Фиделис Морган - Тщеславная мачеха

– Это кто-то из живущих в замке. У меня есть письма, они доказывают это. И своего отца я видела. Этого слабого и вероломного человека, который стоял и смотрел, как меня выбрасывают на помойку.

Пытаясь выиграть время, Элпью решила применить другую тактику.

– Твой отец – доктор Стикуорт, да?

– Этот дурак? – Девушка засмеялась. – Я использовала его. Он одержим своей идеей. Мечтает убить короля Франции за то, что тот признал Вильгельма законным королем Англии. Якобиты то, якобиты это, будто политика имеет какое-то значение! Он думал, я делаю это, чтобы помочь ему. Я сказала Стикуорту, что Изабелла – шпионка гугенотов, посланная поймать его. Поэтому он помог мне. – Девушка достала из кармана носовой платок. – Узнав его новое имя, я заказала себе платок с новыми инициалами… – Она помахала платком. – AW [124] По-английски фамилия «Уэкленд» пишется «Wackland». . Теперь дочь лорда! Белошвейка сказала: «Альфа и Омега. Первый и Последний». – Девушка разразилась диким смехом. – Это я и есть. Ангел мщения из Апокалипсиса. «Скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь в озере, горящем огнем и серою. Это смерть вторая».

Находясь уже совсем рядом с ногами пастушки, Элпью приготовилась к броску.

– Успокойся, дитя. – Протянув к девушке руки, графиня направилась к ней. – Мы поможем тебе.

– Это должна быть ты. Ты украла у меня отца и заставила его вышвырнуть меня, верно? – Девушка снова взмахнула ножом, едва не угодив в графиню. – Если не ты, то кто?

– Дочка? – Позади них эхом разнесся по коридору мужской голос, и в мерцающем свете свечи на блестящих от влаги стенах заплясали тени. – Мы пришли получить то, что заслужили.

Графиня быстро оглянулась.

К ним решительно направлялся Уэкленд; его лицо в ореоле льющегося сзади света казалось призрачным. За ним, собранная и бледная, шла леди Прюд.

Элпью метнулась вперед, чтобы сбить девушку с ног, но ее ладонь проехалась по скользкому полу, и сыщица распласталась позади убийцы.

В мгновение ока пастушка села на Элпью верхом и занесла над ней нож.

– Только подойдите, – завизжала она, – и я убью эту женщину.

– Я твой отец. Я любил твою мать. И тебя любил.

– Недостаточно. – Пастушка встала, поставила ногу на спину Элпью и опять взмахнула ножом. – Несмотря на всю свою любовь, ты не долго держал меня при себе, а? Ты даже не узнал меня, когда я приехала, чтобы найти тебя. Хотя я узнала вас, мистер Смит.

Сорвав маску пастушки, девушка швырнула ее на пол.

Перед ними стояла Аурелия Браун.

– О Господи, спаси и сохрани нас! – воскликнула леди Прюд и перекрестилась. – Она встала из могилы.

– Я верил, что монахини позаботятся о тебе, – сказал, подходя ближе, Уэкленд. – И я действительно вернулся за тобой, но они сказали, что ты умерла. Я думал…

Девушка отошла от Элпью и, схватив графиню, приставила ей нож к горлу.

– Ты думал! Ты думал! Ты вообще не думал, не так ли? За тебя думала эта потаскуха. Сука, с которой ты сбежал. – Она встряхнула графиню.

– Оставь ее… Это не она… Пусть твой гнев падет на меня, твоего отца.

– Ты слишком поздно пришел! Слишком поздно. И не посылал денег на мое содержание. – Девушка заговорила мелодичным детским голоском. – Мне было семь лет, когда монахини отправили меня добывать себе пропитание. Посвети-ка мне, отец.

Уэкленд поднял свечу.

– Ты бросил меня ради этого? – Девушка рассмотрела лицо графини. – Шотландка была хотя бы твоего возраста.

– Это была я, – прорыдала леди Прюд. – Я была мачехой, не хотевшей чужого ребенка.

Аурелия уставилась на нее.

– Ты? Злюка, которая смотрела на меня свысока и помыкала мной, когда я два дня назад пришла на кухню без макияжа и своего пышного наряда. «Отнеси эти блюда, и побыстрей!» – кричала ты. Я так и сделала. Предварительно намазав их порошком из лесных поганок.

– Да простит меня Господь за то, что я с тобой сделала.

– Не Богу надо тебя прощать, – отрезала Аурелия, наступая на леди Прюд. – А мне. Маленькой девочке, которую называли Ла Пусель.

Ла Пусель! [125] Девственница (фр.); Жанну д'Арк называют Орлеанской девой или девственницей. – подумала графиня. Дама пик – Жанна д'Арк.

С обеих сторон показался свет факелов, послышался топот ног, и через мгновение в коридоре появились Джон и мушкетеры со шпагами наголо. Один из мушкетеров вел, обхватив за плечи, Леонору Смит. Она была в полуобморочном состоянии.

Увидев Аурелию, Леонора с плачем зарылась лицом в кружевную рубашку мушкетера:

– Призрак вернулся за мной!

– Я была недостаточно хороша для тебя, ты, лицемерная святоша! Тебе не нравилось мое грязное темное лицо, мачеха? Я научилась замазывать его лучшими белилами и ставить самые лучшие мушки. Посмотри на меня – я красавица, но под венецианскими белилами я совсем не белая. – Она потянула за ленточку корсажа, обнажая темную кожу ниже линии макияжа. – Ты опасалась, как бы весь свет не узнал, что твой благородный муж – в прошлом помощник повара – запятнал себя любовью к чернокожей служанке?

– Прости меня. – Уэкленд плакал. – Прости.

Графиня и Элпью прижались к стене, пропуская трех мушкетеров.

– Но ты же умерла, Аурелия…

– Иногда врачи бывают очень полезны, мачеха. – Аурелия еще ближе подошла к леди Прюд. – У них в запасе разные приемы и отвары, и они могут возродить тебя для новой жизни с помощью простой бумажки и записи в приходской книге. – Она рассмеялась, запрокинув голову. – Вы повсюду следовали за мной. И я поняла: исчезновение – единственный способ выполнить то, что должно быть выполнено. А лучший способ исчезнуть – это умереть у всех на глазах самым неожиданным образом.

– Прошу тебя, дитя, я знаю, что поступила неправильно.

– Хватит оправданий! – Аурелия бросилась вперед и вонзила кинжал в живот леди Прюд.

Мушкетеры схватили Аурелию, и та, внезапно обмякнув, позволила увести себя.

Графиня и Элпью поддержали попятившуюся леди Прюд.

– О Боже! – вскрикнул Уэкленд, бросаясь ей на помощь. – Кто-нибудь, приведите королевского врача!

– Я заслужила это, – плача, проговорила леди Прюд, когда Уэкленд и Джон понесли ее вверх по лестнице. – Надеюсь, девочка убила меня.

Десерт – пиршество сладостей .

– Можно же еще что-то приготовить из картошки, а не только разваривать ее в кашу. – Пайп сидела перед очагом и острым ножом чистила небольшую кучку картофеля. – У нас в Ирландии из нее и хлеб пекут.

Мадемуазель Смит вздохнула и повернулась к маркизу де Бешамелю. Тот с мрачным видом стоял у двери во двор.

Джон, все еще в костюме пастушки, но без маски, внес на кухню графиню.

– Вы можете обработать рану, мадемуазель Смит? – Он посадил леди Анастасию на лавку, Элпью, поддерживавшая свою кровоточившую руку, вошла следом. – Так, о чем еще позаботиться? – Джон вытер руки о платье.