от себя документ.

– Я не буду его переписывать, – заявила она.

Алкуин приподнял брови:

– Ты взволнованна, я понимаю, но…

– Я больше не притронусь к вашему проклятому документу! – закричала она и в ярости вскочила.

Алкуин с недоумением смотрел на нее.

– Да что с тобой происходит? – Он попытался взять ее за руку.

– Думаете, мне неизвестны ваши козни? Мой отец, девочки… этот несчастный стражник.

Алкуин окаменел, словно с ним заговорил призрак, затем, пошатываясь, подошел к двери, закрыл ее на засов, рухнул на стул и попросил Терезу продолжать. Девушка сунула руку в карман и вытащила палочку для письма.

– Я слышала, как вы разговаривали с Хоосом пару дней назад, в туннеле, и как предложили ему меня убить. Еще я слышала все о своем отце, шахте, подземной часовне и близнецах.

– Пресвятой Боже, Тереза! Что за чепуху ты несешь!

– Ах, значит, вы всё отрицаете? И насчет этой Библии тоже? – спросила она, поднимая книгу.

– Что именно? Что стряслось с этой Библией?

Тереза в ярости скрипнула зубами и объяснила, что из-за нее погиб стражник. Алкуин усмехнулся.

– Выходит, мы с Хоосом договорились, что, как только ты закончишь документ, тебя убьют…

– Да, – подтвердила девушка.

– Ах, вот в чем дело. – Алкуин медленно встал. – Но если всё так, как ты говоришь, почему бы не убить тебя прямо сейчас? – Он подошел к девушке, положил руку ей на плечо около шеи и почувствовал, что она дрожит.

– Предупреждаю: если со мной что-нибудь случится, вы не получите вовремя свой документ.

– Почему ты так в этом уверена? – Алкуин окунул перо в чернильницу, написал что-то на пергаменте и протянул его Терезе.

– Вы умеете писать по-гречески! – удивленно воскликнула она.

– Да, а еще по-арабски, на коптском и еврейском языках.

– Но тогда…

– Зачем я использовал тебя, если мог сам заняться документом? Это сложный вопрос, и ответ на него требует времени, которым мы, похоже, не располагаем. – Алкуин подошел к двери и отодвинул засов. – Если хочешь узнать правду, то должна мне доверять, а в противном случае можешь покинуть скрипторий.

Тереза сжала спрятанную под одеждой железную палочку. Она не верила Алкуину, но если ради спасения отца придется рисковать жизнью, она сделает это не задумываясь. Поэтому Тереза согласно кивнула и снова села. Алкуин, явно довольный, расположился по другую сторону стола и стал перебирать какие-то документы.