Генрих Аванесов - Земля Бранникова

В эту ночь повторился сон, в котором Виктор прошел через новую дверь и снова очутился в большом помещении. Он убедился, в том, что находившиеся там люди действительно живут в соседних домах. Они проводили время в разговорах и выглядели весьма довольными. Чувствовалось, что люди заняты важным общественно полезным делом.

Проснувшись, Виктор не поленился встать с кровати и подойти к новой двери. Ожидая увидеть за ней заснеженный сад и ощутить холод морозной мартовской ночи, он взялся за ручку двери. На этот раз она легко поддалась, но за дверью действительно оказалось большое, заполненное людьми помещение. Более того, на этот раз его появление здесь заметили. Взгляды всех присутствующих обратились к нему, как будто именно его тут и не хватало. Видимо, именно в этой комнате и формировалась та самая новая общность независимых, свободных и сытых людей, в которых так нуждалась демократия. Виктор уже собрался перешагнуть через порог, но тут ему вспомнился его собственный поход во власть. Давно, в конце восьмидесятых, и слова жены: «Занимался своими железками, вот и занимайся! Беда, коль пироги начнет печи сапожник!» Да и кто он, в конце концов, такой, чтобы определять будущее страны с тысячелетней историей?

Виктор с треском захлопнул дверь и вернулся в свою постель. Что-то там за дверью было не по нему Перспектива включиться в нескончаемые споры его не радовала. А ничего другого там не ожидалось.

Утром Виктор проснулся с твердо принятым решением. Нельзя изменять самому себе. Надо работать, как он это делал всю жизнь, и нечего тут нюни распускать. Дом его понял и перестал предлагать альтернативные варианты жизненного пути.

С месяц, наверное, Виктор изнурял себя походами по окрестностям, питаясь исключительно тем, что давал ему дом. В свои шестьдесят лет он был в хорошей физической форме, а теперь, оказавшись на свежем воздухе, он снова чувствовал себя таким же сильным и легким, как в молодости. За день он проходил теперь около сорока километров и далеко не всегда возвращался ночевать домой. Усталости при том не испытывал, да и холода не ощущал, хотя ночевал часто в лесу в заброшенных сторожках, а то и в полях, в редких теперь стогах сена.

Как-то, когда уже стало тепло, когда зазеленела трава, а деревья стали покрываться свежей листвой, Виктор, вернувшись домой, заметил, что в метре от дома появился небольшой холмик. Сразу же вспомнился Григорий. Где он теперь, что с ним, жив ли вообще? За тридцать лет знакомства с ним Виктор так и не узнал, где живет его благодетель. Есть ли у того, кто помогал ему самому, да и многим другим строить свои дома, собственное жилье?

За долгие годы Виктор привык к неожиданным появлениям и исчезновениям Григория. К тому, что тот всегда озабочен чужими проблемами. Ему никогда не приходило в голову, что у Григория могут быть собственные проблемы. Бескорыстное подвижничество Григория в разное время вызывало у Виктора неоднозначные чувства, начиная от недоумения, недоверия и даже страха вначале, и кончая чувством глубокой благодарности и уважения теперь, когда все, или почти все в этой жизни было уже позади.

В последний свой визит, года три тому назад, Григорий оставил Виктору свой инструмент, с которым он, как казалось, никогда не расставался: «Пусть у тебя полежит», — сказал он, ничего не объясняя.

— Что это было? — думал теперь Виктор, вспомнив про инструмент и глядя на растущий у дома холмик. И тут же удивился собственной тупости: «Да, ведь это он прощался со мной, а заодно и свои дела мне передавал! Теперь я должен помогать другим строить дома, а кому — и выращивать их!»

Если бы кто-нибудь, совсем недавно сказал Виктору, что под конец своей жизни он займется бескорыстной помощью людям так, как это делал Григорий на его глазах, Виктор бы изумился. Не возмутился и не удивился, а именно изумился бы. Но сейчас все сошлось как-то само собой, и Виктор взял на себя этот крест…

На следующее утро он уложил в рюкзак инструмент, что оставил ему Григорий, и отправился в путь.

Весной не только птички поют и гнезда вьют. Люди делают то же самое, начинают осваивать новые земли, строить дома. Вблизи больших городов это особенно заметно.

— На наш «Родник» похоже, — подумал Виктор, идя по только что размеченной геодезистами улице нового поселка.

И вправду, своим расположением поселок сильно походил на «Родник», каким он был тридцать лет назад, когда только начинал строиться. Такой же лесок на горизонте, и большое чистой воды озеро не так уж и далеко. С час тому назад Виктор долго шел вдоль его берега. На одном из участков молодой человек пилил бревно. Делал он это так неумело и так неуклюже, что Виктору захотелось помочь ему. Он подошел к бревну и придержал его. Дело у молодого человека пошло лучше, он продолжал пилить и понял, что ему помогают, только когда закончил работу.

Вытирая со лба пот, он обернулся, и, увидев незнакомца, улыбнулся ему широкой, открытой улыбкой: «Здравствуйте, — сказал он, — а вы кто? И с чего это вы мне помогать вздумали?»

Неожиданно для самого себя Виктор ответил ему так, как это сделал Григорий много, много лет назад: «Прохожий я. Странник. Виктором меня кличут. Не грех и помочь доброму человеку».

Московская область,

Сергиево-Посадский район, поселок Абрамцево

2014–2016