Роберт Маккаммон - Зов ночной птицы

— Моя спина. Очень болит.

— Это скоро пройдет. Вам надо полежать и отдохнуть.

— Бутылка… — сказал Вудворд, вновь погружаясь в дремоту. — Ты… принесешь мне бутылку?

— Принесу, сэр.

Это была маленькая, но полезная ложь. Веки судьи прекратили борьбу и сомкнулись; он снова затих, а его дыхание вернулось к прежнему ритму со скрипучим звуком, как при медленном покачивании двери на ржавых петлях.

Мэтью осторожно завершил очистку ноздрей Вудворда и покинул его спальню. А посреди коридора на его плечи внезапно обрушилась неимоверная тяжесть. Одновременно ледяное лезвие внутри его как будто вонзилось глубже, придвинувшись к самому сердцу. Он остановился перед дверью своей комнаты, зажав рукой рот, а его расширенные глаза вмиг наполнились слезами.

Так он стоял, сотрясаемый дрожью, остановить которую никак не удавалось. Он чувствовал себя совершенно беспомощным, как сухой лист, сорванный с дерева порывом ветра и уносимый ввысь, навстречу дождю и молниям.

Он понял, что с каждым днем — и с каждым часом — шансы Вудворда на выживание тают. Теперь уже вопрос был не в том, умрет ли судья, а в том, как скоро он умрет. Мэтью уверился, что лечение посредством кровопусканий и банок неэффективно. Он вообще сомневался в способности доктора Шилдса вылечить кого-либо, больного хотя бы вполовину так серьезно, как судья. Но если переместить Вудворда в Чарльз-Таун и препоручить заботам городских врачей с их лучше оснащенными клиниками и бо́льшим набором лечебных средств, у него еще будет какой-то — пусть даже крошечный — шанс преодолеть страшный недуг.

Однако Мэтью знал, что никто из местных не согласится везти Вудворда в такую даль, до самого Чарльз-Тауна, — ведь это, ко всему прочему, станет выражением недоверия их собственному доктору. Если же он сам повезет больного, будут потеряны как минимум два важнейших для расследования дня, и, скорее всего, к моменту его возвращения от Рейчел останется лишь кучка пепла у подножия обугленного столба. Да, Вудворд не был ему отцом, но он заменил Мэтью отца в той мере, насколько это было вообще возможно, вызволив его из сиротского приюта и указав ему цель в жизни. Разве это не обязывает его сделать для Вудворда хоть что-нибудь?

Уинстона можно заставить отвезти судью в Чарльз-Таун под угрозой разоблачения с ведром адской смеси в качестве улики, но как доверить человеческую жизнь этому беспринципному типу? Уинстон вполне способен бросить больного в лесу на съедение зверям и никогда не вернуться в Фаунт-Ройал.

Нет, Уинстон не годится. Но… может, за это дело возьмется Николас Пейн?

Это была лишь искра, но от нее мог разгореться огонек надежды. Мэтью взял себя в руки, смахнул слезы с глаз и вошел в свою комнату. Там он побрился, почистил зубы и завершил одевание. На первом этаже обнаружился завтракающий за обильно накрытым столом Бидвелл в лимонно-зеленом костюме и парике с косичкой, перевязанной ленточкой изумрудного цвета.

— Садись к столу! — позвал его Бидвелл, пребывавший в радужном настроении, поскольку этот день обещал быть таким же солнечным и теплым, как предыдущий. — Садись и налегай на завтрак, но сделай одолжение: давай на сей раз обойдемся без твоих теорий.

— У меня нет времени на завтрак, — сказал Мэтью. — Я иду к…

— Безусловно, у тебя есть время! Съешь хотя бы кровяную колбаску! — Бидвелл указал на блюдо с горкой колбас, но они так напоминали цветом сдувшиеся волдыри на спине судьи, что Мэтью не смог бы проглотить эту еду, даже если бы ее вогнали ему в глотку пистолетным выстрелом. — Или вот, попробуй маринованную дыню!

— Нет, спасибо. Я сейчас иду к мистеру Пейну. Не подскажете, где он живет?

— К Николасу? С какой целью? — Бидвелл подцепил ножом кусочек дыни и сунул его в рот.

— Хочу обсудить с ним одно дело.

— Какое еще дело? — сразу насторожился Бидвелл. — Любое дело с ним означает и дело со мной.

— Ну хорошо! — Раздражение Мэтью достигло пика. — Я хочу попросить мистера Пейна отвезти судью в Чарльз-Таун, чтобы его там поместили в хорошую больницу!

Бидвелл разрезал пополам кровяную колбаску и начал задумчиво жевать одну из половинок.

— Стало быть, ты не доверяешь лечебным методам доктора Шилдса? Ты это хочешь сказать?

— Именно это.

— К твоему сведению, — заявил Бидвелл, тыча ножом в сторону Мэтью, — Бен запросто утрет нос любому из этих лекаришек в Чарльз-Тауне.

Он поморщился, сообразив, что хватил через край.

— Я в том смысле, что он очень толковый врач. Если бы не его лечение, судья отправился бы к праотцам еще несколько дней назад, можешь мне поверить!

— Меня больше волнуют предстоящие дни. У судьи никаких признаков улучшения. Только что, обращаясь ко мне, он бредил.

Бидвелл вонзил нож во вторую половину колбаски и переправил блестящий от жира черный кусок себе в рот.

— Тогда тебе действительно надо поспешить, — сказал он, жуя. — Но не к Николасу, а в тюрьму к ведьме.

— Почему это я должен идти к ней?

— Разве не очевидно? Только вчера был вынесен приговор, а уже сегодня судья на пороге смерти. Не иначе как твоя пассия наложила на него проклятье!

— Что за чушь! — возмутился Мэтью. — Состояние судьи ухудшилось из-за этих чрезмерных кровопусканий! А еще потому, что ему пришлось часами заседать в холодной тюрьме вместо отдыха в теплой постели!

— Ну и ну! Значит, это я повинен в его болезни? Ты готов обвинять всех и каждого, кроме настоящей виновницы! И потом… если бы ты не выкинул фортель с Хэзелтоном, дело слушалось бы в доме собраний, где гораздо теплее — там есть большой камин. Так что если хочешь найти виновного, просто посмотрись в зеркало!

— Все, что я сейчас хочу, это добраться до дома Николаса Пейна, — процедил сквозь зубы Мэтью. — Я не намерен с вами спорить — это все равно что пытаться перекричать ревущего осла. Так вы подскажете, где его дом, или нет?

Бидвелл поковырял яичницу-болтунью на своей тарелке.

— Николас состоит у меня на службе и подчиняется моим указаниям, — заявил он. — А я не отпущу его в Чарльз-Таун. Он должен помогать с приготовлениями к казни.

— Боже правый! — вскричал Мэтью так громко, что Бидвелл от неожиданности подпрыгнул на стуле. — Вы отказываетесь дать судье шанс на спасение?!

— Сбавь-ка свой тон, — предупредил Бидвелл. Из кухни выглянула служанка, но тут же втянула голову обратно. — Никто не смеет повышать на меня голос в моем собственном доме. А если хочешь всласть покричать, пусть тебя слушают стены тюрьмы, я предоставлю такую возможность.

— Айзеку нужен полноценный медицинский уход, какого он не может получить здесь, — не сдавался Мэтью. — Его надо срочно отправить в Чарльз-Таун. Прямо сейчас, если это возможно.