Александр Серый - Обрученные с дьяволом

— Обойдемся! — отказался я. — Ты на машине?

— Да, нас обычно развозят…

— Поехали!

— Куда? — не понял Витя.

— Домой к Назаровой.

— Зачем? Ее же до дверей доведут.

— Псих девчонку и в квартире достанет! — Я поднялся со стула, на котором сидел.

— Погоди, бинт закреплю!

Завершив перевязку, Петрусев проводил меня на улицу, придерживая под руку. Чуть в стороне от крыльца ждала красная "девятка". Двум парням Петрусева пришлось потесниться на заднем сидении. Сам Виктор сел вперед и быстро объяснил задачу водителю.

— Адрес? — спросил шофер.

Адрес Эльвиры-Глафиры я, к счастью, помнил. Машина резво взяла с места и лихо понеслась по пустынной улице. Подчиненные Петрусева явно не понимали, что происходит, но помалкивали…

Мы подъехали к самому подъезду и заглушили движок. Первым, кряхтя, выбрался я, за мной — Витек. Ребят он оставил в машине.

Прислушались — ничего подозрительного…

— Окна у нее на ту сторону, — рассудил шеф службы безопасности, не заметив над нашими головами ни одного светящегося. — Не могла же она так быстро улечься спать!

— Или не дошла… — тихо проронил я.

— Очумел?! С одним Женька как-нибудь справится!

— Мне бы твою уверенность…

Петрусев, как наиболее здоровый из нас двоих, первым вошел в парадное и нашарил выключатель — лестница осветилась. От резкого перехода от полутьмы к свету у меня перед глазами поплыли цветные круги.

Мы поднимались, стараясь не шуметь. На четвертом этаже Витек остановился.

— Здесь… — прошептал он, глядя на дверь, и потянулся к кнопке звонка.

В глубине квартиры разлились соловьиные трели. Тем не менее, нам никто не открыл. И даже к глазку не подошел. Петрусев позвонил повторно — тот же результат. Третий раз он давил на кнопку не меньше минуты.

— Что за черт?! — Голос у Виктора утратил былую самоуверенность.

— Придется ломать…

— Дверь?!

— Ну не стену же!.. Времени прошло достаточно для того, чтобы дойти до дома. Или твой Женя не настолько крут, как ты уверяешь, или домой он Элю довел, и сейчас она лежит там… — Я дотронулся ладонью до двери.

— Так она твоему психу и открыла!

— Так он ее и спросил! — передразнил я. — Этот дьявол мог обзавестись ключами.

— А если в квартире никого нет? — не сдавался Петрусев.

— Оставишь кого-нибудь из своих — до утра.

Виктор поглядел на мою забинтованную голову: с одной стороны, удар мог породить в ней чертей, которые, как известно, мерещатся, но с другой — мужика моего типа свалить далеко не просто и противник у нас серьезный. Больше Петрусев не спорил. Он с короткого разбега плечом внес дверь в прихожую и упал на нее сверху. Я переступил через поверженный таран и очутился в единственной комнате. Ни в ней, ни на кухне, ни в совмещенном санузле тела Назаровой не было.

Хорошее всегда идет рядом с плохим, и наоборот… На трюмо стояла круглая пластмассовая баночка из-под какой-то ерунды, превращенная Эльвирой в шкатулку для безделушек. Среди них я обнаружил золотое кольцо с ромбовидной накладкой, в которой зеленел изумруд…

Как у нас водится, соседи равнодушно отнеслись к грохоту, твердо веря в то, что своя рубаха ближе к телу. Своему телу, конечно. Сомневаюсь, чтобы они позвонили в милицию, тем более, что на стенах лестничной клетки отсутствовала стандартная телефонная "лапша".

Петрусев поставил задачу одному из парней, вытряхнув его из машины. Охранник нахально заметил, что если ему выпало ночевать в квартире девушки, то он бы предпочел, чтобы хозяйка находилась дома. Поймав на себе тяжелый взгляд Витька, юноша забрал слова обратно и послушно скрылся в подъезде.

— Что дальше? — задал непростой вопрос Петрусев, усевшись в "девятку".

— Они же втроем ушли, — подал голос сотрудник безопасности, оставшийся рядом со мной на заднем сидении.

— Кто третий, Гоша? — обернулся к нам Виктор.

— Зойка.

Перед моими глазами возникло личико официантки, вызывавшей меня на бакалейный склад.

— Где она живет? — спросил я. — Кто-нибудь знает?

— Да тут недалеко. Я покажу. — Гоша уселся поудобнее, чтобы видеть улицу.

Ехали не дольше пяти минут.

Женьку заметил Петрусев, когда мы по Гошиной наводке сворачивали на подъездную дорожку к трехэтажному дому.

— Вон он! — воскликнул Виктор.

Фигура, прильнувшая к стволу толстой липы, показалась мне очень знакомой. При ближайшем рассмотрении, я понял, почему: Женей звали того малого, с которым мы поменялись одеждой в кабинете Петрусева.

— Элька где? — Петрусев распахнул дверцу, подзывая своего сотрудника.

— У Зойки осталась, — спокойно сказал Евгений. — Они решили, что так будет лучше. Я набивался телевизор посмотреть — не пустили.

Молодец Эльвира-Глафира! Сама догадалась у подружки схорониться. Я ж ей то же самое намеревался предложить! Однако похвалы девушке я оставил при себе и полюбопытствовал:

— А ты, Жень, кого караулишь?

Меня он заметил сразу, как только подъехали, но недостаток света в салоне не позволял рассмотреть изъяны на костюме, поэтому Женя не проявлял пока признаков беспокойства.

— Девчонки все время боялись, что за нами кто-то идет. Однажды и мне самому почудилось. Вот довел их и решил немного понаблюдать — для страховки.

— Грамотно. И каков результат?

— Тихо!

— Номер квартиры?

— Десятая. — Увидев, что я вылезаю из машины, Евгений добавил: — Они вам не откроют.

— Почему это? — удивился я.

— Глазка нет.

Вопреки Жениному уверению, Зоя открыла сразу, едва я позвонил. Оказывается, они с Эльвирой услышали шум подъехавшей машины и увидели нас в окно. Убедившись, что у девушек все в порядке, я обрадовал Назарову перспективой ремонта ее дверной коробки. Девушки не слишком переживали: по сравнению с моей поврежденной головой материальные разрушения отступили на задний план. Зоя настаивала на перевязке, назвав творение рук Петрусева чучелом. Вернее, сперва чучелом она обозвала меня, но потом исправилась и уточнила, что имела в виду только нагромождение бинта. Словом, я доверился им, одновременно перечисляя требования, соблюдение которых необходимо для Элиной безопасности. В заключение, я показал Эльвире изъятое кольцо, чем заметно ее огорчил, записал Зоин адрес, не надеясь на раненую голову, и взял с Назаровой обещание носа на улицу не показывать без моего разрешения. К тому же сегодня — понедельник ведь давно наступил! — в клубе выходной день.

— Все нормально? — осведомился задремавший Петрусев.

— Отлично! — повеселел я, пропуская Женю на сидение в серединку.

Служба безопасности "Рапида" проявила великодушие и в первую очередь доставила домой меня. У подъезда я разделся и вернул Жене его шмотки, получив взамен свои. Бедный парень потерял дар речи, когда в свете уличного фонаря наконец-то узрел последствия принудительного проката. Желая отвлечь его внимание от горестных мыслей, я напомнил о том, чтобы он непременно передал Федору ботинки…