Катерина Райдер - Кровь и молоко

– Томас, Господи Боже, ты здесь! – Говард не рыдала, но дышала часто и прерывисто. Она была ещё бледнее, чем в саду, и дрожала, точно крылья бабочки на ветру.

– Всё хорошо, душа моя, всё хорошо! Я с тобой, – крепко обняв теперь уже вдову, Рэнделл окинул взглядом комнату.

Судья сидел на хозяйском стуле перед занавешенным окном, распластав грудь и руки по столу. Голова его упиралась широким лбом в столешницу. Весь стол был залит кровью. Она вязкой жижей растеклась по глянцевой поверхности и тягуче капала на ковёр.

– Какого чёрта?! – в кабинет влетел Байрон. – Мистер Рэнделл, немедленно покиньте место преступления! Никто не имеет права говорить с подозреваемой до официального допроса!

Детектив было шагнул к паре и даже потянулся рукой, чтобы оттащить Говард от американца, но тот выставил вперёд ладонь в предостерегающим жесте.

– Умерьте свой пыл, Байрон, – Томас говорил крайне сдержанно, но твёрдо и уверенно. – Сделаете ещё один шаг, и в этой комнате станет на один труп больше, клянусь вам!

– Вы понимаете, что угрожаете детективу Лондонской полиции? – процедил сквозь зубы Даниэль.

– А вы понимаете, что у миссис Байрон шок? Вместо того чтобы нападать на невиновную женщину, лучше займитесь своей работой и допросите свидетелей! Идемте, Амелия, – уже обращаясь к девушке, сменив остриё голоса на мягкость шёлка, прошептал Томас, выводя в коридор еле державшуюся на ногах леди.

– Рэнделл! – окликнул его Байрон у самых дверей. – Она сказала, вы её алиби. Это правда?

Томас даже не обернулся.

– Коли сказала, значит, так оно и есть, – сухо отозвался он. После чего они с Амелией покинули кабинет.

Как только Амелия и Рэнделл вышли в коридор, толпа загудела. Кто-то выкрикивал вопросы, кто-то выдвигал необоснованные версии, кто-то напрямую обвинял в смерти судьи невесту, а кто-то просто звучно вздыхал и охал, при виде алых клякс на белоснежной ткани платья.

– Туда, – Говард указала Томасу в противоположную от главного холла сторону. – Там есть лестница для прислуги, нам не пройти через этих стервятников.

Мужчина понимающе кивнул и повернул в нужном направлении.

Пара прошла мимо Фостера. Он смотрел на Амелию не моргая, озадаченно и потрясённо. Вот только леди так и не поняла, что волновало журналиста больше: убийство Байрона или джентльмен, столь заботливо придерживающий её под локоть.

– Амелия… – окликнул даму журналист, прижимая к груди блокнот. Говард и Рэнделл обернулись почти одновременно. – Я могу чем-то помочь?

Голос Джозефа дребезжал, взгляд был мутным, словно джентльмен провёл несколько часов за чтением при скудном освещении. Карандаш дрожал в его пальцах, отстукивая неровный ритм грифом по обложке записной книжки.

– Со всем уважением, мистер… – вопросительно вскинув бровь, отозвался Томас. Амелия тихонько шепнула ему фамилию журналиста. – Мистер Фостер, думаю, пресса в данной ситуации не самый лучший помощник.

– Я предлагаю помощь как друг, а не как газетчик, – недовольно пробурчал Джозеф, шагнув вперёд.

– До первого гонорара, полагаю?.. – иронично усмехнулся американец, открыто ёрничая.

– Как вы смеете?! – чуть было не захлебнулся возмущением Фостер.

– Джозеф, всё в порядке, – в разговор вступила Амелия. – Я справлюсь.

Леди постаралась улыбнуться бывшему любовнику, но вышло скверно – её губы судорожно дрогнули. Тяжело вздохнув, она неодобрительно глянула на Рэнделла, тот, в свою очередь, лишь слегка повёл бровью.

– Я понимаю, он ваш приятель, но настоятельно рекомендую ни с кем не говорить, даже с сестрой, пока я не найду вам достойного адвоката, – тихо и вкрадчиво высказался американец.

Говард на мгновенье задумалась, затем бросила беглый взгляд на Джозефа и уверенно заявила:

– Уведи меня отсюда!

Джентльмен тотчас обнял девушку за плечи. Вскоре они скрылись за поворотом. Оскорблённый и взвинченный Фостер с утробным рыком швырнул им вслед блокнот.

– У вас есть предположение, кто мог это сделать? – прикрывая за собой дверь спальни Амелии, обратился к ней Томас.

– Да каждый второй приглашённый, – пренебрежительно отозвалась леди, проходя вглубь комнаты.

– А конкретнее? – Рэнделл слегка ослабил галстук, лишь сейчас заметив на своей рубашке кровь.

– Кажется, вы советовали мне ни с кем не говорить, кроме адвоката, – нервно усмехнулась Говард.

– Моего адвоката, – самодовольно ответил джентльмен и подошёл к Амелии, что изумлённо изучала себя в зеркале.

– Впечатляет… – похолодевшим голосом отозвалась леди, глядя на испачканный кровью воротничок рубашки американца.

– Что именно? – еле слышно произнёс он.

– Мы… – загадочно прошептала Говард. Томас перевёл взгляд на их отражение.

То, что он увидел, и вправду завораживало своей до дрожи пугающей красотой. Точно единое целое, они казались неотделимыми. Если вглядеться глубже, за пределы физической оболочки, то души этих людей словно переплетались при соприкосновении, заполняя своей энергией всё пространство вокруг. Разобрать, где начиналась одна и заканчивалась другая, было невозможно, и пятна крови на белых одеждах лишь сильнее подчёркивали это единство. Каждый из них по отдельности был прекрасен, пленял взор, будоражил греховные фантазии. Но вместе Томас и Амелия являли собой воистину неоспоримое совершенство.

Широкие ладони американца осторожно легли на женскую талию. Амелия прикрыла глаза и запрокинула голову, касаясь затылком его груди. Джентльмен сильнее надавил руками на тонкий стан, скользя по гладкой ткани вперёд, обнимая девушку крепче. Его горячее дыхание осело на её шее сотней волнующих ощущений.

– Это ужасно, что мне нисколько его не жаль? – чуть слышно обронила Амелия, не открывая глаз. – И даже напротив, я испытываю счастье…

Томас молчал. Он наклонился ниже, касаясь губами изгиба соблазнительной шеи. Говард чуть вздрогнула, а затем прогнулась в спине, упираясь ягодицами в пах мужчины.

– Я ужасный человек… – томно выдохнула она, вжимаясь спиной в тело Рэнделла.

– Вы сами сказали, что добрая половина господ внизу желала Байрону смерти. Мы с вами не одиноки в своём пороке, – шепнул Томас, чувствуя, как плавные покачивания бёдрами, которые совершала леди, пробуждали в нём плотские желания.

– Вы тоже желали ему смерти? – на придыхании отозвалась Амелия.

– Я не скажу ни слова без своего адвоката, – с усмешкой ответил американец и резким движением развернул даму к себе лицом.