Александр Сидоров - Шкипер Юша. Зверские детективы из зоопарка

— Вы из полиции? — спросил детина.

— А что, похожи? Нет, Игорёк, не надейся. Полицаи — народ гуманный, и это страну когда-нибудь погубит. Мы, можно сказать, родственники потерпевшей несовершеннолетней страусихи.

— Это не я, — торопливо ляпнул Горобец.

— Не ты? Да у тебя на морде всё написано. Ты помечен страстным поцелуем. Короче, или ты нам даёшь полный расклад, или Шурик включает утюг.

Я включил утюг. Утюг работал.

— На максимум? — спросил я.

— Глупый вопрос.

Бугай зашевелился, диванчик заскрипел.

— А если я всё расскажу, что будет? — угрюмо спросил Горобец.

— Будет небо в алмазах, — заверил шкипер.

— Это Чехов сказал, — пояснил я.

— Это я сказал. И не умничай. Так шо, будем излагать или будем глазки строить?

Горобец вздохнул.

— Ваш страус первый начал, — пробурчал детина. — Я ему ничего не делал, просто пошутил…

— Увертюру пропустим для ясности, — отмахнулся Юша. — Ты откуда узнал, как за ними охотятся?

— Давно уже. Видел в телевизоре, по "Анимал планет".

— Не анимал, а энимал, — поправил я.

— Да задолбал ты, как поп грамотой! — Юша грозно сверкнул очами. — Выключи утюг на хрен и присунься в закутке. У нас тут беседа научная. Ну, и? Валяй дальше.

— А чего дальше? Сперва у меня и в голове ничего такого не было…

— Про голову понятно, там отродясь ничего не было. От боли, небось, офонарел? В медпункте всё про себя выложил, лишь бы помогли.

— Ну да. А потом обидно стало…

— Обиженных в дырку пользуют.

— Хорош глумиться, — насупился Горобец. — А то вообще ничего не скажу.

Юша молча кивнул в сторону утюга, и бугай продолжил:

— Короче, решил я отомстить этой твари. Сей же день. То есть сию же ночь. Я здешний, все лазейки в зоопарк знаю. Но страусы видали какие? Говорят, если ногой в лоб кому дрызнет, напрочь башку сносит. Тут надо аккуратно. Вот и вспомнил передачу про охоту на этих тварей. Страус, он к себе подпускает только тех, кто с виду на него похож, — с длинной шеей и маленькой головёнкой. Охотник берёт длинную палку, сгибается, палку над собой выставляет — и вроде как за своего может проканать. Только тут надо ещё походняк отработать…

В тот вечер Игорь Горобец поздним вечером забрался в школу (были у него ключи от чёрного хода), спёр в подсобке швабру и отработал страусиный походняк у себя на квартире — перед заплёванным зеркалом в коридоре.

— На всякий случай решил я подельника взять. Мало ли что… Сфаловал Мотю Солёного с автозаправки. Мы с ним в этой же школе за одной партой сидели. И вообще, приятельствовали понемножку.

— Собутыльничали, — поправил Юша.

— Не, Мотя особо не пьёт. Он просто по жизни слегка дурканутый. Зато живёт недалеко от зоопарка, рядом с трассой, один в домике-развалюшке. И мотоцикл у него есть, хоть старый, но на ходу. С коляской. А главное, дядька его, материн брат, держит километров за пятьдесят отсюда страусиную ферму. Я и говорю Мотьке: с дядькой договоримся, скинем ему этого страуса гадского, а он его раздербанит и продаст. Он спец, ему виднее. И нам что-ничто перепадёт. Всё ж таки дядя родной, не хрен с бугра…

— И как оно всё прошло?

