Томас Свон - Охота на Сезанна

– В основном этот кабинет служит конференц-залом, а когда мы обсуждаем сложные дела, он становится нашим Залом Особых Случаев.

На столе стояли термос и чашки.

– Я обещал кофе, – сказал Оксби, жестом приглашая Ллуэллина к столу.

У стола стояли четыре кресла, по два с каждой стороны. Оксби сел в одно из кресел, попросив Ллуэллина сесть напротив, затем произнес:

– Сумасшествие, царящее за дверью, – лишь маленькая часть экспертного отдела, к которому мы относимся. Раньше нас называли отделом искусства и древностей, но теперь мы носим другие цвета. Мы имеем дело с международными и организованными преступлениями. Эллиот Хестон, которому мы подчиняемся, присоединится к нам в одиннадцать тридцать, если его, конечно, не похитит наш комиссар. Еще я попросил прийти сержанта Браули, а также Найджела Джоунза. Джоунз один из наших криминалистов и хочет показать нам кое-что интересное.

Ллуэллин налил себе кофе. Он с любопытством смотрел на Оксби и смущенно улыбался.

– Никогда не думал, что окажусь в Скотланд-Ярде.

– Да это просто отдел полиции большого города, который то и дело вмешивается в дела всей страны. Полагаю, вы, американцы, думаете о Скотланд-Ярде так же, как англичане думают о ФБР: сплошные киношные стереотипы.

– Как давно вы знаете Алекса Тобиаса? – спросил Ллуэллин.

– Мы знакомы десять лет или чуть больше. Особенно много мы общаемся последние два года, с тех пор как он занимается тем же, чем и я. Он сказал, что мы с вами сработаемся.

– Думаете, мы сработались?

Оксби кивнул:

– Да.

– Расскажите мне побольше о Вулкане.

– Если мы правы и Вулкан действительно психопат, тогда мы сможем заставить его выдать себя.

– Но каким образом?

– В сфере искусства пристрастия Вулкана очень узки. Даже творчество Сезанна, кажется, особо его не интересует, за исключением автопортретов. Другими словами, я хочу узнать, есть ли кто-то, кто заказывает эти преступления. Есть ли у Вулкана хозяин? Чтобы выяснить это, я попросил наших умников составить психологический портрет Вулкана на основании той информации, которая у нас имеется. А известно нам следующее: химический состав растворителя, который он использовал, города и музеи, которые он выбирал, мы знаем о сгоревшем в лондонской Национальной галерее «дипломате», о фотографиях датской группы в галерее Пинкстера. У нас есть описание человека с кислородным баллоном, который посещал Эрмитаж, и описание мужчины с европейским акцентом, который помог женщине, упавшей в обморок в бостонском Музее изящных искусств.

Мы знаем, каким ядом отравили Кларенса Боггса, способ, которым это убийство было совершено, и, наконец, нам известны даты и время уничтожения картин.

– Звучит так, как будто у вас масса информации, – заметил Ллуэллин.

– Совершенно точно. Это так «звучит», но на самом деле этого очень мало, и мы не можем понять, действует ли Вулкан самостоятельно или выполняет чьи-то приказания. – Оксби отодвинул кресло от стола и встал. – Когда нам известно мало, мы составляем список того, чего не знаем.

– Не объясните зачем?

– Можно составить большой список вопросов, на которые мы не знаем ответов, но нужно уметь выбирать. В конце концов у нас останется всего несколько неразрешенных вопросов:

– Какие, например?

– Его национальность, соучастники; если они есть, то сколько их, каковы мотивы.

– Вы составили портрет Вулкана, а теперь нужно поймать его.

– Это не так легко. С одной стороны, мы имеем несколько не связанных между собой фактов, с другой – у нас есть неразрешенные, но очень важные вопросы. И мы сопоставляем то, что знаем, с тем, что хотим узнать. Психологи сделали свое заключение, и, когда мы найдем ответы на все вопросы и выяснятся новые факты, портрет станет более точным. В конце концов мы точно узнаем, кто есть Вулкан. Но мы должны сделать это быстро, пока снова не уничтожили картины и пока не погибли еще люди.

– А что вы можете сделать?

– Попытаться сделать так, чтобы все шло по нашему сценарию. Вот в этом вы и можете помочь нам.

Ллуэллин добродушно рассмеялся:

– Что, ради бога, я могу сделать?

– Вы можете стать громоотводом.

Ллуэллин нахмурился:

– Объясните, что вы имеете в виду.

Оксби улыбнулся:

– Может, Вулкан и психопат и убийца, но картины уничтожались, чтобы привлечь внимание к Полю Сезанну и повысить стоимость его картин. Особенно автопортретов.

– У Вулкана нет портрета, они все пересчитаны. Если он украдет картину, то кто же ее купит?

– Вы же знаете, что один из автопортретов Сезанна никогда не выставлялся на публике, никогда не был в музее, никогда не фотографировался и оставался в одной семье около сотни лет. Это вам знакомо?

– У моего деда были свои понятия о собственности, – сказал Ллуэллин, защищаясь.

– Точно. Есть люди, которые втайне могут потратить состояние, чтобы купить картину, а потом никогда никому ее не показывать.

– Вы считаете, что, если я привлеку внимание Вулкана, он попытается украсть мою картину?

– Я считаю, что, если у него будет такая возможность, Вулкан попытается забрать вашу картину потому, что она необычайно ценна, – вот и все. Возможно, Вулкан и тот, кто с ним в сговоре, планируют украсть портрет, чтобы продать покупателю, который уже согласился купить его за очень высокую цену.

Ллуэллин нервно поерзал в кресле.

– Я не уверен, что мне это нравится. – Он встал и прошел к доске, взял кусок мела и написал «Громоотвод». Он повернулся и посмотрел на Оксби. – Расскажите подробнее.

Оксби улыбнулся.

– Вы слушали очень внимательно, – сказал он успокаивающе, – и я благодарен вам за это. Может, вы не захотите глубже вникать в расследование, и если это так, я вас пойму. Но я подозреваю, что вы осознаете, как важно поймать Вулкана до того, как снова пострадают люди и картины. Я правильно понимаю?

Ллуэллин кивнул.

– Хорошо. – Оксби набрал номер на телефоне и сказал в трубку: – Мы готовы. – Он откатил доску от стены и встал рядом с ней, он был похож на учителя.– Я хочу, чтобы вы объявили через средства массовой информации, что вы возьмете на себя ответственность за доставку вашей картины в музей Гране в Экс-ан-Провансе.

– Почему я должен это сделать? – спросил Ллуэллин.

– Потому что при обычных обстоятельствах вашу картину упаковали бы и отвезли, она исчезла бы на несколько недель и к нужному моменту появилась в музее Гране. В это время ни вы, ни Вулкан не знали бы, где находится картина. Но чтобы стать громоотводом, вы должны путешествовать вместе с картиной.

Оксби развернул на доске карту Франции.

– Я предлагаю вам отправиться в Париж, там вы заночуете в отеле «Морис» и на следующее утро появитесь как специальный гость на симпозиуме в музее д'Орсэ. Вы будете говорить, разумеется, о Поле Сезанне и о его влиянии на постимпрессионизм. Самое важное: вы покажете портрет, это будет первый публичный показ на мероприятии, которое привлечет международное внимание. Утром третьего дня вы отправитесь на скором поезде в Лион и в тот же вечер представите портрет на выставке в Музее изящных искусств.