Кэролайн Данфорд - Смерть в хрустальном дворце [litres]

– Он торгуется, используя жизни близнецов! – воскликнул Бертрам полным негодования голосом.

– Торгуется, – согласился Рори. – Но если он опустился до этой тактики, которая только заставит нас презирать его еще больше, то наша помощь на самом деле ему очень нужна.

– Я думаю, что ему плевать на наше мнение о нем, – заметил Бертрам.

– Может, лично его это не беспокоит, но нас легче заставить делать то, что он хочет, если мы сами этого хотим, – высказал свое мнение Рори и при этом, как мне показалось, очень сурово посмотрел на меня.

Бертрам фыркнул.

– На мед поймаешь больше мух, – сказал он.

– Наверное, он в отчаянии, – заметила я.

Рори кивнул.

– Я не думаю… – заговорил он.

Но в это мгновение мы все услышали шаги.

– Что с дверью? – закричала Риченда, пока мы ее еще не видели. Потом она ворвалась в номер, у нее по пятам следовала Гленвиль. Риченда обвела взглядом гостиную, пришла в ужас при виде лица Рори, потом повернулась ко мне: – Где дети? С ними все в порядке?

– Эми спит в детской, – сообщила я.

Риченда рухнула в кресло, которое заскрипело под ее весом.

– О, слава богу! К нам только вломились грабители. Отличная работа, Рори. Как я понимаю, ты от них отбился. Я вернулась из дворца, потому что не могла найти никого из вас, и, к своему удивлению, столкнулась на ступеньках с Гленвиль. Она покупала чулки.

Гленвиль на самом деле держала в руках коричневый пакет, перевязанный веревкой. Она не последовала примеру хозяйки и осталась стоять. Она обвела взглядом комнату, изо рта у нее вылетел один звук «Ох!», потом она встретилась со мной глазами. Ее глаза округлились. Риченда продолжала болтать о жаре внутри Хрустального дворца и о шокирующих ценах на поездку в кэбе в Лондоне. Не обращая внимания на хозяйку, Гленвиль обратилась ко мне через ее голову:

– Где Мэри? Она с близнецами? Они не могут быть в детской, если там спит Эми.

Риченда резко замолчала. Она уже повернулась к Гленвиль, чтобы отругать ее, но, увидев ужас на лице горничной, повернулась ко мне.

– Эфимия? – спросила она.

– Мэри и близнецов забрали, – сказала я.

– Кто? – спросила Риченда и нахмурилась. – Ганс приехал? Но ты бы не стал с ним драться, Маклеод. Я знаю, что вы недолюбливаете друг друга, но…

– Риченда, послушай меня, – громко сказала я. – Эми спряталась, когда в номер ворвались двое мужчин. Как ты правильно догадалась, Рори оказал им сопротивление, но они оказались сильнее. Пока он был без сознания, эти двое забрали Мэри и близнецов.

– Забрали? Куда забрали?

– Как ты думаешь, сидели бы мы здесь, если бы знали куда? – рявкнул Бертрам. – Уж наверное, отправились бы за ними.

– Гленвиль, ты можешь найти нюхательную соль?

Рори опустил руку с дивана, нащупал соль и вручил Риченде.

– Какая гадость, – буркнул он себе под нос. – Не представляю, как женщины могут постоянно носить с собой эту дрянь.

Но Риченда покачнулась в кресле, часто заморгала и раньше, чем Гленвиль успела добежать до нее через гостиную, рухнула лицом вперед. Женщина она крупная, особенно в некоторых местах, поэтому она с грохотом выпала из кресла на пол, ударилась лицом, а самая тяжелая часть ее тела оказалась сверху. Я обратила внимание на то, что ни один из джентльменов даже не предпринял попытки ее поймать. Рори и так уже пострадал, так что его, возможно, можно было извинить, но Бертрам и глазом не моргнул. Я сердито посмотрела на него. Он пожал плечами.

– Ты можешь любить меня за многое, но должна признать, что сила верхней части тела не входит в число моих достоинств, – заявил он.

Пока он пытался себя оправдать, Гленвиль хлопотала вокруг своей хозяйки. Ей удалось снова посадить ее и прислонить к спинке кресла.

– Наверное, она в прошлом работала прачкой. У них обычно очень сильные руки, – заметил Бертрам тихим голосом.

Гленвиль показала себя более воспитанной натурой, чем мой возлюбленный, и проигнорировала его замечание. Она поднесла нюхательную соль к носу Риченды, и та мгновенно пришла в себя [26] Она на самом деле очень мерзко пахнет. . Риченда дернулась и стала оглядываться вокруг.

– Как? Что? Зачем? – произнесла она хрипло, а затем расплакалась. Оба джентльмена напряглись, а судя по выражению их глаз, испытывали опасения и дурные предчувствия. Мало что выводит мужчину из равновесия так, как плачущая женщина, в особенности если это знакомая женщина.

– Я позвоню в полицию, мэм, – сказала Гленвиль. – Дети давно пропали?

– Не очень, – ответил Бертрам. – Я побежал за похитителями, пока Эфимия оказывала первую помощь Маклеоду. Я думаю, что мы с ними разминулись всего на несколько минут.

– Вы уверены? – спросила Гленвиль. – Полиции потребуются факты.

– Когда мы поднялись в номер, Маклеод был без сознания. Если бы прошло много времени, то мы бы уже наблюдали изменения в психике. Эфимия? – посмотрел на меня Бертрам.

– Я не претендую на знание медицины, – заявила я. – Но у меня тоже сложилось впечатление, что Рори совсем недавно потерял сознание. У него все еще шла кровь из носа. Предполагаю, что, если бы прошло больше времени, она бы свернулась. Хотя когда Джо сломал нос, свалившись с яблони, казалось, что кровотечение не остановится никогда.

Гленвиль бросила взгляд на Рори.

– Может, если мы покажем им окровавленную рубашку, они смогут определить время? Или попросят судебно-медицинского эксперта?

– Отличная мысль, – сказал Бертрам. – Куда ты ее дел, Маклеод?

Я обратила внимание на то, что цвет лица Риченды изменился с белого на зеленый. Я сделала небольшой шаг к двери.

– Достаточно, – сказала я. – Нам троим пора идти.

– Что? – посмотрела на меня Риченда.

– Мы думаем, что обеспечим помощь – помощь особого рода, только нам нужно обратиться за ней лично, – пояснила я.

– Что вы имеете в виду? – спросила Гленвиль.

– Осторожно, – прорычал Рори.

– Боюсь, что я и так сказала слишком много. Пожалуйста, поверьте, что уходим мы неохотно, но надеемся вернуться с помощью, – сказала я. Бертрам закатил глаза.

Риченда переводила взгляд с меня на него и обратно.

– Что происходит? Это вы во всем виноваты? – Она обвиняла нас троих.

Я мысленно напомнила себе, что это ее близнецы, и именно она глупо привезла их в Лондон для того, чтобы показать своему брату, которому совершенно нельзя доверять, но все это можно будет обсудить позднее. Однако Бертрам не разделял моего мнения насчет того, чтобы отложить обсуждение, и представил Риченде неотредактированную версию своих мыслей по поводу ее действий. Риченда расплакалась еще сильнее. Гленвиль продолжала сидеть на корточках рядом с ней.

– Я звоню в полицию, а они захотят допросить всех. Вы не должны уезжать, – заявила она властно.