Татьяна Луганцева - Мир вашему дурдому!

— Я бы тебя не отпустил от себя! Неспокойно мне на душе, повторяю! Вообще история мутная. На тебя переписано имущество, счета, такое полное доверие со стороны этого Федора… бред… — затянулся Григорий, выпуская сигаретный дым.

— А он, в отличие от тебя, сразу же разглядел, что я человек хороший! И главное, ни минуты не сомневался, прежде чем довериться мне! — похвасталась Муза.

— А тебе не кажется, что вся эта красивая история про сына, который хотел научиться играть на пианино и не смог из-за денежных трудностей, — полный бред? — вдруг спросил Гриша. — Потому что он узнал, что ты — пианистка? Чтобы подкупить тебя и ты бы поехала туда и всучила сыну эти деньги? Ты думаешь, тебе просто это будет сделать?! Не обольщайся! Я бы на его месте при слове «отец» закрыл дверь и никогда бы ее не открыл перед человеком, который бы произнес это слово… Хотя ты похожа на ангела… Старик был хитрым, он это тоже увидел, а не так просто закрыть дверь перед ангелом… На это все и рассчитано…

— Ты много надумываешь… — ответила Муза. — Почему ты считаешь, что Федор заранее меня обманывал? Если у парня был слух и умелые руки… что ему оставалось? Правильно! Максимально выжать из своего больного тела! Если действуют руки, почему бы не компьютер и почему бы не пианино? А так думать… А если бы я была артисткой цирка, так он сказал бы, что его сын всю жизнь мечтал зажигать под куполом? Чтобы старушка подтянулась и научила его этому?!

— Почему старушка? — рассмеялся Григорий, обнимая Музу.

— Ой, посадка началась… — смутилась она. — Потому что цирковые рано уходят на пенсию, я бы уже была на пенсии… на заслуженной.

— Успеешь еще, — занервничал еще больше Григорий, смотря на нее во все глаза, неизвестно что имея в виду, то ли она успеет еще на пенсию, то ли — на посадку. — Адрес взяла?

— Взяла.

— Если там чемодан поднести надо будет, ты проси кого-нибудь, сама не надрывайся! — не отпускал он ее руку из своей большой и сильной и такой обжигающе теплой…

— Все будет хорошо! Гостиница недалеко от вокзала, я доберусь, ты не переживай! — начала успокаивать его Муза, словно была ребенком, в первый раз уезжающим из-под родительского крыла.

— И не ищи больше женихов! Меня не будет рядом, и некому будет прийти на помощь, чтобы вызволить тебя из лап очередного проходимца! — предупредил Григорий.

— Я постараюсь удержать себя в руках, — улыбнулась она. — Хотя бы на это время… в Верхневолжском, и пока без тебя…

— Вот-вот! А я, как только смогу, сразу же приеду!

— Григорий, не надо! Я справлюсь сама! Занимайся дочерью, прошу тебя! — поцеловала его в щеку Муза, встав на цыпочки.

— Если что, ты мне сразу звони! Я помогу, чем смогу! Мне не нравится, что ты едешь одна неизвестно к кому. Как он тебя примет? Что тебя ждет? Я не могу быть рядом, и это меня и убивает, и напрягает! — сжал ее в объятиях Григорий, выражая тем самым свое отношение к ней и одновременно выжимая весь воздух из ее хрупкого тела.

Муза двинулась к своему вагону, еле оторвавшись от него, Григорий катил чемодан и нес сумку, сверля ее спину глазами. Он явно нервничал.

— Ты звони всё время! Я буду класть деньги на телефон, — напутствовал он.

— Гриша, не беспокойся! Покойный Федор снабдил меня огромными средствами, я теперь в шоколаде, да и ты дал… Я теперь просто олигарх! Да шучу я! Но те деньги, что он разрешил тратить мне, сто тысяч, они мои законные. И они для меня огромные! Честное слово! Я и в Москве жила очень скромно, а уж в провинциальном городке мне этого хватит с лихвой! Я не трону чужую копейку, я все поняла, прочувствовала просьбу умирающего. Даже если сын откажется от наследства, я буду хранить его, пока он не передумает…

— А если он никогда не примет деньги от отца? — спросил Григорий.

— Тогда и подумаем. Если что — в детский дом отдадим! Пусть ему на небе будет отпущение грехов! — тряхнула головой Муза, взяла из рук Григория свои сумки и, поднявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку, утопая в его легкой небритости и приятном запахе. — Желаю твоей дочери здоровья!

— Провожающим уже нельзя в вагон, через две минуты отправляемся! — преградила с милой улыбкой Григорию путь симпатичная девушка в красивой униформе проводницы фирменного поезда.

— Пока! — Григорий вдруг схватил в объятия хрупкую Музу и крепко поцеловал ее. — Я приеду! Я обязательно приеду! — Он оторвал ее от земли и выдавил весь воздух из ее легких во второй раз.

Потом резко отпустил и пошел по перрону. Муза, оторопев, посмотрела ему вслед, заметив краем глаза завистливый взгляд проводницы, и зашла в вагон.

Григорий приобрел ей билет в комфортный вагон бизнес-класса. Она заняла свое место у окна, оставив чемодан в специальном месте для багажа. Публика в вагоне была очень приличная, в основном — солидные мужчины в костюмах, мечущиеся между двумя столицами в поисках счастья и материального благополучия.

«Вот где женихов-то искать надо! — подумала Муза. — Ой! Ну, что я в самом деле? Как маньячка какая-то! Ведь обещала Григорию! Да я и не собиралась больше никого искать. Просто как-то само в голову пришло. Такие идиоты в Интернете и брачном агентстве, а тут — такой контраст. Все женатые, наверное, в этом и проблема. Да и заняты работой, даже глаз от компьютеров не отрывают. Глупостями всякими не занимаются — с ними тоже не познакомишься! Чертовы технологии, чертов наш век! Совсем исчезло человеческое общение. Все сидят, уткнувшись в гаджеты, на женщин никакого внимания не обращают», — размышляла Муза, чувствуя себя как-то необычно, словно она являлась послом доброй воли.

В это время объявили на русском и английском языках, что следующая остановка — Верхневолжск. «Ой, уже следующая! Не расслабиться совсем! Вот это скорости, ну да, — технологии!»

В составе было очень комфортно, скорость не ощущалась, пассажиров развлекали художественным фильмом. Приветливые девушки развозили чай, кофе, соки и легкие закуски — бутерброды и маленькие пирожные, канапе и круассаны, изменив обычным бутербродам, словно не по России мчался этот экспресс. Муза тоже согрелась зеленым чаем и маленьким круассаном с шоколадной начинкой. Не сказать, чтобы он был очень вкусным, но Музу до сих пор радовало воспоминание о поцелуе Григория…

Долго рассиживаться Музе не пришлось, потому что уже через час она при полном параде, с сумкой и чемоданом, вышла на перрон в неизвестном ей городке Верхневолжске, где проживал сын Федора, с которым у нее все должно было получиться, иначе вся затея не имела никакого смысла. Можно было предположить, что река Волга брала свое начало именно в этом городке… Больше про него Музе ничего не было известно, к сожалению и к расстройству.