Дарья Калинина - Осторожно: карантин!

— О чем и речь! Это та же монета! Признайся уже, что позаимствовал его из альбома дяди Вити.

— Мне ее дала бабушка Эльза, — упрямо произнес Саша.

В конце концов, Эльза Константиновна дала ему альбом, в котором и была эта монета. Значит, все сказанное им в какой-то мере было правдой.

Полина не стала с ним спорить. Похоже, монеты, хоть золотые, хоть серебряные, хоть подлинные, хоть подделка, интересовали ее в последнюю очередь.

— Как хочешь, — кротко произнесла она, — дело твое. Ты лучше скажи, что это такое у Толика с Анькой намечается?

— У Толика? Какого Толика?

— Ой, не надо тут дурачка включать. У нашего Толика, который сегодня из леса вернулся с разбитой мордой. Это его Анька так отделала?

— Нет, мы с ней вместе вернулись с прогулки. Она со мной ходила, а Толик…

Саша осекся. Совсем ни к чему Полине знать, с кем ходил гулять их Толик.

— И с тобой, значит, она тоже шуры-муры крутит? Ну, Анька! А я еще не хотела верить, что мне тетя Рита про нее рассказывала.

— Что именно?

— Что Анька не учится совсем, что с парнями погуливает да еще и покуривает. Всякое рассказывала, я не верила. Но теперь, похоже, придется.

Полина так странно ухмылялась, что Саше стало не по себе.

— Ты что-то такое особенное знаешь про Аню?

— Видела я их.

— Кого?

— Аню и Толика. Я видела, как Аня с Толиком сегодня утром целовались за оградой дома.

Вот это был поворот. У Саши даже челюсть отвисла.

— Когда?

— Почти сразу после приезда это было. Я заметила, как Анька к Толику подошла и о чем-то с ним пошепталась. А потом они за ворота вышли и к лесу направились. Там это и случилось.

У Саши даже дыхание перехватило:

— Что?.. Что это?..

— Целоваться они стали, вот что!

Саша приготовился выдохнуть с облегчением, но тут же снова заволновался:

— А потом что было?

— Домой оба вернулись.

— Они просто целовались, и все?

— По-взрослому! — воскликнула Полина. — С языком!

— Но, кроме поцелуев, больше ничего не делали?

— Обнимались еще.

— Все?

— Разве этого тебе недостаточно? — возмутилась Полина. — Ты меня прости, но у вас семья какая-то странная. Если бы моя мама узнала, что ее дочка со своим сводным братом целуется, она бы мне такое устроила! Я бы про поцелуи надолго забыла. Но у вас в семье все не так, как у нормальных людей.

Саша на это заявление немного обиделся, тем более что еще раньше ему уже довелось выслушать от матери Полины нечто подобное про своих родственников. Похоже, у семьи родных Риты сложилось о семье ее мужа весьма нелестное мнение. Но Саша не стал возражать. На него внезапно навалилась жуткая усталость. Он даже испугался, не начинается ли у него та самая скарлатина, от которой уже уехала в больницу бабушка Эльза, но потом решил, что утро вечера мудренее, и пошел к себе.

По дороге он заметил Аню, которая куда-то направлялась. Двигалась девушка крайне осторожно, то и дело поглядывала по сторонам, не видит ли ее кто. Поведение сестренки насторожило Сашу. Да еще в памяти был свеж разговор с Полиной… В общем, Саша решил проверить, куда это направляется Аня, и пошел за ней.

Аня прошла на кухню и полезла в шкаф, где у тети Риты хранилась ее обожаемая чайная заварка, кофе и сахар нескольких видов. Тетя Рита любила побаловать себя вкусным чайком или кофейком, пристрастия у нее то и дело менялись, а в зависимости от них копились коробочки с различными сортами чая и пряными травами, пригодными для заваривания ароматных и душистых травяных чаев. Аня поискала среди банок что-то ведомое ей одной. Возилась она долго, но загораживала Саше обзор, и он так и не понял, добавила сестренка или забрала что-то.

Но закончив с делами на кухне, Аня направилась не к себе. Она вышла из дома и пошла к воротам. Там за воротами ее уже кто-то ждал. Этим кем-то был молодой человек с такой холеной и самодовольной физиономией, что Саша моментально возненавидел его. Впрочем, дело было не в одной физиономии, этот тип еще и вел себя так, словно имел на Аню какие-то особые права. Не поздоровавшись, он уже сграбастал Аню в охапку. Саша уже хотел кинуться на выручку, но понял, что сестренке такие объятия только в радость.

— Люблю тебя, — стонала она, когда губы ее оказывались свободны от жадных поцелуев кавалера. — Олежек! Ты все-таки приехал сюда за мной.

— Не называй меня так! Олежек! Зови меня Зверь, так мне нравится больше!

Саша понял, что это и есть тот самый Олег, про достоинства которого он был вынужден выслушать целую эпопею от своей сестренки по пути в поселковый магазин. Так вот он какой, этот Олег. Что же, Саша был прав, препротивнейший тип. Как он смеет так целовать сестру Саши! Но Олегу одних поцелуев было мало.

Внезапно он грубо встряхнул Аню и произнес:

— Девочка, запомни, ты только моя и ничья больше.

— Конечно, Олеж… Прости, Зверь!

— Я никого к тебе не подпущу.

— Мне никто, кроме тебя, и не нужен.

— Не ври мне! А то я ведь тут уже давно и видел предостаточно.

— Что ты видел?

— Ты сама знаешь что, — многозначительно произнес парень. — Учти, на первый раз я тебе прощаю. На этот раз я наказал твоего ухажера, но если еще хоть раз повторится подобное, с тобой и с ним случится нечто худшее.

Он ей угрожает! Саша вновь почувствовал, как кровь бросилась ему в голову. И он уже совсем решил, что пора прийти Ане на помощь, но, увы, сама Аня решила в этот момент иначе. Она вскрикнула и вновь кинулась на шею Олега, осыпая того такими жаркими поцелуями и клятвами, что у Саши даже кулаки зачесались. Ну почему в их цивилизованном мире не принято бить морду тем, кто лапает их сестер! Почему? Господи, с каким бы удовольствием он бы сейчас расплющил нос этому Олегу! Превратил бы его всего в кровавую отбивную! Стер бы самодовольное выражение с его гладкой морды!

Но нет, Анька ему такого обращения с кавалером никогда не простит. Никогда и ни за что. Единственное, что мог сделать Саша в такой ситуации, он и сделал. Выпустил Барона, который с громким лаем понесся по двору. Олег, как и подобает приличному трусу, тут же испарился. А Аня, немного потоптавшись, растерянная и недовольная, вернулась к себе. По дороге она столкнулась с Сашей, но не стала с ним разговаривать, а прошмыгнула к себе. Саша тоже не стал ее преследовать: что же, своего он добился, свидание прервалось. А окончательно вразумить сестрицу он может и завтра, и Саша тоже пошел к себе.

Какое же это блаженство вытянуться в кровати на чистых и прохладных простынях! Саша немного повертелся, устраиваясь поудобнее, и заснул, убаюканный сладкими мечтами о том, как он расправится с мерзким Олегом, если еще хоть раз увидит его рядом с сестрой. Саша даже и не подозревал, насколько быстро и точно исполнятся его мечты. Наверное, если бы знал, то поостерегся мечтать о подобном.