Эллина Наумова - Квартира. Карьера. И три кавалера

– Зачем вам это, Екатерина Анатольевна? Я вашими результатами доволен. Вы хорошо отучились в Германии, быстро набрались опыта и вполне разбираетесь, что к чему. На оплату такая серьезная теоретическая подготовка не повлияет.

– Я и не думала о надбавке, – опешила Трифонова. – Я из добросовестности, чтобы не портачить…

– Или вы собрались менять постоянное место жительства? – вдруг, не дослушав, проницательно сощурился он. – И как скоро?

– Не собираюсь я ничего менять.

– Хорошо, отнесите копию в кадры, пусть добавят в личное дело…

Катю почему-то сильнее всего задел этот древний посыл в кадры, а не в HR-отдел.

И вот она сидела в кафе и мучилась: «Чего я хотела? Похвалы? Так меня не заставляли учиться. Сама все затеяла, сама выдержала, сама понимаю, что молодчина. Я, разумеется, думала, что ради клиники стараюсь. А по большому счету, делала это ради себя. Во-первых, дипломированного специалиста больше ценят, даже если начальство делает вид, что ему плевать. Во-вторых, подчиненные уважают тех, у кого есть то, чего у них не было, нет и не будет. В-третьих, работать я стала осмысленно. Не просто в своем огородике грядки поливаю и сорняки дергаю, а вижу связь со всем полем. Тьфу, противное сравнение медицины с сельским хозяйством… Это результат нашего тухлого разговора с главным. Да, именно тухлого…»

– Екатерина Анатольевна, вечер добрый. Непривычно вас видеть без халата.

Катя оторвала взгляд от пластиковой столешницы и уперлась им в крепкого парня лет сорока. В глаза сразу бросались туго кудрявые рыжие волосы. Только они примиряли женщин со слишком правильными чертами его бледноватого лица. Но вообще-то найти подругу ему было трудно. Понравившиеся девушки чаще всего думали, что он шутит, а то и издевается, когда называет их красавицами. И приходилось жертве совершенства довольствоваться оторвами, у которых в крови зашкаливал уровень гормонов, алкоголя или, на худой конец, сахара. В таком состоянии бабы не комплексовали. Его пора было называть не парнем, а мужчиной. Но, глядя на безумно рыжего кудрявого Аполлона, никто этого сделать не мог. Наоборот, женщины еле сдерживались, чтобы не произнести нараспев: «Мальчик».

Этот образец породы руководил технарями, обслуживающими сложнейшее медицинское оборудование клиники. Являлся раз в неделю строго в девять утра, вникал в проблемы и решал их до шести вечера. Ни на минуту раньше никогда не смылся. Изредка жестко коротко на бегу распекал своих парней. И не обращал внимания на медицинских сестер. Те в отместку прозвали его «фашистом».

– Приветствую, Николай Владимирович. Зашли поужинать? – улыбнулась Трифонова.

– Пил кофе в том углу. Вижу, вы сидите. Печальная такая. Неприятности?

– Нет, спасибо за заботу. Все на удивление нормально и спокойно. Я даже на днях получила американский диплом главной медсестры, – неожиданно для себя похвасталась Катя.

– Отлично! Поздравляю! Вы позволите? – он показал на стул напротив.

– Конечно.

– А я учился в Германии. Вернулся домой немецким инженером. И, верите ли, в двухтысячном был нарасхват. Выбрал российское представительство инофирмы – деньги платили неплохие. И для резюме полезно, вдруг в Европу потянет. Но в кризис много сотрудников уволили, зарплату не повысили, начали гонять оставшихся в командировки по провинции. Но это еще ничего. Мои знакомые с таким же, как у меня, образованием уже несколько лет не могут найти работу по специальности. Если ее предлагают, то за оскорбительную зарплату. Они говорят: «У нас же качественные дипломы, знание языков, имеем преимущества». А им отвечают: «Какие преимущества? Мы с заграницей в контрах, у нас сплошное импортозамещение. Так что забудьте про свои дурацкие бумажки и идите, куда пока еще зовут».

– Вы знаете, я как раз сегодня была вынуждена объясняться с посетителем по поводу сокращения разрешенных импортных лекарств, – закивала Катя. – Надо же, оказывается, и вам трудно.

– А кому сейчас легко? – рассмеялся Николай Владимирович. – Екатерина Анатольевна, вы уже собираетесь? Давайте подвезу. Где вы живете?

– Спасибо, Николай Владимирович, я пешком. Мне недалеко.

– Я вас провожу, а потом вернусь за машиной. И, если можно, называйте меня Колей. А то мне кажется, что я до сих пор в офисе.

– Тогда вы меня Катей. Только договоримся сразу, эта вольность не распространяется на клинику.

– Порядки у вас драконовские, Катя.

– По-моему, так и надо. Дисциплинирует… Коля.

И они зашагали рядом, подгоняемые добродушным сентябрьским ветром. Говорили про многострадальный центр, наперебой перечисляли его беды. Вскоре Трифонова остановилась перед запертыми воротами в свой двор.

– Пришли.

– Это работа поближе к дому или дом поближе к работе? – бодро спросил Коля.

Катя не ответила. Ему рано было выяснять, снимает она квартиру или живет в собственной. Провожатый и не рассчитывал на откровенность. Его занимало кое-что еще.

– Вот так и разъедемся скоро со своими дипломами – вы в Америку, я в Германию. Но пока мы оба здесь, совершим еще прогулку? Я в клинике по пятницам, сами знаете. Если буду ждать после работы у главного входа, мимо не пройдете?

– Вы ухитрились не дать повода, Коля. Но лучше встретимся в «Кофе Хауз», как сегодня. До свидания.

– Счастливо, Катя, – он развернулся и пошел назад, тактично не дожидаясь, когда она наберет код.

«Ну и день, – подумала Трифонова. – Два парня захотели продолжить общение. Один, скорее всего, уже забыл об этом. У второго именно в следующую пятницу возникнут неотложные дела. Позвонит, извинится, и все. Он не зря оговорил вторую прогулку, а не серию прогулок. Даже обидеться не на что. Но ведь оба предложили. Неужели у меня на лице написано: «Квартира есть. Карьера есть. Даже американский диплом есть. А любви нет. Рассмотрю любые варианты. Раз, два, три, начали!»

Как ни странно, она была права. Не открытым текстом, разумеется, но глаза ее выдавали. Они были растерянными, будто Катя в толпе пыталась спросить дорогу, но стеснялась тронуть прохожего за рукав. В сочетании с ее обычным хладнокровием это будоражило чутких мужчин.

Трифонова вошла в дом. Постояла под душем. Приготовила яичницу с помидорами, достала из холодильника большое зеленое яблоко. Поужинала. Вымыла посуду. Заварила чай. Осторожно, как кораблик в лужу в детстве, выпустила в чашку тонкий кружок лимона. Ему было тесно, он сразу встал на прикол. Девушка вдохнула горячий цитрусовый аромат. Перебралась в комнату, устроилась в кресле, включила домашний ноутбук. Закрыла глаза. Обычно так она и засыпала пару последних месяцев, когда кончилась учеба. Пробуждалась за полночь, выключала комп и брела в спальню до утра. Но только не в пятницу.