— Да без проблем. Инструмент был, дыру в сетке мы расширили. До нас, видать, маломерки какие-то через неё шлындали, а нам оказалось не в размер. Правда, я боялся, что страусов в ихнем домике много, ещё набросятся… Намотал на швабру тряпку, вроде как голова. Замок быстро сбил. Поднял над собой швабру, пробрался внутрь, посветил фонариком. Гляжу — волноваться начали. Я присмотрел, где одна птица в базке, открыл двёрку и тем же манером — на двор. Жду. Не сразу страус повёлся, но минут через несколько головёнку в дверь просунул — и осторожно выбрался наружу. Огляделся, видит — вроде как братэлла стоит невдалеке. То есть я со шваброй.

— Обманул, значит, птицу? — мрачно спросил Юша.

— Купилась, сволочь, как последний лох. Я к ней подобрался — хвать! Подсёк под ноги, завалил — и давай его шею себе на руку наматывать! Он, собака, дёргается, сопротивляется… Ну, я матюкнулся пару раз — и ещё один завиток! Крякнул он, лапками дёрнул — и кончился.

— Вроде как пожарный шланг наматывают? — уточнил Юша, всё более мрачнея.

— Не знаю, я в пожарных не служил. Вот макаронину на вилку — дело другое… Короче, дверь в домик я прикрыл, страуса за шею, через плечо — и в камыши.

— А Мотя твой где был?

— На шухере. Из-за заборчика наблюдал. Я ему говорю: швабру бери — и за мной шустро! Тяжёлый он, страус-то. Тащить пришлось по очереди. А как в камышах остановились передохнуть, гляжу — Мотя без швабры, только с тряпкой. Ты сдурел? — говорю. Куда швабру дел? А он мне: чё мы с ней носимся? Ещё и с инструментом… Ну её на фиг, отпечатков всё равно нет, мы же в перчатках…

— Профессионалы, — саркастически заметил Юша.

— А чего? И перчатки взяли, и обувь тряпками обмотали. Короче, говорю, иди ищи и сюда тащи. А он: на чёрта она нужна? А на черта тогда тряпка нужна? — я спрашиваю. Чего ты её размотал и за собой тащишь? А он гонит: так вдруг на ней твои пальчики остались? Во придурок! На швабре, значит, не остались, а на тряпке… Ладно, говорю, жги её на хрен, хоть собак со следа собьём. Шут с ней, со шваброй, скоро светать начнёт, а нам ещё по буграм-оврагам эту тушу таскать… Начал Мотя тряпку поджигать, а она только тлеет. Он говорит: у тебя водка есть? Вот дурень… Кто ж на такое дело без водки идёт? Вынул я бутыль, он открыл — и ну эти лохмотья поливать! Ты обалдел? — говорю. А он уже зажигалку достаёт. Руки трясутся, никак не подожгёт. Снял перчатку, щёлкнул — пошла вода в хату. В смысле — огонь. Полыхнуло, как пионерская зорька, чуть ему лицо не сожгло. Ну, мы — дёру. Добрались через косоёбины до трассы, в лесополосе тушу бросили, отдыхаем. А уже светлеет. Дохлебали остатки водяры — для сугреву, бутылку через дорогу забросили подальше. Я говорю: Мотя, гони сюда свою громыхалку, а то нас здесь же и захомутают. Он — бегом (я ж говорю, у него хатка неподалёку), подогнал драндулет, мы страуса в люлю — и до дому. Вот и всё.

— А Мотя где? — спросил шкипер.

— Наверно, уже к дяде подался. Страус ведь в холодильник не влезет, да у Мотьки и холодильника никакого нету. Пропадёт продукт, торопиться надо.

— Ну, понятно, — подытожил Юша. — Непонятно только, что теперь с тобой делать.

В комнате воцарилась мёртвая тишина. Как говорится, немая сцена.

И тут в дверь постучали.

— Ты кого-нибудь ждёшь? — тихо спросил бугая шкипер.

— Ннеет… — прошептал тот растерянно.

— Тогда вперёд до двери. Надеюсь, это не вторая премия.

Бугай подошёл к двери и задал традиционный вопрос насчёт ктотама. Юша стоял за его спиной. Я остался сидеть в углу.

— Это я, Мотя, открывай, что ли, — раздалось с той стороны.