Снорри Кристьянссон - Род [litres]

– Но ведь приданое ты получила? – спросила Хильдигуннюр. – Карл сказал…

– …что передаст его, – мрачно закончил Уннтор. – Он как раз собирался плыть на Русь.

На этот раз всхлипнула Агла, склонившая голову от стыда.

Родичи замолчали, погрузившись каждый в свои мысли.

Хельга разглядывала их, одного за другим, пытаясь представить, что происходит у них в головах. Громадный Уннтор, обозленный на Сигмара, и Хильдигуннюр, стоявшая над Йорунн как мать-медведица. Бьёрн, погруженный в мысли о бесчестности брата. Рядом с ним его жена, не отпускающая руку мужа. Агла и Гита, прижавшиеся друг к другу в стыде и ужасе. Руна, странно тихая и робкая. Очень быстро она простила Йорунн. «Что она знает?» А рядом с ней Аслак, который так гневался на сестру, а теперь выглядел глубоко встревоженным.

А в центре Йорунн, лгунья .

Она была в этом уверена.

Ничего не совпадало. Они с Сигмаром были неразлучны с самого приезда – а теперь? Ни с того ни с сего он оказался чудовищем? Эти фрагменты не стыковались – часть из них была ей даже неизвестна, но все равно ее не отпускало жуткое ощущение неправильности.

Но как только она успокоилась настолько, чтобы как-то упорядочить для себя все увиденное, ее отец нарушил молчание:

– Так почему мне нельзя отправиться за этим ублюдком?

– Ростом вы похожи, но к счастью, в одном из вас есть и моя кровь, – сказала Хильдигуннюр. – Подумай. Если муж убивает брата жены?..

– Браку конец, – сказал Уннтор.

– И наша сестра уйдет с приличным куском шкуры Сигмара, – сказал Аслак.

– А потом, может быть, – добавил Бьёрн, – мы придумаем, как ей унаследовать и остальное, не потеряв имени. Вряд ли всякие псы вздумают ломиться к ней в дверь, если будут знать, что у нее в руках их денежки и честь в придачу.

Йорунн улыбнулась любящей парочке ее защитников-великанов, и у Хельги скрутило живот. «Ты бы ударила обоих в спину, если бы знала, что это сойдет тебе с рук».

– Вы оба можете пойти за ним, – твердо сказала Хильдигуннюр. – Мы и без вас справимся, да и выспимся получше. – В комнате послышались смешки. – Сюда он заявится в последнюю очередь.

Хлопнула дверь, и показался Яки.

– Это Сигмар. Он в полумиле отсюда, и быстро приближается. И он не один.

Хельга не заметила, как ее мать достала нож. Он просто появился в ее руке, словно всегда там был. Бьёрн вышел за дверь, и его могучий торс озарило солнце; сразу за ним шли Уннтор и Эйнар, чуть позади – Аслак.

– Возьми детей, – бросила Агле Хильдигуннюр. – Выведи их через задний двор. Спрячьтесь в лесу. – Она повернулась к Хельге: – Иди с ними: вверх по холму, потом вокруг.

– А вы куда? – спросила Хельга. Собственные слова звучали странно. Они пробивались к ней будто сквозь толщу воды.

– У нас гости, – сказала Хильдигуннюр. – Невежливо будет их не приветить. Давай иди.

– Нет, – сказала Хельга.

– Что?

– Я вас не брошу.

Лицо Хильдигуннюр молниеносно приблизилось к ней. Она чувствовала запах старой женщины: жара, кожа, солнечный свет. «И никакого страха».

– Беги. – Ее мать отрубила слово, едва оно показалось на свет.

Что-то в Хельге повернулось, выгнулось и застряло.

– Нет.

– Они без тебя заблудятся.

Снаружи залаяли собаки, громко и злобно.

– Я знаю лес, – сказала Руна. Когда Хильдигуннюр резко обернулась к ней, она продолжила, по привычке проявляя непокорность: – Она хочет быть с тобой. Позволь ей.

Не дождавшись ответа, она схватила близнецов и направилась вслед за Тири.

Хильдигуннюр посмотрела в спину Руне, потом на Хельгу. В ее глазах что-то блеснуло.

– Хорошо. Но держись за мной. Если будет драка – кружи, старайся зайти им за спины.

Ее мать уже шла к двери. Снаружи слышались выкрики.

Дверь была грубой на ощупь. «Что, если я выхожу из дома в последний раз?» Ее пальцы задержались на дереве. Внутри у нее была отчетливая пустота, чего-то не хватало… «Страха». Ни видений с занесенными топорами, ни трепыхания сердца в груди, ничего. Зажмурившись от солнечного света, Хельга поняла, что действительно не боится. Может, она была гораздо ближе к Хильдигуннюр, чем думала.

Она вышла наружу.

Ее глаза привыкли к свету – и она дважды моргнула, не совсем поверив тому, что увидела: девять лошадей, больших и сильных. На них сидели пятеро молчаливых мужчин с Сигмаром во главе. Может, дело было в угле зрения, но Хельге невольно подумалось, что верхом он выглядит совсем иначе. Сигмар казался спокойным и расслабленным. Что-то в нем явно изменилось.

У него был меч.

Ножны свисали с его бока так естественно, что поначалу она их не заметила. У каждого из прибывших с ним был топор или клинок. У двоих за плечами висели еще и луки.

В сравнении с ними защитники Речного хутора выглядели неожиданно… человечными . Да, Бьёрн был огромен, но одного удара лошадиного копыта хватило бы, чтобы с ним покончить. Стоявшие бок о бок Уннтор с топором и Яки с палицей, ее отец и его побратим, неожиданно показались очень старыми, а Эйнар и Аслак рядом с ними очень молодыми.

– Уннтор Регинссон. Я пришел извиниться перед тобой. – Голос Сигмара был спокоен и размерен.

– За что? – прорычал Уннтор.

У Хельги перехватило дыхание, когда Сигмар стремительно задвигался – и спешился.

– Я покинул твой дом в спешке и обошелся с моей женой не так, как должен был.

Она почувствовала, как рядом с ней напряглась ее мать, когда до них донеслись голоса.

Высокие голоса.

Детские голоса.

Из-за угла показались Агла и другие женщины, шедшие медленно, тесной кучкой. Отарой . Позади них двигались, как пастушьи собаки, трое вооружённых мужчин, тихих, но опасных.

– Они нас ждали, – негодующе сказала Руна.

«Рада видеть, что она приходит в себя», – подумала Хельга.

– Сигмар, – голос Йорунн был тих, но услышали его все.

Эффект последовал незамедлительно. Сигмар изобразил глубокое страдание.

– Милая моя жена, – сказал он, – пожалуйста.

– Что «пожалуйста»? – спросила Йорунн.

– Пожалуйста, прости меня.

Йорунн уставилась на него, и губы ее задвигались так, словно она пыталась произнести слова, которые не хотели выговариваться.

Хельга посмотрела по сторонам. Казалось, ни один человек на дворе не знал, что и думать. Уннтор все еще стискивал топор, Эйнар казался растерянным. Люди Сигмара скучали, но были начеку, словно занимались таким – или чем-то подобным – бессчетное число раз.

– Я не знаю, что тут творится, – твердо сказала Хильдигуннюр, – но вот что сейчас будет. Сигмар, мы приглашаем тебя и твоих людей преломить с нами хлеб и, может быть, выпить чего-нибудь холодного. Пока вы под моей крышей, у вас есть права гостей. Йорунн, ты поговоришь с мужем. Если я увижу хоть один меч, когда досчитаю до пяти, его хозяину крупно не поздоровится. Все поняли?