Наталья Александрова - Призрак мыльной оперы

Причем, учитывая заметно раздавшуюся фигуру Марины Константиновны, чай она пила не пустой.

При виде коробки лицо ее еще больше покруглело от улыбки, она открыла дверку и поманила Леню к себе.

— Вот так и живу, — сказала она, нажимая кнопочку электрического чайника.

— А что же внучек ваш, светик ясный? — осторожно спросил Леня.

— Ох, не спрашивайте! — тяжело, со всхлипом вздохнула Марина Константиновна. — Невестка, эта змея, которая обманом влезла в сердце моего сына…

«Ой, — подумал Леня в страхе, — про невестку — это надолго. Сейчас она уйдет от темы, а у меня времени совсем нету. Нисколько ведь не продвинулись, отчитываться заказчице нечем. Ох, что за дело такое непонятное, права Лолка, не надо было соглашаться!»

Подумав такое, Леня испуганно оглянулся. Только бы Лолка не услышала, а не то загрызет насмерть, проходу не даст.

— Сначала я спасалась работой, — продолжала делиться воспоминаниями Марина Константиновна. — Я всю себя отдавала делу! И скажу без ложной скромности, меня ценили. Павел Николаевич всегда…

— Вот об этом… — заикнулся Леня, но ему не дали закончить.

— Потом, когда эта ужасная женщина, жена Стрешнева, бросила мне в лицо совершенно не-обоснованные обвинения, — развивала свою мысль Марина, — мне пришлось все бросить и уйти! И что? Я нашла себя в любви к внуку!

«Хорошо излагает, — невольно подумал Маркиз, — но все-таки она зануда».

— Я простила невестке то, что она отняла у меня сына! — патетически воскликнула Марина. — Но она, эта… эта… она заявила, что не отдаст мне внука. Она, видите ли, хочет сама его растить! И воспитывать. Гулять с ним во дворе и петь ему колыбельные.

— Ну… в конце концов, это ее ребенок, — неосторожно ляпнул Маркиз и осекся, потому что бывшая секретарша глянула на него волком.

— А давайте чай пить! — нашелся он.

После двух чашек крепкого чая и трех пирожных Марина подобрела. В подъезде было тихо, бормотал что-то маленький телевизор, жильцы угомонились.

Леня решился и выложил перед Мариной ее ежедневник.

— Ну? И как вы это объясните? Почему в последний день ваш шеф изменил свое расписание? Вы же утверждали, что все в тот день было как обычно.

— А кто меня спрашивал? — огрызнулась Марина. — Мадам только орала на меня, а в полиции никому дела нету. Как узнали, что он с той девкой сбежал…

— Кстати, вы были правы, — вставил Леня, — никакого романа у них не было, это точно. А теперь перейдем к делу.

— Так… — Марина проглядела записи. — Значит, это случилось во время ланча. Он позвонил мне, велел отменить собеседование и сообщил, что на выставку подъедет только к половине пятого, не раньше.

— Он не сказал, что случилось?

— Он не обязан мне докладывать, — удивилась Марина.

— Но такое раньше бывало?

— Редко.

— А если бы понадобилось с ним связаться? Вы же должны знать, где его найти.

— Существуют мобильные телефоны, — усмехнулась она.

Настырный Леня выяснил, что мобильников у Стрешнева было два, один — для связи с секретарем, а второй — для личных разговоров.

— Значит, что-то случилось за ланчем, — пробормотал он. — А вы знали эту… Рукавицину?

— Лику? — улыбнулась Марина. — Конечно! Очень деловая напористая женщина, в журнале своем всем она заправляет, владелец ей полностью доверяет. Они с Павлом Николаевичем общались, честно сказать, если бы я про нее услышала, что они вместе уехали, я бы, может, и поверила. А уж про ту, из банка…

— Оставим ее, — перебил Маркиз, — так что — это у Рукавицыной был с ним роман?

— Нет, что вы! Лика — она такая деловая, ее только журнал интересует!

— А почему вы говорите «Лика»? Она же Анна, — запоздало спохватился Леня.

— Так это она для журнала Анна, для солидности. А на самом деле ее зовут Анжелика, ну, для друзей — Лика.

— Так-так… — Воспоминание, смутно брезжащее в мозгу, наконец оформилось. В свое время Леня знавал одну Анжелику. Но это, конечно, ни о чем не говорит.

Как уже неоднократно упоминалось, Леню Маркиза любили девушки. И не только молоденькие, неровно дышали к нему и обремененные высшим образованием дамы слегка за тридцать — искусствоведы, старшие научные сотрудники и аспирантки гуманитарных вузов. Что касается продавщиц парфюмерных магазинов, сестричек из участковой поликлиники, сотрудниц аптек и секретарш небольших фирмочек, — эти подпадали под его чары мгновенно. Сюда можно включить еще официанток итальянских ресторанчиков и стюардесс внутренних авиалиний, впрочем, список можно продолжать бесконечно.

Леня Маркиз не был монахом, хотя в последнее время как-то поуспокоился. Сам себе он объяснял это занятостью, но на самом деле не хотел огорчать Лолу. Несмотря на то что в свое время они с Лолой договорились, что их отношения никогда не выйдут за рамки деловых, Лола отчего-то очень расстраивалась и начинала себя вести как обычная ревнивая жена. Найдя у Лени на одежде чужой волос или унюхав запах чужих духов, она впадала в самую настоящую ярость, начинала скандалить, обзывалась обидными словами и даже переходила к рукоприкладству. А потом дулась и не разговаривала с Леней несколько дней. То есть вполне успешно превращала жизнь своего компаньона в небольшой такой местный ад. Так что Маркиз если не остепенился, то поумерил свой пыл, потому что скандалы очень плохо отражались на зверях. Пу И становился нервным и капризным, часто плакал и ломал игрушки, попугай орал грубости и плевался сверху на голову проходящим шелухой от орехов. Один кот держался индифферентно, но Леня знал, что скандалов он тоже не одобряет.

— Да вот она, Лика, — консьержка совала ему в руки журнал, — вон там, на первой странице, колонка редактора.

— Так я и думал… — протянул Леня.

Со снимка глядела на него старинная знакомая. Кажется, у них был легкий необременительный роман лет… пятнадцать… нет, меньше… точную дату не вспомнить. Звали ее тогда не Аней, не Ликой, а Анджелой, и работала она… не то в бутике на Большой Морской, не то в ресторанчике на Казанской. Нет, в кафешке на Владимирском. Черт, с чего это его потянуло на ностальгические воспоминания? Они расстались сто лет назад!

Однако выглядит эта Лика неплохо. Совсем не похожа на ту девчонку, что с ним когда-то проводила время. Теперь она деловая женщина и всячески это подчеркивает. Костюмчик, макияж, прическа…

— Уж извините, только здесь я вам протекцию сделать не могу, — усмехнулась Марина, — не в таких мы с Ликой были отношениях, чтобы она к моим словам прислушивалась. Так что сами добивайтесь.

— Это ничего, — задумчиво сказал Маркиз, — добьюсь… А вам за все спасибо.

На следующее утро Лола подъехала к аккуратному двухэтажному особнячку на Петроградской стороне.