Елена Арсеньева - Печать Владимира. Сокровища Византии (сборник)

Артемий собирался было ответить Деметриосу, но тут они оба отчетливо услышали металлический лязг калитки. Мужчины застыли в ожидании. Через мгновение из темноты появился Филиппос.

– Князь послал меня за магистром, – робко объяснил мальчик свой приход. – Его светлость ждет высокого гостя на ужин.

– Вот кто желанный гость! – воскликнул Деметриос, вновь обретая хорошее настроение. – Я действительно проголодался. Ты идешь, боярин?

– Нет. У меня много работы. Я отправляюсь в свои покои вместе с сыном и отроками, которых ты теперь знаешь.

– А! Буду признателен, если ты передашь мои извинения воину половецкого происхождения, – добавил Деметриос. – Я тоже непременно извинюсь перед ним при первой же возможности!

Артемий и Филиппос молча шли за греком. Деметриос расстался с ними при входе в зал для пиров, где уже сидел Владимир в обществе Гиты и Ренцо. Дружинник слышал громкий голос венецианца, которому вторил смех принцессы.

– Латинянину удалось рассмешить Гиту, – прокомментировал дознаватель. – Вероятно, его единственный полезный поступок за день.

Они быстро поднялись по лестнице и вошли в покои Артемия, где за большим столом с яствами и напитками уже ждали отроки. Из всех блюд, приготовленных на ужин князю, дружинник выбрал овощную похлебку, зайца с кашей и осетра, чтобы доставить удовольствие Василию, любившему рыбу. Начав трапезу, Артемий принялся рассказывать о событиях, которые произошли во второй половине дня.

– Что касается убийства Настасьи, то мы располагаем неопровержимой уликой против Стриго и знаем, кто украл флакон, – подвел итоги дознаватель. – Но я забыл отдать флакон Деметриосу. А ведь он будет рад продолжить курс лечения.

– Кстати, насчет этих капель, – вмешался Василий. – Как ты догадался, боярин, что английская служанка зажгла все свечи в опочивальне грека?

– Можно я ему объясню? – спросил Филиппос.

Артемий кивнул в знак согласия.

– Говори, ведь это ты подсказал мне.

– Белладонна вызывает расширение зрачков, – с ученым видом начал объяснять мальчик. – Чем ярче свет, тем сильнее затуманивается взор. Так случилось с Настасьей, которая ничего не видела, когда ей стало плохо, поскольку зал для пиров был ярко освещен.

– Что касается Альдины, то она использовала слишком мало ядовитого вещества, – продолжил Артемий. – Однако наружное применение вызвало аналогичное действие. У девушки сложилось впечатление, что она ослепла, именно потому, что в опочивальне горели все свечи! Не думаю, что она лгала, рассказывая о своем опыте. Однако я не собираюсь утверждать, что она невиновна.

– Таким образом, несмотря на след, оставленный нам Настасьей, и медальон, обнаруженный на ее теле, ты подозреваешь английскую служанку больше, чем Стриго? – спросил Митько.

Насытившись, отрок расстегнул пояс и маленькими глотками допивал содержимое кубка.

– У нас есть только одно доказательство, – задумчиво ответил дознаватель, теребя длинный ус. – На первый взгляд оно бесспорное, но этот очевидный аспект и смущает меня. Завтра утром спущусь в темницу и допрошу Стриго. Однако мне кажется, что такое коварство и такое хладнокровие мало сочетаются со свойствами личности молодого боярина. У английской служанки более сильный характер, чем у ее возлюбленного. К тому же Альдина, избавившись от Настасьи, получает все. Чужеземка бесприданница, она владеет только тем, что дарит ей Гита, у которой тоже мало что есть. Сделав ставку на богатого молодого человека, к которому благосклонен князь, она обеспечивает свое будущее.

– Это ничего не доказывает! – заявил Филиппос, занимая обычное место у двери. – Сегодня утром я подружился с Альдиной и еще с одной особой. Вы можете верить мне: они обе невиновны!

– Мне стоило бы дать тебе ложкой по лбу, как это делают старые бояре, чтобы ты не вмешивался в разговор! – заметил Артемий. – Полагаю, вторая особа – это Мина?

– Нет… Это Ренцо, – признался мальчик.

– Я запрещаю тебе общаться с этим опасным авантюристом! – гневно закричал старший дружинник. – Впрочем, после разговора с Деметриосом я убедился, что Ренцо – не дворянин.

– А это свидетельствует о его непорядочности! – сказал Василий.

– Разумеется, – согласился Артемий. – Теперь поговорим об украденных драгоценностях. Согласно показаниям всех свидетелей, стражник Глеб проник в терем во время послеобеденного отдыха. В этот час все гости отдыхали в своих покоях.

– За исключением Ренцо, который, по его словам, находился в саду! – уточнил Митько.

– Да, но это ничего не меняет, поскольку невозможно проверить, солгал ли кто-то из сотрапезников. Если заказчиком преступления является один из гостей, то именно во время послеобеденного отдыха он сговорился со стражником. Несомненно, он стоял на страже, когда воин воровал драгоценности.

– В любом случае, стражник унес драгоценности с собой! – заявил Василий. – Мы прочесали весь дворец, но ничего не нашли!

– Я сразу об этом догадался по вашим расстроенным лицам, – заметил Артемий. – Но не отчаивайтесь! Завтра расспросите осведомителей и постарайтесь узнать об этом мошеннике Глебе. Если он не сбежал к Всеславу, то наверняка затаится где-то в городе. Если нам удастся его схватить, он выведет нас на нужный след, я в этом уверен! А теперь отправляйтесь отдыхать. Завтра вам придется встать до рассвета.

Отроки простились с дознавателем и, дружески хлопнув Филиппоса по спине, пошли в гридницу. Артемий глянул на мальчика. С того момента, как дознаватель сделал сыну замечание, Филиппос не проронил ни слова. Артемию показалось, что он даже всплакнул.

– Прекрати прикидываться обиженным ребенком, – проворчал Артемий. – Ты прекрасно понимаешь, что я прав. Я хочу, чтобы мой сын придавал большое значение своей дружбе и не дарил ее каждому встречному! Идем-ка со мной. Надо бы вернуть флакон Деметриосу, он ему нужен. А потом, если хочешь, подышим воздухом в саду.

Артемий положил руку на плечо Филиппоса, и мальчик прижался к нему. Старший дружинник погладил сына по волосам с неумелой нежностью.

– И не забудь шапку. Боярин не выходит из дому с непокрытой головой.

– Ты сам не любишь головные уборы, за исключением своего шлема, – лукаво ответил Филиппос и добавил, прежде чем выйти из покоев: – Ты боишься помять волосы, которые… не столь пышны, как твои усы?

Пройдя по коридору третьего этажа, они постучали в дверь Деметриоса. Артемий с удивлением услышал металлический скрежет.

– После кражи драгоценностей я попросил князя установить на моей двери засов, – объяснил Деметриос, приглашая старшего дружинника войти. – Что удивительного? У человека моего положения много драгоценных вещей.