Борис Акунин - Коронация, или Последний из романов

И на этом поток высочайших милостей не иссяк.

– Взамен содержимого некоей шкатулки, благодаря вам вернувшейся к царице, – мне показалось, что здесь в голосе императора зазвучала лукавая нотка, – мы жалуем вас бриллиантовой табакеркой с нашим вензелем и наградными из нашего личного фонда – десятью тысячами рублей.

Я снова поклонился:

– Покорнейше благодарю, ваше императорское величество.

На этом церемония награждения была завершена, и я попятился назад, за спины августейших особ. Эндлунг тайком подмигнул мне и состроил почтительную физиономию – мол, где мне теперь до такой важной персоны. Я хотел ему улыбнуться, но не получилось.

А государь уже обращался к членам Зеленого дома.

– Бедный маленький Мика, – сказал он и скорбно сдвинул брови. – Светлый агнец, злодейски умерщвлённый гнусными преступниками. Мы скорбим вместе с тобой, дядя Джорджи. Но ни на минуту не забывая о родственных чувствах, давайте помнить и о том, что мы не простые обыватели, а члены императорского дома, и для нас авторитет монархии превыше всего. Я сейчас произнесу слова, которые, возможно, покажутся вам чудовищными, но все же я обязан их сказать. Мика умер и ныне обретается на небесах Спасти его нам не удалось. Но зато спасена честь и репутация Романовых. Кошмарное происшествие не имело никакой огласки. А это главное. Уверен, дядя Джорджи, что эта мысль поможет тебе справиться с отцовским горем. Несмотря на все потрясения, коронация совершилась благополучно. Почти благополучно, – добавил государь и поморщился – очевидно, вспомнив о Ходынской неприятности, и эта оговорка несколько подпортила впечатление от маленькой речи проникнутой истинным величием.

Ещё более ослабил эффект Георгий Александрович, вполголоса сказавший:

– Посмотрим, Ники, как ты заговоришь об отцовских чувствах, когда у тебя появятся собственные дети…

В коридоре ко мне подошла Ксения Георгиевна, молча обняла, положила голову мне на плечо и дала волю слезам. Я стоял неподвижно и только осторожно поглаживал её высочество по волосам.

Наконец великая княжна распрямилась, посмотрела на меня снизу вверх и удивлённо спросила:

– Афанасий, ты не плачешь? Господи, что у тебя с лицом?

Я не понял, что она имеет в виду, и поворотил голову, чтобы взглянуть в висевшее напротив зеркало.

Лицо было самое обыкновенное, только немножко застывшее.

– Ты передал ему мои слова? – всхлипнув, спросила шёпотом Ксения Георгиевна. – Сказал, что я его люблю?

– Да, – ответил я, помедлив – не сразу вспомнил, что она имеет в виду.

– А он что? – Глаза её высочества, мокрые от слез, смотрели на меня с надеждой и страхом. – Передал мне что-нибудь?

Я покачал головой.

– Нет. Только вот это.

Вынул из кармана опаловые серьги и бриллиантовую брошь.

– Он сказал, ему не нужно.

Ксения Георгиевна на миг зажмурилась, но и только. Все-таки не зря её высочество с детства обучали выдержке. Вот и слезы уже не текли по её нежным щекам.

– Спасибо, Афанасий, – тихо молвила она. Голос прозвучал так устало, будто её высочеству было не девятнадцать лет, а по меньшей мере сорок.

Я вышел на веранду. Что-то дышать стало трудно. К вечеру над Москвой повисли тучи. Видно, ночью будет гроза.

Странное у меня было ощущение. Судьба и монаршья милость одарили меня со сказочной щедростью, вознесли на высоту, о которой я и не мечтал, а чувство было такое, будто я потерял всё, чем обладал, и потерял навсегда.

Над кронами деревьев Нескучного парка прошелестел ветер, заполоскал листвой, и я вдруг отчего-то вспомнил предложение Эндлунга перейти в морскую службу. Представил чистый горизонт, пенистые гребни волн, свежее дыхание бриза. Глупости, конечно.

Из стеклянных дверей вышел мистер Фрейби. Ему тоже в минувшие дни пришлось несладко. Остался один, без господ. Побывал под тяжким подозрением, подвергся многочасовому допросу и теперь вместе с багажом повезёт в Англию свинцовый гроб с телом мистера Карра. Однако все эти испытания на батлере никоим образом не отразились – он выглядел всё таким же флегматичным и благодушным.

Приветливо кивнул мне и встал рядом, облокотившись на перила. Закурил трубку.

Эта компания меня вполне устраивала, так как с мистером Фрейби вполне можно было молчать, не испытывая ни малейшей неловкости.

К подъезду выстроилась вереница экипажей – сейчас должен был начаться разъезд.

Вот с крыльца стали спускаться их величества, сопровождаемые членами императорской фамилии.

На последней из ступенек государь споткнулся и чуть не упал – Кирилл Александрович едва успел схватить венценосного племянника за локоть.

Рядом с высокими, осанистыми дядьями его величество смотрелся совсем неимпозантно, словно шотландский пони среди чистокровных скакунов. Поистине неисповедим промысел Божий, подумал я. Из всех Романовых Господь зачем-то избрал именно этого, чтобы возложить на его некрепкие плечи тяжкое бремя ответственности за судьбу монархии.

Царственная чета поднялась в карету Великие князья взяли под козырёк, Ксения Георгиевна присели и книксене. Вид у её высочества был гордый и надменный, как и подобает великой княжне.

Ради высочайшей аудиенции я нарядился в зеленую ливрею с золотым позументом. Получается, в последний раз.

Что-то оттягивало боковой карман. Я рассеянно сунул туда руку и нащупал книжку. Ах да, русско-английский лексикон, подарок мистера Фрейби.

Интересно, что думает проницательный англичанин о русском царе.

Я полистал страницы и составил вопрос:

– Вот ю синк эбаут нью царь?

Мистер Фрейби проводил взглядом раззолоченное ландо с камер-лакеями на запятках. Покачав головой, сказал:

– The last of Romanoff, I'm afraid.

Тоже достал словарь, англо-русский, забормотал:

– The article is out… «Last» is «posledny», right… «of» is «iz»…

И с непоколебимой уверенностью произнёс, тщательно выговаривая каждое слово:

– Последний – из – Романов.

Добро пожаловать! (фр.)

Добро пожаловать! (нем.)

Мой английский коллега (фр.)

Незачем (фр.)

Красная Шапочка (фр.)

И она пошла через лес, чтобы навестить бабушку (фр.)

Не показывайте пальцем! (фр.)

Зачем тебе эта дрянь? (фр.)

Хочу, и всё! (фр.)

Унесите великого князя (фр.)

Я иду! Иду! (фр.)

С приветом от д-ра Линда (фр.)

Собачьи бакенбарды (фр.)