Юлия Ляпина - Скелет на правах рекламы

Вскоре Наташка предпочитающая юбку и блузку начала остервенело хлестать себя по ногам, и мы остановились, что бы сломать по ветке, а Макс галантно накинул ей на плечи свою мастерку не смотря на Наташкино бурчание, что это просто беспредел какой-то, так измываться над невестой лучшего друга.

– Я не издеваюсь, я забочусь, – изрек Макс, давая всем понять, что спорить бесполезно, и лучше бы поторопиться, пока нас не сожрали комары.

Вдруг запиликал мой мобильник небрежно сунутый в карман мастерки, еле распутав складки плотной мягкой ткани я наконец нажала кнопку „прием“:

– Аглая! Аглая! – закричал телефон обеспокоенным бабулиным голосом.

– Да бабушка, это я.

– Аглая, Егор прибег, говорит, мотоцикл на пень налетел, колесо спустило, он вас забрать не сможет пока. Идите домой, он машину у соседа попросит и приедет!

– Хорошо, бабуля, мы уже идем! – прокричала я в пустоту, ибо телефончик жалобно пискнув, отрубился – кончился заряд.

– Тааакк – сказал Макс, – что-то мне подсказывает, что до дома мы пойдем пешком.

– Почти, – смущенно пробормотала я, – Егор хочет у соседа машину одолжить…

– Ладно, – Макс как настоящий мужчина тут же взял решение проблемы в свои руки. – Мусор бросаем здесь, незачем лишнее тащить, и прибавляем шагу, уже стемнело. А если кто – ни будь из вас, подвернет ногу, выносить будем по частям, учтите!

Не сказать, что бы древний анекдот прибавил нам сил или скорости, но мы, с Наташкой, ощутив себя под началом отца-командира, постарались не падать духом и дружненько затопали по дорожке.

Хотя „затопали“ громко сказано, вездесущий белесый песок отлично скрадывал шум шагов, а поднявшийся к ночи легкий ветерок к нашей радости сдувший комаров, шевелил макушки сосен и изредка ронял на пышную хвойную постилку прошлогодние шишки.

В молчании и пыхтении мы шли около получаса, когда я ухитрилась споткнуться и улететь носом в крапиву. В крапиву? Я поднялась, осторожно ощупывая ушибленные пальцы ног, лодыжку, колено, похоже, все цело, но обо что я споткнулась? Осмотреться при помощи телефонов не удалось – они лишь засвечивали глаза, выхватывая из непроглядной тени что-то голубовато – серое и непонятное. В итоге Макс спрятал телефон и, подождав минуту, осмотрел несчастный камень еще раз.

– Так, похоже, это и есть сторожка, про которую говорил Егор. Видите – столбики раскатились, вот Аглая и споткнулась. Идти сможешь?

– Наверное, – неуверенно предположила я, – только потихоньку.

Макс подошел ближе и повторив мой беглый осмотр вызвав пару писков и нервное хихиканье (ну боюсь я щекотки, боюсь), подхватил меня под руку.

– Наташа, бери ее под вторую, идем скорее немного до дороги осталось.

Сцепив зубы, я понемногу пошла между друзей стараясь не виснуть на руке Наташки и не слишком прижиматься к Максу. Выбирая дорогу поровнее отвлеченно слушала комментарии Макса:

– Смотрите, а вот кажется остатки ограды с кирпичными столбиками, а там, наверное, дом, точнее, – хмыкнул он – то что от него осталось.

Хмыкая в ответ, я совсем не смотрела в ту сторону, куда Макс тыкал своим указующим перстом, а старательно прикидывала расстояние между соснами в надежде использовать их как подпорки. Наташка тоже еле ковыляла, да еще завыла вдруг: „Степь да степь кругом…“.

Мы с Максом вздрогнули от ужаса, втянув головы в плечи. Вдвоем нам еле удалось убедить Наташку отложить пение до следующего раза, хотя и был большой соблазн подтянуть. Макс разумно заметил, видя мои колебания, что ни к чему искушать волков, вдруг они после концерта захотят перекусить.

Наконец на фоне угольно черных сосен стали проступать серые кляксы просветов и утроив усилия, мы выбрались на укатанную дорогу. Совсем было поникшая, я взбодрилась, идти стало веселее.

Через пятнадцать минут мы повстречали у колодца бабулю, в сером пуховом платке вышедшую нам на встречу. Заметив, что я доблестно хромаю, бабуля не стала ахать и стенать, а подхватив меня „под белы рученьки“. Совместно с Максом, они мигом довели меня до крыльца.

Потом друзья почти внесли меня на кухню и усадили на застеленную половиком лавку у стола. Щелкнул выключатель, заскрипели дверцы древнего шкафчика, на столе очутились йод, вата, склянка с нашатырем и пластырь.

– Бабуль, удивилась я, а нашатырь зачем?

– А так, – сказала бабуля, – на всякий случай и, приступив к лавке, скомандовала – ставь сюда ногу.

Подтянув ногу за штанину, я взгромоздила ее на лавку и тут же поняла, зачем понадобился нашатырь – штанина ниже колена была покрыта симпатичными малиновыми пятнами с бурой каемкой. Еще ниже ткань снова начала подмокать – видимо потревожила рану. Отдирать же присохшие комочки крови вместе с кожей как-то не хотелось.

Намочив водой марлевый тампон, оторванный от упаковки стерильного бинта, бабуля принялась осторожно промачивать ногу снизу вверх, аккуратно задирая штанину. Да почти и не страшно, и зачем тут нашатырь… В общем, очнулась я на той же лавке, Наташка подпирала меня с одного бока, Макс с другого, нос ломило от нашатыря, а нога была уже отмыта, обработана и заклеена пластырем поверх нескольких слоев марли.

– Ну вот, очухалась, пей, – баба Нида стукнула по столешнице кружкой чая (благословенна, будь мамочка, подарившая электрочайник не слушая возражений) – и ложись. Простая царапина, а визгу на перелом.

Поклеп, конечно, я и взвизгнуть не успела, но коли уж бабуля ворчит, значит, сама больше меня испугалась. Опираясь на печку и лавки, добралась до лесенки, бормотнула всем „спокойной ночи“ и плюхнулась в подушку.

С улицы доносится воркование кур, блеянье коз, шорох ветра гоняющего ветки черемухи по крыше. Хорошо как, посплю еще…

Жара…ой, глаза не открываются…Нога ноет, лицо, словно салом намазали, руки затекли до иголочек, свисая к полу. Вставать не буду, ни за какие коврижки! Но тут организм коварно напомнил о вчерашней газировке, и пришлось, пошатываясь тащить себя вниз, стараясь, миновать зеркало не оглядываясь.

Заветная будочка беленая известкой притулилась в огороде, пока я ковыляла до нее в тени сараев, было еще терпимо, но последняя пара метров пролегала по яркому утреннему солнышку и спелой крапиве. Только тут я обнаружила, что сползла вниз в симпатичных беленьких трусиках с розовой каемочкой и длинной футболке, в пятнах смолы и зелени. Хорошо, что солнце уже жарило во всю и огороды опустели, а звонкие детские голоса доносил ветерок с проточной лужицы неподалеку.

Натягивая футболку пониже, шипя на крапиву и осот, добралась до поливочной бочки – вода еще не успела прогреться и радовала зуболомительной свежестью. Нырять я не рискнула, но хорошо умылась и полила исцарапанные и покусанные ноги, избегая мочить повязку. Жизнь стала веселее и организм затребовал калорий, кажется, бабуля вчера огурчики собирала, вперед, на встречу салату!