Вячеслав Каликинский - Агасфер. Золотая петля. Том 1

Ящики с золотом быстро выгрузили из саней. Люди поволокли золотую ношу вниз по дороге, к огромному валуну, обвязанному веревкой. Конец веревки уходил вниз по стенке «воронки» и терялся в темноте.

Под утро ветер разогнал в небе облака, и бледная луна осветила гигантскую воронку, на краю которой два есаула командовали спуском ящиков.

– Сначала сложим всё у входа. Там места хватит для всех ящиков! – возбужденно махал руками Потылицын. – А когда весь груз с дороги вниз переправим, можно и поглубже золото перенести. Там еще вторая пещера есть, где стены какими-то письменами расписаны, я говорил тебе. Потолка не видать!

– Потом расскажешь, разведчик! – оборвал приятеля Цепенюк. – Ребята, тропку поширше делайте, натаптывайте. Самим легче будет тащить!

Затащив три десятка привезенных ящиков в первую пещеру, стали решать – что делать дальше. Легкость проведения операции пьянила, и Потылицын легко согласился сделать вторую ходку за золотом. Но, верный своей привычке «каркать», все же оговорился:

– Вернемся на станцию, а там поглядим, ладно? Вдруг отъезжать скоро или нас хватились… Что тогда, Цепенюк?

Тот молча похлопал рукавицей по кожуху «гочкиса».

На станции, у замершего поезда, все было без изменений. Ничего не слыхал об отправлении и машинист состава, к которому был послан на разведку один из взводных.

– Грузи снова сани, ребята! – решился Цепенюк. – Мы первую ходку за два с половиной часа сделали, теперь быстрее дело пойдет! Лошадок не искать, санный путь набили. Ну, пошевеливайтесь!

– Веревок бы поболее нужно, ваш-бродь, – угрюмо бросил один из солдат. – Без веревок вторую партию быстро не протащить!

Цепенюк выругался:

– Где я тебе веревки искать ночью стану, умник? Кто бы их тут приготовил?

– А вожжи? – подсказал «умник». – Когда подвезем груз к воронке, вожжи обрезать можно, ваш-бродь!

– Молодец, Егоров! Первый стакан спиртяги, как до вагона доберемся, тебе! Чистого! Ну, пошли, благословясь! Время-то, время бежит…

Когда все ящики с украденным золотом оказались в первой пещере, Цепенюк обошел ее вокруг, светя фонарем. Идею товарища о том, что золото лучше перенести поглубже, одобрил – но сам в смежную пещеру не полез.

Поглядывая на часы, он поторапливал солдат. Скоро рассветет, думал он. Рассветет, и каждый, кто сунет нос в вагон, наткнется там на дохлых чехов. А то и фельдшер донесет… Ч-черт, надо было пристрелить его с бабенкой! Сразу, как снадобье выдал…

Когда все солдаты перебрались по тесному лазу во вторую пещеру, Цепенюк подтащил поближе захваченный пулемет.

– Ты что задумал, друг? – ухватил его за полу шинели Потылицын. – Опять грех на душу брать?

– А ты как думал, святоша? Свидетелей оставлять, которые дорогу сюда знают?! Помогай, говорю! Ленту держать будешь, вторым номером расчета, значит…

Цепенюк пополз вперед, посветил фонарем вглубь второй пещеры:

– Эй, солдатики, все ли тут?

– Все, ваш-бродь. Трое пошли дальше ходы искать …

– А ну, вороти их, живо! В две шеренги становись! Жи-ва!

Недоумевающие солдаты выстроились напротив лаза в две шеренги.

– Ну, ребятушки, хочу вас поблагодарить за службу!

Пулемет загрохотал, Цепенюк, страшно оскалившись, азартно водил стволом. Перестав стрелять, схватил фонарь и обвел лучом повалившихся на землю солдат. Некоторые еще подавали признаки жизни.

– Н-е-ет, так дело не пойдет! – Цепенюк открыл затвор, протянул назад руку. – Вторую ленту давай, Потылицын! Быстро!

