Лиза Уингейт - Пока мы были не с вами

Но, несмотря на поселившуюся внутри тревогу, когда я съезжаю с островной части моста и продолжаю свой путь мимо маленьких, потрепанных морем домиков — дач, магазинов и фирмочек,— разбросанных среди сосен и дубов, на меня начинает действовать магия Эдисто. Над головой простирается безупречно голубое небо.

Остров ничуть не изменился с тех пор, как я его помню. Он пробуждает мирные, добрые чувства, вызывает ощущение нехоженых дорог. Не просто так местные жители называют его «ленивым островом». Древние дубы низко склоняются над дорогой, будто стремятся закрыть ее от внешнего мира. Увитые мхом деревья отбрасывают глубокие тени на небольшой внедорожник, который я взяла для поездки из конюшни Дрейден Хилла. Проселочные дороги в Эдисто немного ухабистые, и, кроме того, не слишком-то разумно разъезжать тут на BMW, если учесть, что содержимое конверта может быть использовано для шантажа.

Здание «Агентства недвижимости Тернера» легко найти. Оно необычное, но без излишней претенциозности — кажется, ему нравится просто быть собой, старомодным коттеджем цвета морской синевы всего в нескольких кварталах от моря, на Джангл-роуд. «Агентство» кажется мне смутно знакомым, но ребенком, разумеется, я никогда не заходила туда.

Когда я глушу двигатель и пересекаю припорошенную песком парковку, то понимаю, что завидую человеку, к которому приехала сюда. Я тоже хотела бы работать в таком месте. И даже могла бы здесь жить. Просыпаться каждое утро, чтобы провести еще один день в раю. Сюда доносится смех с пляжа и плеск волн, а над верхушками деревьев реют разноцветные воздушные змеи, которых поддерживает в воздухе постоянный морской бриз.

Две маленькие девочки бегут по улице и держат в руках палочки с длинными красными лентами. Мимо проезжают три смеющиеся женщины на велосипедах. Им я тоже завидую и думаю: «Почему я не приезжала сюда почаще? Почему мне никогда не приходило в голову позвонить сестрам или матери и сказать: “Давайте просто рванем из города и немного погреемся на солнышке. Надо же нам иногда устраивать девичники, правда?”»

Почему мы с Эллиотом никогда сюда не приезжали?

Ответы отдают горечью, поэтому я не пережевываю их слишком долго. Наши ежедневники забиты множеством других дел. Вот в чем причина.

Но кто выбирает, что для нас важно? Пожалуй, мы сами.

Но часто кажется, что у нас просто нет выбора. Если мы не будем постоянно укреплять наши бастионы, ветер и непогода подточат их и разрушат все, что достигнуто десятками предыдущих поколений. Достойная жизнь требует больших усилий на ее поддержание.

Поднимаясь по ступеням крыльца «Агентства недвижимости Тернера», я делаю глубокий вдох, чтобы настроиться на разговор. На табличке на двери написано: «Входите, мы открыты», и я вхожу. Колокольчик своим звоном объявляет о моем прибытии, но за стойкой в приемной никого нет.

Комната обставлена стульями с красочной виниловой обивкой. Кулер для воды с бумажными стаканчиками ждет клиентов. На газетных стойках — бесконечные рекламные проспекты. Машина для приготовления попкорна напоминает мне, что я пропустила обед. Стены вестибюля увешаны прекрасными фотографиями острова, а верхнюю часть стойки в дальней от входа части помещения украшают детские рисунки и снимки счастливых семей на фоне их новых домов рядом с пляжем. Прошлое и настоящее перемешано случайным образом. Некоторые из черно-белых фотографий, похоже, сохранились еще с пятидесятых годов прошлого пока. Я рассматриваю их, пытаясь отыскать свою бабушку. Но ее там нет.

— Здравствуйте! — зову я, потому что из дверей и коридоре, который отлично видно из-за стойки, никто не выходит.— Есть тут кто-нибудь?

Может, все сотрудники решили устроить себе ланч на свежем воздухе? В доме дарит мертвая тишина.

Мой желудок урчит при мысли о воздушной кукурузе.

Я уже готова совершить набег на автомат для ее изготовления, но тут открывается задняя дверь. Я быстро кладу пакет для попкорна на место и поворачиваюсь к стойке.

— Привет! Я не знал, что тут кто-то есть,— я узнаю Трента Тернера-третьего, потому что видела в сети его фотографию — но она была сделана издалека, в полный рост на фоне здания фирмы, на ней он бородатый, с бейсболкой на голове. Тот снимок был явно неудачным. Сейчас Тернер гладко выбрит, одет в брюки защитного цвета, поношенные мокасины на босу ногу и футболку-поло, которая отлично на нем сидит. Он выглядит так, словно собрался посидеть где-нибудь за столиком в летнем кафе или сняться для рекламного проспекта, изображающего повседневную жизнь. У него голубые глаза и чуть взъерошенные светлые волосы песочного оттенка, они будто намекают, что их обладатель живет рядом с пляжем.

Он идет ко мне по коридору, пытаясь удержать несколько пакетов с едой на вынос и стакан с напитком. Я понимаю, что с жадностью смотрю на них и даже улавливаю запахи креветок и картофеля-фри. Желудок снова издает протестующие звуки.

— Извините, я... тут никого не было,— я показываю рукой на дверь.

— Я сбегал за обедом,— он кладет еду на стойку, оглядывается в поисках салфеток, затем решает вытереть пролитый соус листом бумаги для принтера. Наше рукопожатие немного липкое, но дружественное.

— Трент Тернер,— представляется он непринужденно и улыбается.— Чем могу помочь?

Улыбка сразу располагает меня к нему. Он улыбается так, будто знает, что людям приятно с ним общаться. Он похож... думаю, он похож на честного человека.

— Я звонила вам пару недель назад, — нет смысла сразу начинать с имен.

— Аренда или купля - продажа ?

— Что?

— Недвижимость. Мы же говорим о сдаче в аренду или о списках доступной недвижимости? — похоже, он перебирает в памяти варианты. Но кроме того, я чувствую заинтересованность иного рода. Какую-то... искру.

И ловлю себя на том, что улыбаюсь ему в ответ.

И сразу чувствую себя виноватой. Должна ли женщина после помолвки, даже если она пока одна, так реагировать на другого мужчину? Может, это просто потому, что мы с Эллиотом в последние недели так мало общались? Он был в Милане. При такой разнице в часовых поясах тяжело выбрать время для разговора. Он сосредоточен на работе, а я — на семейных проблемах,

— Ни то ни другое,— я решаю, что откладывать знакомство нет смысла. То, что Трент Тернер оказался симпатичным и приятным парнем, ничего не меняет.—

Я звонила вам по поводу того, что обнаружила в доме своей бабушки, похоже, наша едва зародившаяся дружба обречена на быструю гибель. — Я Эвери Стаффорд. Помнится, вы говорили, что у вас есть конверт, адресованный моей бабушке, Джуди Стаффорд? Я пришла, чтобы его забрать.

Его отношение мгновенно меняется. Мускулистые руки скрещиваются на накачанной груди, и стойка становится столом переговоров между враждующими сторонами.