Снорри Кристьянссон - Род [litres]

– Помочь?

Хельга мигнула. Она не услышала и не заметила Аслака. Просто неожиданно оказалось, что он стоит возле курятника.

– Нет, – сказала она, добавив: – Спасибо! – и пнула себя за то, как нескладно это прозвучало.

– Как хочешь. – Слова говорили одно, а голос совсем другое. «Я останусь здесь», – говорил он. И, может быть, ей это показалось, но еще она услышала: «Мне нравится на тебя смотреть».

– Хорошо, – выпалила она, – можешь открыть мне калитку.

Он подошел к курятнику и открыл для нее калитку – с улыбкой, в которой читалось: «Так сойдет?» Она кивнула ему. Из курятника слышался шорох лап и первое кудахтанье.

– Иду, – сказала она, пытаясь не замечать, как наливаются краской ее щеки. Калитка закрылась у нее за спиной. Шорох в маленьком курятнике нарастал, и когда она открыла дверь, куры просто выплеснулись наружу.

– Прожорливые малявки, да? – спросил, встав у изгороди, Аслак.

Хельга залезла в мешок и разбрасывала корм, пытаясь отгонять птиц из-под ног.

– Да. Они не любят, когда их запирают.

– Я бы их не винил, – сказал Аслак. – Это никому не нравится.

Она не знала, что сказать.

– Думаю, да, – выдавила она наконец.

– Думаешь – и все? – сказал Аслак. – Думать недостаточно.

Хельга подавила нарастающий страх, который не вполне могла объяснить.

– Никто не любит сидеть взаперти, – сказала она со всей уверенностью, на какую была способна, разбросала последнюю горсть корма и повернулась к калитке. Аслак облокачивался на нее, держа руку на задвижке.

Она сделала два шага к калитке.

Он не стал отодвигаться, чтобы выпустить ее.

Еще два шага.

Их глаза встретились.

В его взгляде была искра, молния.

– Никто не любит, когда его вынуждают, – сказал он.

Еще два шага, и Хельга встала у калитки так близко, что чувствовала тепло его тела.

– Никто, – сказала она.

– Думаешь?

Еще одна вспышка, теперь раздражения.

– Я знаю , – сказала она.

Аслак не отвел взгляда, но она почувствовала, что давление на калитку исчезло. Он отошел в сторону, ненамного, но так, чтобы она смогла протиснуться. С красными щеками Хельга протолкнулась мимо него и ушла. Перед глазами непрошеным гостем возник образ кладовой. Она мысленно увеличила размер полки Аслака вдвое.

Сигмар легко удерживал косу на левом плече. Йорунн несла набитый сеном мешок на правом. Они шли в приятной тишине, наслаждаясь солнечным светом, заливавшим холм. Внизу сверкала река.

– Будто камни на одежде хазара, – сказал Сигмар.

– Да ты поэт. Но если на меня надавить, я соглашусь: тут красиво.

– Это им помогло. Думаю… Погоди-ка, кто это?

Кто-то ждал далеко внизу, у самого подножья холма. Йорунн застонала:

– Это Руна.

– Это будет… любопытно.

– Она не с тобой говорить пришла.

– Я знаю. Только… Не теряй голову, хорошо?

– Когда это я ее теряла?

Пять шагов, двадцать, и вот они уже могли разглядеть лицо Руны. Она смотрела в их сторону, сжав руки перед грудью.

– Иди, – твердо сказала Йорунн.

– Уверена?

– Да.

Его плечи напряглись, но он не оглянулся на жену, а лишь сильнее стиснул рукоятку косы и зашагал шире. Когда расстояние между ними увеличилось, он сделал глубокий вдох:

– Будь по-твоему, жена ! – крикнул он, подпустив в последнее слово презрения. – Посмотрим, кто прав!

Несколько мгновений спустя он миновал Руну, даже не взглянув на ее обеспокоенное лицо.

Когда Йорунн подошла к Руне, та заметно вздрогнула.

– Йорунн, – сказала она дрожащим голосом. – Мне… мне надо с тобой поговорить.

– Почему со мной? – резко спросила Йорунн и замедлилась, проходя мимо, но не сильно, так что Руне пришлось развернуться, догнать ее и пойти рядом.

– Я… – она шмыгнула, потом прочистила горло. – Я хочу кое-чем с кем-нибудь поделиться, и думаю, что могу тебе рассказать.

Тропа вела прямиком к западной ограде хутора, но Йорунн не сбавляла темп. Вдалеке свернул за угол и скрылся из вида Сигмар.

Еще несколько широких шагов, и:

– Ну же, сестра. В чем дело?

– В Аслаке.

– Что такое? Ты только что видела, какие чувства на самом деле обуревают моего мужа, и хочешь моего совета? Я думала, ты в этом куда лучше меня разбираешься.

Еле поспевая за ней, Руна попыталась перевести дыхание.

– Нет! Я не это хотела… никогда !

– А я не хотела быть такой жестокой, – смягчаясь, сказала Йорунн, подойдя к воротам.

– Подожди, – просипела Руна. – Пожалуйста, помедленнее!

Йорунн проскользнула в ворота, приоткрыла их для Руны и улыбнулась:

– Прости. Когда я злюсь на Сигмара, иногда мне нужно пройтись. – Она посмотрела на невысокую женщину. – Что ж, сестра, расскажи мне, что у тебя на душе.

Задыхаясь, Руна посмотрела вверх. В глазах ее блеснули слезы.

– Я… боюсь.

– Что случилось?

– Мне кажется… мне кажется, это Аслак убил Карла.

Голова Руны дернулась от удара. Выпучив от неожиданности глаза, она уставилась на Йорунн, потиравшую костяшки правой руки.

– Ты не часть этой семьи, – прорычала Йорунн, – и ты не смеешь обвинять моего брата.

– Почему? – Руна оскалилась. – Потому что это ты убила Карла?

Первый вопль раздался позади дома. Когда послышался второй, Хельга обнаружила, что уже бежит туда. Ее сердце колотилось, краем глаза она видела Эйнара с Бьёрном и Сигмаром. Завернув за угол, она не поверила своим глазам.

– Эй! – крикнула она, схватила ведро с водой – первое, что попалось под руку, – и бросилась к двум бьющимся на земле телам. – Перестаньте!

Хельга выгнулась и размахнулась, выплеснув воду на боровшихся. Тут же она опознала Руну и Йорунн, а потом поняла, что вода была грязнее, чем она ожидала.

Подвергшись неожиданному нападению, женщины разом взвизгнули и на мгновение застыли, переводя дыхание и моргая. Йорунн опомнилась первой; она воспользовалась паузой, перекатилась, подмяла под себя противницу и ударила прямо в нос.

– Йорунн, прекрати ! – проревел Бьёрн, пролетая мимо Хельги, но кулаки его сестры поднимались и падали, молотя по рукам, которыми Руна отчаянно пыталась прикрыть лицо. Когда он схватил Йорунн, та начала пинаться, задевая скулившую Руну и пытаясь оттоптать ногу Бьёрну, но без особого успеха.

– Да что с тобой? – Здоровяк с легкостью поднял сестру на полфута от земли.

– Она сука! – прорычала Йорунн.

– Это я знаю, – сказал Бьёрн, – но и ты тоже, а мы ведь тебе морду не бьем, правда? Что случилось?

Но Йорунн отказывалась отвечать и лишь извивалась в его руках.

– Выпусти меня, ублюдок, – прошипела она.

Хельга увидела, что Бьёрн принял решение и повернул к реке.

– Пусти меня! – визжала Йорунн. – Пусти!

Бьёрн продолжал идти, безмолвный, как зима.