Изрыгая огонь и сотрясаясь, «гочкис» выплеснул в темноту вторую порцию пуль. И затих, звонко щелкнув напоследок скользящим затвором.

– Теперь, кажись, все…

Цепенюк выполз назад, поднялся. Деловито отряхнул полы шинели, подмигнул оцепеневшему приятелю:

– Вот так-то брат! Нету людей – нету проблем!

Достал из подсумка две гранаты – и когда только успел озаботиться? – положил их рядком под стенку. Выдернул чеки и побежал к выходу, затыкая уши ладонями. Потылицын на четвереньках выбежал следом.

Два взрыва слились в один. Из лаза во вторую пещеру вылетела туча пыли.

– Папироску дай, Потылицын! Закурить дай, говорю! Оглох, что ли?

Покурив, Цепенюк осветил зев пещеры фонарем, цокнул языком:

– Эх, для гарантии еще бы пару гранат, да потолок, боюсь, рухнет. Камень-то вишь какой ломкий? Чистый мел! Ну, пошли, Потылицын. Нам еще к дороге подыматься, лошадей как-то без вожжей отсель уводить.

На станцию вернулись с рассветом. Залезать в вагон, где лежали отравленные чешские легионеры, Потылицын поначалу категорически отказался.

– Баба ты, а не офицер! – плюнул в конце концов Цепенюк. – Иди к паровозу, у машиниста спроси: скоро ли ехать?

Не отвечая, приятель перекрестился и все же решился, полез в вагон.

– Ну, и черт с тобой, слюнтяй! Сам схожу, – сплюнул Цепенюк, и дробной рысью направился к паровозу.

Вернувшись, он залез в вагон и замер, увидев Потылицина. Тот хохотал, тыча пальцем в распахнутую дверь фельдшерского купе.

– Цепенюк, убивец чертов, а еврея-то нашего где искать станешь? Убёг ведь твой свидетель! С больной женой убёг! Ха-ха-ха…

Цепенюк быстро оценил ситуацию. Отвернувшись от все еще хохочущего товарища, есаул приказал караульному:

– Быстро поднимай третий взвод, выводи на платформу строиться! Жи-ва!

Когда солдат убежал, Цепенюк молча закатил приятелю внушительную оплеуху, другую. Схватил за грудки, потряс:

– Ну, ты, тварь! Прекратить истерику! Сколько дворов в твоей Тайтурке? Ну?

– Н-не помню. Большое село… Не отыщем мы фельдшера, Цепенюк… И самим теперь тут не остаться…

– Замолчи! Далеко он с больной бабой уйти не мог. По следам найдем. Отравленных чехов свалим на него. Скажем: во время стоянки обнаружилась подозрительная возня вокруг вагона с золотом. Мы с тобой подняли по тревоге два взвода солдат и пошли смотреть. Увидели отъезжающие сани, вагон был открыт, пломба, естественно, сорвана. Пытались организовать преследование, но напоролись на заградительный огонь. Вернувшись, обнаружили в вагоне шестерых отравленных чехов и исчезнувшего фельдшера. Ты все понял, заячий хвост?

– Все понял…

– А ну, повтори! Повтори, говорю! – Цепенюк вынул револьвер, ткнул Потылицыну под подбородок.

Запинаясь, тот повторил сказанное и мрачно осведомился:

– А с фельдшером что делать, ежели найдем?

– Тебя, Потылицын, верно, мамка в детстве головкой на пол роняла. Причем несколько раз. Что с ним нужно сделать, коли найдем? Ну-ка, догадайся сам…

– Еще две души человеческие на тот свет отправим…

– Правильно! Молодец! Только не человеческие, а еврейские! Пошли на улицу, солдаты уже примерзли, команды дожидаючи. И не нюнить! Будешь нюнить – и тебя пристрелю, рука не дрогнет! Мне уже без разницы – одной загубленной душой больше, одной меньше…