Анастасия Логинова - Тайны мадам Дюбуа

– Помнишь, я учила тебя различать часовую и минутную стрелки? – Дочка кивнула. – Так вот, мы вернемся самое большее через два часа, запомнила? Делай все, что велит фрау Кох и приглядывай за братом.

– Хорошо, мамочка!

Господи… когда моя собственная мать говорила мне едва ли не те же самые слова – в тот последний раз, когда я видела ее живой – я плакала навзрыд и до последнего цеплялась за ее руки. Но Софи нынче была спокойна. На удивление. Осмысленно кивала, сжимала ладошку брата и вообще держала себя молодцом.

Глядя на нее я даже устыдилась. Софи – не я, а я – не моя мать. Если у мамы с отцом не получилось выбраться, живыми – это не значит, что не получится у нас с Жаном! И я действительно намерена была вернуться к детям через два часа – хоть с того света!

Жан наверху злился и велел гребцам уплывать – те и правда тронулись, хоть и крайне нерешительно. Но я вполне успела обнять обоих детей и ухватиться за треклятую лестницу, чтобы подняться обратно.

Взобраться через аварийный шлюз на «Ундину» Жан мне помог молча и без лишних слов. Только глаза его на всех известных мне языках кричали все, что он обо мне и моем несносном поведении думает. Но его взглядов я давно уже научилась не бояться.

Проводив глазами уходящую в туман лодку, я погладила мужа по щеке и ласково поцеловала. Объяснилась:

– Вальц не верит тебе, ты же знаешь. И, если не увидит меня рядом с тобой, обо всем догадается. Я не могу тебя бросить… Ты же помнишь: все равно куда – главное, что вместе.

И глаза его потеплели, как теплели всегда, когда он на меня смотрел. Жан коснулся сухими губами моего виска и шепнул:

– Идем.

* * *

Тревогу – по крайней мере, к нашему возвращению – Вальц не забил, и это внушало надежду.

Мы едва успели: только закончился обед в зале ресторана, и Вальц попросил всех пассажиров задержаться «для выяснения некоторых деталей, касающихся смерти мадам Гроссо». Он вел себя в соответствии с нашим планом и зорко, въедливо следил, чтобы мы вели себя так же.

Вальц определенно ждал моего появления в ресторане. Лишь завидев меня, чуть успокоился. Определенно не зря я осталась с мужем.

– Стюардов я тоже попрошу остаться! – оповестил Вальц, когда один из них собрался выйти. – Это займет самое большее час, господа. Разговор будет непростым, зато к концу его, уверен, мы выясним, кто виновен в смерти мадам Гроссо.

По залу прошел неодобрительный гул, но все подчинились.

Устроившись за крайним от дверей столиком, я попросила стюарда подать мне чашку кофе и оглядела присутствующих. Тот, ради кого господин Вальц начал это собрание, был на месте, к счастью.

Ева Райс, случайно или намеренно, сидела за столиком вместе с месье Муратовым, и он, наклонившись к ее уху, рассказывал что-то. Кажется, эти двое сумели примириться.

Нашла я взглядом и господина Эспозито, неприметно устроившегося в дальнем углу, и даже креолку Аурелию, что в ярких своих одеждах подпирала стену дверей.

Американец мистер Макгроу, вальяжно устроившись в кресле, неподалеку от моего столика, раскуривал пахучую сигару и пускал к потолку аккуратные колечки дыма. Дамы поблизости морщили носики, но были слишком хорошо воспитаны, чтобы сделать замечание.

Дамам пришел на помощь мой муж, предельно вежливо попросив американца прекратить свое занятие. Макгроу, поворчав, подчинился.

10 июня, 13 часов 10 минут

Балтика, Финский залив близь порта Гельсингфорс, Российская империя

– Я вижу, господин Кох все еще не подошел? – Вальц чуть насторожился, въедливо осматривая столики и, в конце концов, остановившись взглядом на моем муже.

– Грета и господин Кох будут через минуту, – как могла беззаботнее сообщила я. – Я говорила с ними только что.

Вальц с неудовольствием повел шеей, но поверил.

– Хорошо, начнем без аптекаря. Тем более что результаты его анализа мне и так известны и, уверен, они помогут разоблачить преступника. Мистер Макгроу!

От меня не укрылось, что слушал его американец излишне напряженно: не был он так уверен в себе, как хотел казаться.

– Мистер Макгроу, в прошлый раз вы утверждали, что в ночь убийства мадам Гроссо находились здесь, в ресторане, и беседовали с господином Эспозито наедине. И были здесь вплоть до половины двенадцатого, когда услышали крики из коридора первого класса. Вы подтверждаете свои слова и алиби господина Эспозито?

Макгроу непроизвольно дернул плечами, стрельнул взглядом в сторону итальянца. Но кивнул:

– Разумеется! Где же нам еще было беседовать?

Не знаю, какого ответа ждал Вальц, но тоже кивнул, принимая на веру.

– Господин Нойман! – обратился он тогда к стюарду. – Ведь вы прислуживали в ту ночь в каюте Жанны Гроссо, не так ли?

– Все так, господин обер-лейтенант, – степенно поклонился тот.

– И несколько раз возвращались в кухню, проходя мимо ресторана?

– Да, за напитками.

– Вы действительно видели Макгроу и Эспозито здесь после одиннадцати?

Разумеется, он видеть их здесь не мог – по крайней мере, Эспозито уж точно. Эспозито тогда скрывался за балдахином в каюте Жанны. У меня не было доказательств, но я могла поклясться в этом собственной жизнью!

Однако стюард Нойман и на этот вопрос ответил утвердительно:

– Да, господин обер-лейтенант, я видел обоих.

– Хорошо, – не стал спорить Вальц. И перешел к следующему свидетелю. – Мисс Райс, вам известно, сколько раз была замужем мадам Гроссо?

Ева пожала плечами:

– Дважды.

– И вы были знакомы с ее мужьями?

– Только со вторым… – с заминкой ответила Ева. – Это был ужасный человек, его интересовали лишь деньги Жанны.

– Однако на сегодняшний день мадам Гроссо в разводе с ним, не так ли?

– Да, разумеется. Уже несколько лет как.

– Что ж, хорошо. Однако есть некоторые подозрения, что мадам Гроссо вышла замуж в третий раз – но факт брака не афишировала. Вам известно что-то об этом, мисс Райс?

– Нет… – рассеянно произнесла Ева. Помедлила, чтобы сказать следующее, но, видимо, сочла, что это важно: – по правде сказать, я знала, что у Жанны был кто-то, но она не распространялась об этом. Видите ли, Жанна была уверена, что второй ее брак распался не потому, что муж ее – отвратительный человек, а из-за пристального внимания прессы. Пожалуй, я могу допустить, что нового возлюбленного она скрывала бы до последнего. Но неужто она и впрямь снова вышла замуж?

– Это объяснило бы многое, мисс Райс. Еще один вопрос к вам: постарайтесь припомнить, что происходило в гостиной Жанны Гроссо, пока мадам Дюбуа укрылась с Аурелией в алькове?

Вопрос, кажется, был совсем простым, но Ева отреагировал бурно и гневно:

– Намекаете, что мы с Мишелем отравили Жанну? Ну, разумеется! Ведь больше там никого не было!