Александр Арсаньев - Инфернальная мистификация

– Вовремя успели исчезнуть, – констатировал я. Не успел я перевести дух, как увидел взволнованную Марию Александровну, которая спешила к Левицкому.

– Вот это наглость, – безапеляционно заметил японец. Я сделал ему знак замолчать. Графиня Мари легко могла нас увидеть или услышать… Золотой дракон возвел свои узкие глаза к потолку, выражая тем самым самое искреннее негодование.

Тем временем Мария Александровна огляделась вокруг и несколько раз стукнула кулачком в дверь Левицкого. Через несколько секунд за дверью послышались немного шаркающие шаги. Щелкнул замок, и дверь приотркрылась, правда не сразу.

– Замок что-то заедает, – подозрительно пробормотал Левицкой. – Зачем ты пришла?

– Мне страшно, – пожаловалась Мари.

– Волков бояться – в лес не ходить, – отозвался доктор и увлек ее за собою в комнату. Теперь он запер дверь изнутри на задвижку.

Мы вернулись к себе, где теперь нас дожидался Лунев.

– Ну так что вам удалось выяснить? – поинтересовался он с горящими от любопытства глазами. Мне невольно подумалась, что страсть к расследованию заразительна, как какая-нибудь простудная лихорадка. – Вы уже осмотрели кабинет этого эскулапа?

– Разумеется, да, – отозвался я, и рассказал ему обо всем, что нам с Золотым драконом удалось обнаружить в погребце эскулапа.

– Вот ведь каков проходимец! – воскликнул Лешка. – Но что же нам теперь делать? Медведева ждать? Да и Кузнецова бы надо похоронить, – проговорил он задумчиво. – Или его в Петербург повезут?

– Конечно, повезут, – я кивнул. – У него там, должно быть… – В этот момент я вспомнил, что никаких его родственников в столице найти нам с японцем не удалось. Мы даже толком не выяснили его местожительства. – В полк повезут!

– Ах, да! Он же военный! – Алешка хлопнул себя по лбу.

– Я вот думаю, а стоит ли обо всем сообщать Наталье Михайловне! Вон у нее что творится под самым носом! Интересно, известно ли ей о происках ее доченьки! – проговорил я задумчиво.

– Не стоит, – покачал головой Лунев. – Мать всегда будет на ее стороне, – заявил он уверенно. – Что бы она ни сделала! На то она и мать! – заключил Алешка глубокомысленно.

– Наверное, ты прав, – согласился я.

– Какая дикость, – вздохнул Кинрю. – Вы, европейцы, начисто утратили понятия о чести! Какую роль в этом случае может играть родство? Мария Александровна опозорила весь свой род! – Это был его любимый конек – рассуждать о недостатках западной цивилизации. В этот раз он, правда, лишку хватил.

Алешка вспыхнул, чуть было не бросился на японца. Мне пришлось даже ухватить его за локоть, чтобы он дров не наломал в горячке. Я представил, как Кинрю будет демонстрировать на моем друге свое боевое искусство.

– Остынь, – махнул я рукой. – Это он не со зла! Не обращай внимания!

Кинрю обиженно поджал губы и замолчал. Ему не понравилась реакция Алеши Лунева. Но он-то не жил с Золотым драконом под одной крышей и не мог знать его так же, как я. У Кинрю было золотое сердце, и слова не имели абсолютно никакого значения… Во всяком случае для меня!

– Наталья Михайловна и так обо всем узнает в самом ближайшем будущем, – пообещал я японцу. – Как только Медведев приедет! А может быть, даже и раньше, – пожал я плечами.

– А не попытаться ли нам разыскать оружие, из которого Кузнецова убили? – предложил я двум своим спутникам.

– Почему бы и нет? – пожал плечами Лунев. Он по салонной привычке закурил трубку. – Сам Оленин говорит, что из старого графского кабинета пистолет с вырезанным ложем пропал, – заметил доктор.

– Да, но в кабинете Левицкого я никакого пистолета не обнаружил, – проговорил я в ответ задумчиво.

– От орудия убийства преступник поспешил избавиться прежде всего, – развел руками Кинрю. – Чего же здесь непонятного?!

– Но когда он успел это сделать? – вслух удивился я. – Левицкой появился на улице почти сразу же после того, как горничная слышала, будто кто-то откупорил шампанское… Следовательно, он спрятал его где-то поблизости!

– Вероятно, – кивнул Лунев. – Может быть, в комнате Маши? Хотя нет, – он махнул рукой. – Она же делит ее с Элен.

– Впрочем, так проще было бы свалить на нее убийство, – заметил японец.

– Но она в это время гуляла по саду, – вспомнилось мне. – Нет, мне кажется, что убийца выбросил пистолет в окно. Так что следует поискать его под окнами гостиной.

– Ну так давайте поищем, – кивнул головой Лунев.

Пистолет, и в самом деле, оказался в зарослях терновника, под окнами гостиной. Мы пошли искать его с фонарем, как только стемнело и все обитатели дома улеглись спать. Сегодня им предстояло переночевать вместе с покойником.

– Есть! – торжествующе прошептал Кинрю, изодравший уже ноги и руки в кровь. Но на боль мой японец не обращал внимания. Он даже не поморщился, словно и вовсе ее не замечал. Мне показалось, что Алешка начинал его уважать потихоньку. – Вот оно, доказательство!

– Постойте, я схожу за Олениным, чтобы он убедился воочию!

Граф не спал, когда я постучался к нему. Мне показалось, что я оторвал его от тяжелых раздумий.

– О чем вы размышляете? – поинтересовался я.

– Да вот подумываю над тем, чтобы выйти в отставку, – ответил Владимир Александрович, – чтобы самому взять опеку над Еленой…

– Поверьте мне! Ваша сестра не сумасшедшая! Идемте со мной! И я вам это докажу! – пообещал я Оленину.

– Вы опять намекаете, что ко всему этому может быть причастна Мари? Это абсурд! – покачал головой Владимир.

Мы спустились в парк, и я показал ему пистолет.

– Вы же сами знаете, что Елена в силу объективных причин не могла застрелить Кузнецова, – проговорил я уверенно. – Ее даже в доме не было в этот момент!

– И кого же вы подозреваете? – устало спросил Владимир. Его было так непривычно видеть в штатском костюме!

В ответ я рассказал ему о бывшем певце из Каменного театра, и о том, что я нашел в его погребце.

– Неужели его нанял Кузнецов?! – возмутился Оленин. – А я-то ему так верил! – Он намеренно не хотел задумываться о Марии. Я не сомневался в том, что и до него доходили слухи об интрижке его младшей сестренке с каким-то актеришкой. Но граф Владимир предпочел ослепнуть на оба глаза, лишь бы не была затронута честь ни одной из его сестер.

Оленин завернул пистолет в платок и отнес его в кабинет.

– Я спрячу его в тайник, – пообещал он мне. – Но как до приезда Медведева оградить Элен от Левицкого?! Ему так доверяет Наталья Михайловна!

Граф сказал это с такой горечью в голосе, что мне самому стало не по себе.

– Яков Андреевич! Яков Андреевич! – Кто-то тряс меня за плечо. А мне как раз снился вампир с багровыми глазами в белом бурнусе. В руках он держал серебряную ложку и наливал в нее кровь из стеклянного пузырька, собираясь напоить ею Елену.